Роджер Желязны - Доннерджек

– А откуда ты знаешь? – спросил Стаггерт. Сейджек вспомнил о том рейде, когда он убил Большую Бетси. Другие охотники пришли сюда потому, что впервые изведали страх – они боялись сами стать дичью.

– Если я расскажу тебе все, что знаю, Стаггерт, ты станешь слишком умным, – ответил Сейджек, – как я. Им нужны наши головы, и они их возьмут. Если мы не найдем способ их прикончить.

Он повернулся к Чимо:

– Возвращайся к двум другим лагерям. Возьми с собой Гонго. Возьми Хого. Возьми Окро. Приведи их сюда, пусть ждут меня.

– Ждут? – спросил Чимо. – А куда пойдешь ты?

– Вернусь обратно к клану.

– И приведешь их?

– В одно место неподалеку.

– Зачем?

Сейджек оглядел своих заместителей. Потом постучал по лбу:

– Новый способ сражаться.

– Как ты его назовешь?

– Война Народа, – ответил Сейджек. Потом повернулся и скрылся в джунглях.

К вечеру Сейджек привел клан, оставив всех, кроме способных сражаться мужчин, на поляне, примерно в миле от северного лагеря охотников. На шее у Сейджека висел талисман, и он взял с собой палку которая режет. Воинов Сейджек расставил в узкой долине, рядом с лагерем врага. Потом провел совещание с командирами.

Стаггерт, Чимо, Сват, Гонго, Окро и Хога стояли в сумраке поляны и слушали вождя.

– Сегодня мы убьем охотников. Знаете как? Все утвердительно зарычали.

– Ничего вы не знаете, – возразил Сейджек. – Вы думаете, что нужно ворваться в лагерь, устроить страшный шум и начать драку. Нет, не так. На этот раз нужно действовать иначе. Когда станет темно и все заснут, мы подойдем как можно ближе. Сначала убьем тех, кто возле оружия. А в конце концов прикончим всех. Если у нас не получится или если они доберутся до своих острых палок, мы позовем на помощь еще воинов, готовых драться. Еще одна группа будет ждать моего сигнала. Нас слишком много, чтобы напасть одновременно, мы только помешаем друг другу. Все поняли?

Они снова утвердительно зарычали.

Ее тело находилось в одноместной палате; питание, массаж и все прочее осуществлялось специальным прибором-стражем. Страж связался с ней в Вирту, предупредил, что время истекает и пора возвращаться в Веритэ в соответствии с планом отдыха, который наметили для нее родители – неделя в Вирту и неделя в Веритэ. И так в течение всего лета. Лимит уже исчерпан, ей предоставили дополнительный срок, который, в свою очередь, тоже подходит к концу.

Однако когда ее ноги раздвинулись, а бедра начали совершать короткие быстрые движения, страж приостановил процесс насильственного возврата. Лидия начала тихонько стонать, а страж занялся оценкой ее состояния в Вирту. Сексуальные отношения, не связанные с насилием, обычно служили достаточным поводом для автоматического продления периода пребывания в Вирту. Когда же речь шла о насилии, многое зависело от того, кем является клиент – насильником или жертвой. Тут возникало немало юридических тонкостей, связанных с защитой клиента. Сканирование показывало, что в данном случае все происходит по обоюдному согласию. Страж, к несчастью, не мог оценить последствий исчезновения одного из партнеров сразу же вслед за наступлением оргазма.

Неожиданно ноги Лидии сомкнулись вокруг невидимых бедер. Движения стали резкими, ногти вцепились в невидимую спину. Монитор зафиксировал увеличение частоты биений сердца, повышение кровяного давления, учащенное дыхание. Он не заметил, что Лидия улыбается – так называемый «эффект любовника-демона», когда люди наблюдают за происходящим будто со стороны, продолжая хрустеть попкорном.

Как только наступила релаксация, страж активировал механизм возврата.

…И падал. И, черт подери, падал…

Его тело неподвижно покоилось на дне инерции, он опускался с лишенного вершины холма, по склонам, словно опаленным ударом молнии.

Тропа вела через пустынные земли и через холмистые и по мертвым равнинам, напоминающим брошенные после съемок фильма декорации. Вверх, только вверх вела тропа, в царство ослепительного света. Однако он был не из тех, кто отступает, и потому шел все дальше. Взбегал по вертикальным поверхностям, перепрыгивал бездонные пропасти. Он искал…

…И нашел?

Точнее, его нашли.

Он следовал за запахом. И вдруг оказался внутри. Он поднялся в воздух, и его завертело в фантастическом танце сорванного осенним ветром листа. Вокруг мерцал ошеломляюще яркий свет.

– О ужасающий пес, стремящийся по следу. – Голос, как и запах, казалось, звенит, доносится со всех сторон, окутывает его. – Ты зашел слишком далеко!

Мизар закинул голову и завыл так, как его научил Танатос.

Послышался глухой удар, сияние окружило его тело. Вой смолк, едва успев возникнуть. И снова пса завертело, а воздух наполнился новыми запахами – горящей изоляции, кипящего клея, паленой краски, расплавленного металла. Мизар летел, кувыркаясь и переворачиваясь, и вдруг почувствовал, как его швырнуло с края огромной скалы прямо в молчаливое небо, где в вечном сумраке расцветали звезды, а внизу проплывали облака.

И его объял мрак.

Он падал и падал – долгие дни, может быть, целые столетия, это зависело от миров, в которые он попадал…

…вниз…

Глава 3

Скитаясь, Транто давно потерял счет времени. Он никогда не обращал на него особого внимания, но сейчас окружающий мир, в частности время и пространство, алым туманом укутало безумие.

Однако, когда боль стихла, изменилось и отношение огромного фанта к собственному существованию. Туман стал почти прозрачным, теперь Транто останавливался и подкреплялся цветами. Вскоре он осознал, что находится на просторной равнине, рядом с джунглями. Вернулись воспоминания о прежней жизни, когда он был еще совсем маленьким фантом в большом стаде, которое обитало в долине, очень похожей на эту. Кто знает? Может быть, он вернулся туда, где провел свое детство?

Долгие дни Транто бродил, ни о чем не думая, а его разум витал между мечтами и реальностью. Он погрузился в эйфорию, всегда наступавшую вслед за приступами. Транто двигался, ел и пил, постепенно набирая потерянный вес, и ему стоило больших усилий делать то, чего не требовали обстоятельства. Он наслаждался простыми радостями жизни.

Дни шли за днями, спокойные и безоблачные. Местные хищники побаивались необычно могучего фанта с громадными клыками, словно высеченными из кусков распавшейся на части луны. Однажды, когда боль прошла совсем и сознание снова к нему вернулось, Транто впервые подумал, что где-то неподалеку могут быть и другие фанты. За долгие годы жизни он знавал множество разных стад, и сейчас он уже начал скучать без своих соплеменников. Было бы неплохо завести подругу. Все тревожные симптомы давно исчезли, вероятность их скорого возвращения ничтожно мала.