Феликс Дымов - Где ты нужен

Взмахом ножа скосил и пустил по течению целую плантацию водорослей. Перегнулся. Чиркнул еще плеть. И пополз по периметру плота, выкашивая подводный луг.

- Волосы Вероники, - вслух подумала Кирико.

Наверное, это было красиво. Наверное, это и впрямь походило на длинные русалочьи волосы. Андрею некогда было любоваться. Он сбросил комбинезон, соскользнул в воду и, держась за леер, быстро расчистил полосу метровой ширины. Потом, не погружаясь, начал брить плот снизу, сколько доставала вытянутая рука.

Распаленный борьбой, Андрей не сразу понял, кто дергает его за плавки, а потому допустил оплошность: крутнулся и одновременно вильнул в сторону. От такого приема ломкие земные водоросли обычно отпадают сразу. Но геокарские натянулись, спружинили - и рванули Андрея вниз.

- Мама! - вскричал он, захлебываясь. Беспорядочно замолотил руками и ногами. Но все же не разжал пальцев, сомкнувшихся на рукоятке ножа.

Вообще, ему посчастливилось дважды: он нечаянно перерезал вцепившуюся в него ленту и так же нечаянно всплыл там, где нырнул, не под плотом и не в гуще подводных зарослей. Тотчас много не очень сильных, но настойчивых рук ухватили его за волосы, за приставшие к плавкам водоросли - и перевалили на плот. Он лежал кверху лицом и дышал, дышал, дышал, медленно расслабляясь.

Через час, уже взбодренный "шиатсу" и напоенный крепким чаем, он сидел, скрестив ноги и прислонясь спиной к креслу. Кожа после массажа горела, но внутри все еще было знобко. Из-за стены джунглей выпорхнуло странно удлиненное солнце. Река расчесывала "волосы вероники" От шевеления прядей у Андрея кружилась голова, тошнота подступала к горлу.

На плоту было преувеличено тихо. Мик делал вид, что читает, Тинка нашлепала за какую-то провинность и поставила в угол робота. Рене разминал уставшие после "шиатсу" пальцы. Кирико сосредоточено водила ладонью по тупой стороне Андреева ножа.

Надо было встать и снова идти в воду. И резать, резать водоросли, пока в груди хватит кислорода, резать до тех пор, пока не освободит плот. А потом еще столько же - пока не освободит "жука" Андрей понимал это как руководитель отряда, как шестнадцатилетний гражданин Земли, как сын оставшихся на Тембре родителей.

Но понимал и другое. Не пересилить ему себя. Слишком дрожат коленки. И тошнит, едва взглянешь в воду или просто зажмуришь глаза. Он пропитывался презрением к себе, казнил себя за бессилие. И все же не мог заставить себя заглянуть в лицо Глубины.

Неслышно ступая, подошла Кирико, привычно села на пятки, сложила руки на коленях.

- Это пройдет, капитан! - Она впервые назвала его капитаном. - С ловцами жемчуга такое тоже иногда случается.

- Спасибо, Кирико. - Андрей безразлично пожал плечами. - Нам ли равняться с ловцами?

Он знал, что спортсмены-ныряльщики школы ловцов жемчуга не признают аквалангов. Впрочем, с этим на плоту все в порядке: ни скафандров, ни аквалангов. Да и какие скафандры в этих липучих зарослях? Может, когда-нибудь его внезапный страх и пройдет. Безусловно, пройдет. Но когда? Через день? Через месяц? Через год? В утренних лучах солнца над водой начинала куриться зеленоватая дымка.

- Не возражай, капитан, я пойду. - Смуглая ладошка накрыла его большую ладонь. В раскосых глазах не прыгали обычные бесенята.

- И правильно. И иди! - вяло согласился Андрей. И только тут до него дошло: - Туда? Ну уж нет!

- Я внучка рыбака и ныряльщица подготовительного цикла. Четыре минуты без дыхания - кто еще так может? И потом... - Кирико помедлила, но не опустила глаз: - Я пойду без купальника...

Не лишено смысла. Водоросли неравнодушны к "вечным" земным пленкам. Зато, как черти лазера, боятся человеческого тела. Или человеческого тепла?

Но пустить туда одну? Андрей поежился.

Лучшим ответом сейчас было бы вскочить, накричать на самоуверенную девицу, ринуться и перерубить все, что держит плот. Трус! Сделай же так! Покажи им! Что они про тебя воображают, в самом деле? Ты же тряпка, а не капитан!

Но от одного взгляда вниз вновь замутило, и Андрей понял, что ничего сейчас не выйдет... Ни-че-го!

Может, подождать денек, мелькнула малодушная мысль. Они же наверстали график, даже опередили его. Подождем...

А Готлиб тоже подождет? А Нино?

Андрей чуть не заплакал от презрения к себе. "Скупыми мужскими слезами", - сказал бы отец, поднимая за подбородок его лицо. И прибавил бы с грустью: "Боишься признать, что другие тоже кое-что умеют. И не хуже тебя".

"Она ведь девочка. Ты сам учил... Я просто струсил..."

"Храбрость не в том, чтобы подставлять голову. Храбрость - в умении распорядиться обстоятельствами. И если нет иного выхода разумно рисковать... Ты уверен в ней?"

А правда, уверен? Звание "ловца" просто так не дается. Даже подготовительного цикла.

Или завидуешь? Девчонка вдвое младше тебя выручает отряд, а ты сидишь как бревно, оберегая личный авторитет. Наглотался воды и начисто потерял соображение.

- Кирико. Пойдешь от носа к корме, течение относит срезанные водоросли. Полторы минуты работы, четверть часа перерыв.

- Полторы? - переспросила девочка.

- Полторы. Я на страховке.

Андрей исподлобья посмотрел, не потешается ли кто-нибудь над его решением. Нет, все при деле. Тинка учит Бутика рисовать. "Да не так, глупый, разве это цыпленок? Это кубик на ножках! Плавно линию веди, не обрубай!" Мик, пристроив на переносицу кинокамеру, запечатлевает окружающий пейзаж. Гога кривым клювом чистит перышки. Рене, не глядя в их сторону, задумчиво грызет ногти. Никто не обвиняет капитана в малодушии.

За стеной навеса, отделяющей носовую площадку, уместиться вдвоем трудно. Чтобы меньше занимать места, Андрей сел на борт, спустил ноги в воду.

Кирико сбросила купальник. На ней лишь хрустальный овал маски, волосы стянуты блестящим полуобручем. Короткой цепочкой прикован к браслету нож.

Держа голову вызывающе прямо, напряженная, неестественно вытянутая, девочка сделала два коротких шажка и без плеска ушла под воду.

"Жаль, Нино не увлекается "ловлей жемчуга", - почему-то подумал Андрей. И покраснел.

Полторы минуты длились мучительно долго. Когда все мыслимые сроки прошли и Андрей уже готов был кинуться на помощь, вода разомкнулась. Чувство времени у ныряльщиков развито прекрасно: Кирико опоздала всего на пять секунд.

Андрей схватил ее за руку, вырвал на плот. И неловко - оттого, что старался не смотреть, - накинул ей на плечи расстегнутый комбинезон. Последующие четверть часа они не проронили ни слова.

Когда плот стронулся с места и ткнулся носом в поверженного "жука", когда "жук", встрепенувшись, взмыл на высоту буксирного троса, когда, наконец, Кирико словно опытный лоцман провела караван прорубленным в зарослях коридором чистой воды и обессиленно прикорнула на носовой площадке, Андрей на руках прошагал по борту в корму и занял "капитанский мостик". Здесь ничего не изменилось. Только Мик снимал кинокамерой дирижабль, реку, водоросли. Да Рене, покончив с ногтями, ожесточенно мочалил в зубах витаминную жвачку.