Спейсер Кацай - Тарназариум Архимеда

Пока же, открывая застекленные двери своего, вполне земного, жилища и мягкой походкой вскальзывая в прохладный холл, Дэн думал о том, что сегодня, перед отлетом, он и предположить не мог, что всего через несколько часов снова окажется дома. И лишь для того, чтобы затем покинуть его навсегда.

Впрочем, не только Дэн не предвидел такого развития событий. Потому что из-за дверей, в которые упирались деревянные ступени лестницы, ведущей на второй этаж, и за которыми находился рабочий кабинет Маккольна, послышался еле различимый шорох. Настолько "еле", что Дэн, замерший внизу посреди просторного холла, никогда бы ничего не услышал, если бы не был обладателем ментоусилителя.

А поскольку он им был, то сначала Маккольн напряженно выпрямился, а потом начал медленно и предельно тихо подниматься по лестнице. Поднявшись, прислонился ухом к дубовой двери. За ней явственно слышались осторожные шаги. Вот они пересекли комнату по диагонали и затихли в ее дальнем углу. Маккольн резко распахнул тяжелые створки.

Если бы человек в яркой клетчатой рубашке, стоящий спиной к Дэну и склонившийся над его рабочим столом, бросился бы на хозяина дома, то был бы обречен. Человеческий механизм, могущий легко расправиться сразу же с несколькими натренированными представителями морской пехоты, не оставлял вору никаких шансов. Но тот даже не попытался обернуться. Только окаменел на какое-то неуловимое мгновение, а потом, так полностью и не разогнувшись, тараном пошел на широкое окно, вываливая его и бросая тело со второго этажа прямо на аккуратный, покрытый развеселой зелененькой травкой, газон.

Когда Маккольн подскочил к подоконнику, хрустя острыми стеклянными осколками, вор уже прыгал через невысокий заборчик, упершись в него огромными черными ручищами. Он так и не обернулся. Но что-то в его спортивной, хотя и немного грузной, фигуре, показалось Дэну знакомым. Почему-то — зловеще знакомым.

Таксист, выскочивший ему навстречу (Маккольн оценил отвагу шоферюги и решил предельно увеличить количество чаевых), был сметен с дороги ударом крепкого кулака. И через несколько секунд клетчатая рубашка исчезла за поворотом. Водитель, уже принявший вертикальное положение, взглянул вверх и, встретившись взглядом с Маккольном, обескуражено развел руками. Дэн только успокоительно помахал ему в ответ. Да, такого в их районе давно не наблюдалось. И еще… Откуда же все-таки это тягучее и неприятное чувство "узнавания" чернопупого ворюги?

Дэн снова взмахнул рукой, успокаивая уже себя самого, и начал быстрый осмотр места происшествия. С одновременным сбором всего самого необходимого, что нужно было забрать с собой. Открывая ящики столов, перебирая шуршащие бумаги и складывая черные квадратики дискет, он включил телефон, попутно прослушивая сообщения, оставленные на автоответчике.

— Мистер Маккольн, первого октября в Торонто состоится научная конференция по теме "Искусственный интеллект — реалии и перспективы"…

— Дэн, это — Руди. Срочно свяжись со мной…

— Если вас заинтересует наше предложение, вы можете сделать заказ по телефону…

— Босс, не забудь захватить с собой…

— Объединенный уфологический центр имеет честь сообщить вам…

— Тебе конец, Маккольн. Стопроцентный конец. Абсолютный. — Голос Салеха был холоден, как клинок из дамасской стали. — А если твои людишки не пошевелят своими куцыми мозгами, то и им. Это война, Маккольн. Война, на уничтожение всей вашей шайки. Шайки грязных гяуров, которые хотят властвовать не только над народами, но и над каждым отдельным человеком. Шайки, которая хочет превратить людей в стадо механических баранов для того, чтобы проклятые империалисты стригли с них свои поганые деньги. Шайки, у которой не осталось ничего человеческого в этом, пока еще человеческом, благодаря Аллаху, мире. Прощай, Маккольн. Твое место в аду и ты сам ускорил свой путь туда, включив автоответчик…

— Ч-черт!!! — вывернул Дэн свое тело в направлении выбитого окна, понимая, что уже почти ничего не успевает сделать.

Его спасло только то, что араб переусердствовал в своей самоуверенности. Поэтому ту долю секунды, которую ментоусилитель подарил перепуганному телу Маккольна, оно использовало с полной отдачей. С той самой отдачей, которая вышвырнула его на газон и потащила к ограждению. Подальше от багрово-черного бутона взрыва, разбрасывающего во все стороны обломки того, что еще совсем недавно было соединено в конструкцию солидного коттеджа.

Маккольна по широкой дуге бросило на разламывающийся штакетник, и острая боль пронзила правую ногу. Но перед тем, как барабанные перепонки разорвал налетевший грохот, он успел различить внизу слабый хруст. Хруст ломающейся конечности.

Расширенными от ужаса глазами Дэн уставился на, набухающую кровью, штанину. Однако совсем не вид крови потряс его.

Разодрав брюки, из кровоточащего мяса в ткань вонзился обломок… Нет, не кости. А чего-то серого, поблескивающего на изломе безжизненными зернами металла. Арматурного. И ужасного в этой арматурности, заменившей живые ткани человеческого скелета.

24 октября 2002 года,

Море Дождей (Луна)

Металлическо-зернистая арматурность, заменяющая теплые живые ткани, выглядела жутковато. Не верилось, что существо, слепленное из этой холодной массы, может не только шустро передвигаться, но и неплохо соображать. Однако это было так.

Руслана вспомнила свои приключения первого дня пребывания в комплексе Арданьянов и зябко передернула плечами. Все-таки было в хортах нечто совершенно чуждое человеческой природе. Что бы там не рассказывал Виктор, не верилось, что люди могли сконструировать такое… Такие… В общем, эдакое. Неземное.

Вот лайстоны — другое дело. Их никто не конструировал и потому они, почему-то, не вызывали чувства неосознанного неприятия. Хотя тоже находились совсем рядом, угрюмо возвышаясь метрах в тридцати от того места, где Виктор, сосредоточенно поджав губы, производил какие-то операции над, пятым уже по счету, хортом. Облитый мертвенно-потусторонним сиянием селайта Арданьян тоже выглядел совершенно чуждым человеческой природе. Как и самой Руслане, тихо пристроившейся неподалеку от него.

"Копии… Отражения… — думала она, наблюдая за тем, как Виктор кладет каплевидное металлическое тельце на реголит и то, медленно выходя из оцепенения, начинает скользить к черному отверстию норы, просверленной в грунте неподалеку от них. — Все мы — неясные туманные отражения. Жизни. Живых существ. Друзей и врагов. Самих себя. Вчерашних и будущих".

Арданьян тяжело поднялся с корточек и пару раз подпрыгнул, разминая затекшие колени. Прыжки его были замедленны и плавны. Нереальны.