Сергей Васильев - Цвет

— Не надо, Илья. Всем тяжело. Каждый обречен терять то, что ему дорого.

Я согласился с ней.

13. Норан

Как древний сеятель щедрой рукой, мы сбрасывали углеродные капсулы на Гессонит. Конечно, большая часть не долетит до поверхности. Либо сгорит в атмосфере, либо, подхваченная ветром, будет отнесена и утонет в океане, либо системы ближнего обнаружения вовремя оповестят гессов, и те спалят маленькие черные шарики. А еще гессы могут подстрелить наш корабль на орбите — и это будет весьма радикальным решением с их стороны. Если, конечно, догадались купить и установить защитные комплексы.

Но пока капсулы со спавшими мушками беспрепятственно достигали почвы. Мы долго старались с Шандар, чтобы основным носителем для них стали человекообразные существа и чтобы они внедрялись именно в мозг. Ну, да, создание биологического оружия — это называется именно так. Конечно, генетик на Бриссе вставил метку в код на уничтожение вида после второго цикла размножения. Но где гарантия, что он сработает? Где гарантия, что сработает и первая метка — та, ради которой мы и занялись незаконными экспериментами?

Еще меня беспокоило бездействие гессов. Или у них действительно не было оружия наземного базирования? В это сложно поверить, но, по крайней мере, это давало нам шанс.

Капитан нанятого Шандар корабля ни о чем не спрашивал. Поэтому я и предпочитаю частные фирмы — они четко следуют тексту договора с нанимателем. Если написано не «разглашать» — не разглашают. Написано «следовать в определенный пункт» — следуют. И на исчезновение пассажиров не обратят внимания. Если, конечно, это обговорено.

Как же без исчезновения? Вряд ли линейный крейсер, дежурящий на орбите Гессонита, не заинтересуется назойливым вниманием к планете непонятного межпланетника частной фирмы. Наша задача — сбросить как можно больше смертельного груза. Ведь как только крейсер прикажет сменить орбиту, капитан межпланетника не посмеет ослушаться. Наша миссия закончится. И если нас не окажется на борту, кому зададут вопросы?

Мы выбросили весь груз, когда наш капитан передал требование с крейсера. Удачно — не будет улик, хотя последняя партия пошла и не прицельно. Теперь сосредоточиться и понять — куда нам надо. Только одно место устраивало меня. Только одно…

— Всё прыгаешь? Неугомонный… — так приветствовал меня Нейдар. Судя по интерьеру, мы находились в его кабинете на Норане.

— Удачно я тут приземлился.

— О, да! Я для тебя как палочка-выручалочка. А ты подумал, когда прыгал, что я могу находиться не в столь приятном для тебя месте?

— Не было выхода. Еще б чуть-чуть и пришлось бы отвечать на вопросы. Ладно, я. Но Шандар!

— Сочувствую, — Нейдар взглянул на Шандар, привычно примостившуюся в кресле. — Как ты?

— Всё нормально, Нейдар, не беспокойся, — зель ласково улыбнулась норану, а у меня в груди как-то нехорошо похолодело.

— Не пугай Илью. Посмотри, он чуть ли не побледнел.

— Это наверняка придаст ему романтический вид вечного страдальца.

Шандар опять меня подначивала, и я не знал, как с этим бороться. Впрочем, можно просто игнорировать ее язвительные выпады и сообщить новости Нейдару. Хотел начать с главного, но что оно — главное для норана?

— Тирби-тиль я не уберег, — неизвестно почему сказал я. Ведь кроме этого маленького насекомого, пусть и приятного, и дарующего счастье, погибло много разумных — фейнов, людей…

Было видно, что Нейдар расстроился.

— Что еще плохого? — тяжело спросил он.

— На гессов мы напустили насекомых, которые, вероятно, сделают невозможным их коллективный разум. Хотя, я не уверен. Но будем надеяться.

— Так это вы? — норан включил вирт экран и повернул его к нам. Новостной канал. Диктор, звучным голосом наговаривающий текст на фоне Гессонита, как он виден с орбиты. А потом пошли кадры с поверхности планеты, снятые телескопами с высоким разрешением: одни гессы беспорядочно носятся по улицам поселков, другие неподвижно стоят в причудливых позах, третьи сражаются друг с другом первыми подвернувшимися под руку предметами. Никто не мог внятно объяснить — что происходит на Гессоните, но все эксперты, у которых брали интервью, отмечали, что коллективный разум перестал отвечать на запросы Земли.

Нейдар уважительно смотрел на меня. Еще ни один человек не удостаивался такого взгляда от норана.

— Ты сделал большое дело. Я не верил, что у тебя хватит на это духу.

— Гессы никуда не делись. Исчезла их общность, но сами-то они остались. И в мозгах у них по-прежнему хлан. Вряд ли возможно его оттуда выковырять, а сами они не пойдут в медицинские центры для того, чтобы их лишали голов вместе с содержимым. Они будут ждать. И как только смогут воссоздать единый разум — тут же сделают это.

— Ты наверняка сможешь придумать что-нибудь еще, — норан был доволен. — Например, периодически похищать несчастных гессов по одному и вырезать часть мозга, захваченную хланом.

Я отмахнулся от его идей. В самом деле — я же не биолог. Да и один человек не сможет с этим управиться — тут нужна квалифицированная группа врачей и исследователей. И операции делать только на орбитальной станции со строгим карантином. Я высказался на эту тему, Нейдар кивнул, что-то отмечая в электронном блокноте, и приготовился записывать дальше.

Разбежался. Почему никто не слушает моих желаний? Я совершенно не желал высказывать Нейдару программу действий по усмирению гессов. Мне хотелось поговорить с ним. На вечную тему: «Что дальше?»

— Просто живи, — ответил Нейдар, едва я спросил — наслаждайся.

— Как-то не получается, — откровенно ответил я. — Не привыкшие мы. Всю жизнь учился, работал, или вот куда-то стремился. Конец? Скучно.

— Знаешь, Властители всегда находили себе занятия. Если бы мы скучали, то у нас не было ни доски желаний, ни вспоминателя, ни всего остального. И у вас бы не было.

— Не нравится мне это. То, что в нашей Галактике всё создали вы — нораны.

— Не всё. Ты ошибаешься, Илья. Потому-то теперь нас и нет.

Я с интересом посмотрел на Нейдара, убеждаясь, что он никуда не делся. Даже пощупал его за рукав.

— Не придирайся к словам. Есть отдельные представители нашей расы. Нет — Властителей, как общности. А уж про Золотой Путь и говорить нечего.

— Тогда зачем ты завел этот разговор?

— Завел ты, а я продолжил, — уточнил норан. — По-моему, ты о чем-то забыл. О своей цели.

— К чему тешиться напрасными надеждами? Травить себе душу? Искать то, чего нельзя найти?

Нейдар всегда поражался стремлениям и желаниям людей. Вот они долго и упорно чего-то добиваются, подходят к тому самому моменту, когда остается сделать последний шаг и желаемое будет у них в руках. Но почему-то останавливаются, идут назад, либо сворачивают в сторону, объясняя, что искали не там и не то. И даже сделав шаг и получив то, что хотели, не замечают этого, а продолжают идти вперед, доказывая всем вокруг, что хотели-то они совсем другого. Откуда это стремление не к результату, а к процессу? Конечно, таковы не все. Но многие. И возможно, именно поэтому люди переживут норанов. Но как им не хватает мудрости и вдумчивого анализа. Приходится напоминать, указывать, даже подталкивать…