Генри Каттнер - Планета — шахматная доска
— Это фантастично, — выдавал Военный Секретарь. Монитор загудел. Дю Броз повернул диск, увидел в углу экрана контуры лица и тут же отключился. Потом обратился к Календеру.
— Меня вызывает Пастор. Он снова хочет говорить со мной. Переходите на прослушивание.
Лицо Календера исчезло с экрана, а его место заняла сморщенная физиономия Пастора.
— Мистер Дю Броз?
— Вы успели в последний момент. Я как раз собрался уходить…
— Не прилетайте, я передумал.
— Что?
— Я все обдумал, — медленно сказал Пастор, — и увидел определенные возможности. Прежде я не вполне осознавал их. Я был упоен… с непривычки, но когда сел и подумал, то понял, что означает владеть такой мощью. Я не собираюсь пользоваться ею, потому что не создан для нее.,
— Вы так решили? — спросил Дю Броз.
— А вы со мной не согласны?
— Догадываюсь, что у вас есть свои причины. Можно ли их узнать?
— Я подозреваю, что это может быть… испытание смирением. Я знаю, что обладаю небывалой силой, и этого мне достаточно. Я знаю, что все внутри пусто — и этого тоже достаточно. На этой горе мне были явлены царства и силы нашего мира, меня пытались ввести в искушение. Однако я никогда больше не воспользуюсь своим даром.
— Что вы собираетесь делать?
— Размышлять, — ответил Пастор. — Мысль — единственно реальная вещь в мире иллюзии, Гаутама знал это. Отныне я стираю все свое прошлое; меня слишком занимали фальшивые кумиры… наука, например… — Он лениво усмехнулся. — Итак, я не буду использовать свою силу. Меня наделили ею в качестве испытания, и я вышел из него победителем. Сейчас я знаю, что самое главное — медитация.
— Я считаю, вы поступили мудро, — сказал Дю Броз. — И полностью согласен с вами.
— Вы понимаете, почему мне больше нельзя пользоваться своим даром.
— Да, — сказал Дю Броз. — Вы правы. А уничтожение собственной лаборатории имеет символическое значение. Она была символом вашего прошлого, и я уверен, что именно такого поступка от вас и ждали.
— Вы так думаете? Да, пожалуй… да. Мое прошлое исчезло, и теперь я могу войти в новую жизнь без лишнего груза.
— Вы уничтожили все прошлое? Пастор насторожился.
— Всю мою… А что?
— Если вы оставите за собой хотя бы одну частицу вашего прошлого, она будет связывать вас, правда? А лаборатория является для вас символом.
— Стоит еще одна стена, — буркнул Пастор.
— А должна ли она стоять?
— Но я поклялся не пользоваться больше своей силой. Эта стена не будет иметь особого значения.
— Она символ, представляющий истину, — сказал Дю Броз. — Он будет иметь значение, а вам ни к чему лишний груз. Это единственная ниточка, связывающая вас с прошлым сейчас, а потом…
— Я не пользуюсь больше этим даром!
— Вы не закончили своего задания. Эта мдщь была дана вам для того, чтобы вы уничтожили все символы своего прошлого. Пока это не сделано, вы не будете свободны и не сможете войти в новую жизнь.
Пастор заколебался.
— Я… это и вправду необходимо? Вы считаете… все дело в этом?
— Я знаю это наверняка. Это последний символ, и вы должны его уничтожить!
— Ну-у… хорошо, — согласился Пастор. — Но это последний раз…
— Пожалуйста, поставьте камеру так, чтобы я видел, как исчезает стена, хорошо? — попросил Дю Броз. — Я хочу присутствовать при вашей окончательной победе.
Лицо Пастора уплыло вбок, по экрану мелькнула панорама горного хребта, в потом в кадре появилась наполовину разрушенная стена лаборатории, торчащая на фоне холодного серого неба.
— Встаньте так, чтобы я вас видел, — попросил Дю Броз. — Вот так.
— Но… но… Дю Броз, неужели я должен…
— Да, должны.
Пастор взглянул из стену.
Стена исчезла.
— Превосходно, — сказал Дю Броз. — Вот и нет последнего символа.
— Нет, — лицо Пастора выражало смущение. — Я забыл…
— О чем?
— О мониторе. Последний символ — он… Экран погас.
Вновь появилось лицо Календера. Военный Секретарь был весь в поту.
— Вы правы, Дю Броз. Этого человека нельзя оставлять в живых.
— Так прикажите убить его. Но осторожно. Его нужно захватить врасплох.
— Что-нибудь придумаем. — Календер помешкал. — Почему вы уговорили его уничтожить эту стену? Только для того, чтобы убедить меня?
— Отчасти.
— Но ведь он клялся-божился, что больше не будет пользоваться своей силой…
— Мне нужно было убедиться, — раздраженно объяснил Дю Броз. — Это сейчас он так говорит, но сможет ли он сдерживать себя? Если я сумел убедить его воспользоваться ею, то демоны, сидящие у него в подсознании, добьются в конце концов того же самого. Если бы он наотрез отказался уничтожать эту стену, как бы я ни настаивал, возможно, я решил бы, что его можно оставить в живых. Но даже тогда…
— Он и вправду может уничтожить… что захочет?
— Да, что захочет, — подтвердил Дю Броз. — Иначе говоря, все. И поскольку он уже раз нарушил данное себе слово, то сделает это опять. Убейте его, и поскорее. Пока он не спустился со своей горы.
— Я отправлю из Денвера боевой самолет, — сказал Календер. — Хотелось бы… нет, сейчас не время. До свидания.
Его лицо исчезло с экрана и тут же появился врач из медицинской службы штата Вайоминг.
— Я отозвал санитарный вертолет, мистер Дю Броз…
— Успели?
— Да. Они пролетели всего несколько километров. Вы уже отдали другие распоряжения, или…
— Да, отданы другие распоряжения, — прервал его Дю Броз. — Забудьте об этом деле.
Он выключил монитор.
Комната была теперь пустой и тихой. В оконных проемах виднелось голубое небо и солнечяые луга холмистого пейзажа, раскинувшегося над Нижним Чикаго. Время замедлило свой ход, а потом и вовсе остановилось.
Теперь Дю Броз знал наверняка, что больше никогда не увидит Сета Пелла.
8
Никто, кроме него, не должен был знать об этом. Однако, исчезновение Пелла нужно будет как-то объяснять, а ведь даже тень правды не должна дойти до Камерона: директора нужно защищать от осознания ответственности, иначе он сойдет с ума.
Не было времени даже на скорбь.
Дю Броз вошел в кабинет Пелла и остановился в молчаливой задумчивости. Пустота комнаты заставила его вздрогнуть. Всего час назад Пелл сидел на этом столе, покачивая в воздухе ногой и рассуждал с ленцой в голосе. А если бы вдруг жертвой Пастора пал не Пелл, а он, Дю Броз? Как повел бы себя Сет?
Наверняка — осмотрительно.
Дю Броз мял в пальцах сигарету и, вглядываясь в стол, пытался представить сидящего на нем Сета с его седой шевелюрой, блестящей в бледном свете ламп, с улыбчивым молодым лицом.
— Что скажешь, Сет? «О чем?» — Да, именно так — беззаботный и развязный, но…
— Ты знаешь, о чем. Ты мертв.
«Ну и ладно. Палочку принимаешь ты. Берись за работу, Бен».
— Но как? В одиночку нельзя…
«Да брось ты ныть. Справишься. Тебя может сломить только чувство ответственности. У тебя уже была одна хорошая идея — шеф не должен узнать о моей смерти».
— Он потребует каких-нибудь… объяснений!
«Ну так придумай что-нибудь для него. Напряги память. Разве я не предвидел осложнений?»
— Но не таких же! Речь шла о Риджли.
«Ну-ну?»
— А-а… ну конечно! Ты говорил, что на всякий случай положил в свой сейф кое-какие документы. И что шеф знает комбинацию.
«Сообразительный парень. Это хорошая уловка. Ты настолько привык анализировать проблемы вместе со мной, что самостоятельное мышление идет у тебя с трудом. Ну, ничего. Представляй меня, когда только захочешь, вкладывай свои мысли в мои уста — это немного поможет».
Помогло. Сет не сидел на столе, его там вообще не было, но на мгновенье Дю Броз создал такого же убедительного Сета Пелла, каким он был до исчезновения.
Дю Броз направился в кабинет директора. Камерон стоял у открытого окна и смотрел в угрюмый красноватый мрак Пространства. Оттуда доносился грохот больших машин. Дю Броз заметил, что ленч Камерона стоит нетронутый.
— В чем дело, Бен?
— Я бы хотел попросить, чтобы вы открыли сейф Сета.
Камерон отвернулся от окна, лицо его ничего не выражало.
— Зачем? И где сам Сет?
— Я только что получил от него сообщение, — осторожно сказал Дю Броз. — Он просит, чтобы вы открыли его сейф. Это все.
Камерон помешкал, пригладил свои седые волосы и скривился. Не говоря ни слова, он обошел Дю Броза и проследовал в кабинет Пелла. Сейф имел двойную защиту, и открывался только после идентификации мозговых волн Пелла или Камерона.
Плита отодвинулась. Внутри, прислоненный к полке, стоял толстый конверт. Он был адресован Камерону; тот вскрыл его и вынул листок бумаги и еще один запечатанный конверт.
Директор быстро ознакомился с письмом и вручил его Дю Брозу.
Тот прочел:
