Татьяна Грай - Чужие сны

Еще раз-другой хорошенько встряхнув Солуна и убедившись, что проку в том нет никакого, Корлит выбрался из дома старейшины и поехал к себе.

Испуганная, заплаканная Джела встретила его в воротах.

— Корлит! — выкрикнула она, всплескивая руками. — Дети пропали! Х

— Как — пропали? Кто из детей? — встревожился Корлит.

— Анораль и Орс! Они ушли с утра и до сих пор не вернулись!

— Погоди, погоди, — пробормотал Корлит, спешиваясь и обнимая жену. — Может быть, они на берегу?

— Нет, Анор уже съездил туда… и дарейты… да-рейты ему сказали…

Джела залилась слезами.

— Что сказали? — резко спросил Корлит. — Что?

— Что дети уплыли с рыбаками! — сквозь рыдания выговорила Джела.

— Не может быть…

Корлит почувствовал, что ноги едва держат его. Он вдруг ослабел, он почувствовал себя ужасно старым и беспомощным… Но в то же время в его голове возникла и упорно звучала мысль: «Так и должно было случиться. Этого давно нужно было ждать. Это было неизбежно…» Он дрожащей рукой погладил жену по волосам.

— Джела, Джела… — прошептал он. — Дети просто сделали то, что должны были в молодости сделать мы…

Глава 9

Никто не знал, откуда взялась эта новая страшная болезнь. Она началась внезапно, на шестой день после пьяного разгула, которым лариты отметили возвращение последнего торгового каравана.

Когда Корлит вошел в дом, куда привела его насмерть перепуганная женщина, случайно заглянувшая поутру к соседям, он увидел страшную картину. Вся семья лежала вповалку на широком ложе. Кожа у всех была бледной, почти зеленой, и при этом на лицах больных темнели россыпи небольших красных пятен. Шаман —всмотрелся в них. Пятна набухали прямо на глазах, превращаясь в бугристые шишки, похожие на степные ягоды. Корлит приготовил примочки из трав, дал больным рвотное, велел пить травяной чай… Но через два дня вся семья умерла, и Корлит так и не понял, что за напасть поразила этих людей.'

Корлит давным-давно уже оставался единственным лекарем в поселении ларитов. Его друг, Син-тан, с которым они вместе учились у старого шамана кочевников Атошира, умер молодым, а найти среди ларитов таких, которые захотели бы посвятить себя нелегкому искусству врачевания и шаманства, ему не удалось — потому что лариты и без учения жили хорошо. Зачем им было трудиться?..

А теперь Корлит был уже очень стар и уже не успел бы никого выучить, даже если бы и нашелся какой-то юноша, желающий помогать людям…

И он ничего не мог поделать с новой большой болезнью, постепенно охватившей все поселение ларитов. Болезнь распространялась не спеша, но убивала быстро. Стоило ей проникнуть в человека — и через три-четыре дня он погибал, уводя с собой всех родных и близких.

Один за другие пустели дома, одна за другой вымирали целые семьи, большие и маленькие. Людей охватил ужас. Они боялись выходить на улицу, боялись говорить с соседями, боялись всего, даже собственной тени… А некоторые, решив, что это древние боги наслали на племя кару за то, что оно отказалось от кочевой жизни и осело на побережье, связавшись с морскими злыми духами, выволокли из конюшен старые полусгнившие возки дедов и, кое-как починив их, ушли в степи. Среди них было и несколько внуков Корлита и Джелы. Корлит и не думал удерживать их. Наоборот, узнав об их сборах, он лишь сказал на прощанье:

— Может быть, так и лучше.

Может быть, его внуки не только избегнут гибели, но и найдут настоящее счастье, подумал он.

Корлит несколько раз за те полгода, что по поселку ползла болезнь, пытался поговорить со старейшиной, убедить его, что нужно послать за лекарями в другие племена, что нужно попробовать спасти тех, кто еще жив, — но Солун окончательно утонул в тяжелом сладком дыму, ушел в мир грез и видений, и совсем ничего не слышал. Он даже не заметил, как и сам заболел… и умер, продолжая пребывать в счастливом и радостном тумане, рожденном горной травой.

И дарейты ничем не могли помочь гибнущим людям. Они приносили по просьбе Корлита все новые и новые морские растения, моллюсков и рыб, и Корлит пробовал готовить из них отвары — но все было впустую. Ничто не могло остановить забредшую к ларитам смерть. Лариты продолжали умирать. И никому в целом мире не было до них дела. И те два каравана торговцев, что ушли еще до начала болезни, не вернулись домой, прослышав о страшном море, напавшем на поселение. Они не стали интересоваться даже судьбой своих семей, оставшихся в поселке, боясь подхватить заразу от гонца.

А Корлит все бродил и бродил по поселению, заходя то в один дом, то в другой, пытаясь хоть как-то утешить и ободрить людей, хоть как-то облегчить их страдания… а потом наконец слег сам. И верная Джела, прошедшая с ним бок о бок всю долгую жизнь, тоже заболела… и из всех их детей и внуков один только Анор оставался рядом с ними, когда они умирали.

И наконец ларитов не стало.

Глава 10

— Анораль!

резко прозвучало в ушах маленькой ларитки Опять размечталась, бездель-

Анораль подхватила бадейку с вычищенной рыбой и торопливо зашагала к навесу, под которым прятались огромные чаны. Высокая костлявая рыбачка, в доме которой жили теперь Орс и Анораль, стояла возле одного из чанов, подбоченившись, и злыми глазами следила за девочкой.

— Ну, что, барыня, снова от работы увиливаешь? — сварливо заговорила рыбачка, когда Анораль подошла ближе. — Пора уж забыть свои барские замашки! Или надеешься снова в шелках ходить? Ты их заработай сначала! У, дрянь! — И женщина, не зная, куда выместить свою вечную злобу,— с размаху ударила Анораль по затылку.

Девочка упала, выронив бадейку, и рыба рассыпалась по песку. От этого тощая мегера окончательно разъярилась.

— Ах ты, паршивка! — заорала она. — А ну вставай, собирай вс+, иди мыть! Ну, дрянь, ну… нарочно, вс+ нарочно делает, вс+ назло! — Женщина просто захлебывалась от бешенства.

Анораль молча поднялась, торопливо собрала серебристых рыбин, залепленных белым песком, и побежала к воде.

Высыпав рыбу неподалеку от кромки пенистых волн, девочка зашла по колено в море, тщательно прополоскала бадейку и, поставив ее в сторонке, принялась мыть испачканную рыбу. Но мысли Анораль были при этом далеко-далеко…

…Она снова вспомнила о том, как хозяин шхуны, на которой они с Орсом сбежали из поселка ларитов, просто-напросто отобрал у них мешочек ,с жемчугом, а после высадил детей на островке, где стояли сараи, в которых вялилась рыба. Там никто не жил, и лишь раз в неделю рыбаки причаливали возле этого острова, чтобы забрать просохшую рыбу и развесить свежую. И целых четыре дня они с Орсом просидели там, пока их не подобрала пришедшая лодка. Хорошо еще, что в одном из сараев нашелся небольшой жбан с пресной водой, а то бы детям и вовсе было не выжить…