Джон Уиндем - День триффидов. Мутант-59

Подойдя к термостату, он вынул оттуда три больших открытых стакана. На дно каждого из стаканов была опущена плоская чашечка Петри. Канадец бережно перенес их в главную лабораторию; Райт следовал за ним, не выпуская из рук коническую колбу с отравленной пластмассой. Джеррард взял квадратное фарфоровое блюдо, вытер его досуха, положил на стол и налил с краю немного тягучей бурой жидкости из колбы. Слегка покачал блюдо, пока жидкость не растеклась тонким слоем и не заняла половину его поверхности. Затем извлек из одного стакана чашку Петри и осторожно поднес ее к свету, ни на йоту не отклоняя от горизонтали.

На свету было ясно видно, что чашка заполнена густой пузырящейся кашицей. Сняв с чашки крышечку, Джеррард не спеша вылил пенистое ее содержимое на другой конец блюда, подальше от пластмассы, сдобренной цианидом вслед за тем он вновь пошевелил блюдо, чтобы край бактериальной культуры лишь чуть-чуть не дошел до края расплеснутой пластмассы. Трое остальных без особого восторга ощутили сырой аммиачный запах. Наконец Джеррард накрыл блюдо стеклом, пустил секундомер, придвинул вплотную настольную лампу и стал ждать.

Минуты шли за минутами. Все четверо сидели без движения и ели глазами линию пузырьков, которая очень медленно приближалась к границе бурой жидкости. Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем они соприкоснулись. Джеррард так и подался вперед, напрягшись всем телом. Но ничего не случилось: мутант по-прежнему рос, пузыри продолжали распространяться по пластмассе, не выказывая никаких признаков недомогания.

Райт бросил мимолетный взгляд на канадца, и в уголках его тонкого рта мелькнула тень улыбки. Скэнлон молчал, сосредоточенно поджав губы. Бьюкен с неизменно непроницаемым видом посасывал свою трубочку.

Пена захватывала все новые участки, скорость ее движения словно бы даже нарастала. Джеррард чуть слышно выругался. Каждый из них отдавал себе отчет в том, что под стеклом перед ними решается судьба города, быть может, всего цивилизованного мира. Стекло над блюдом отбрасывало на их лица блики света, вокруг было полутемно, и это делало их похожими на средневековых алхимиков.

И вдруг Джеррард воскликнул:

— Замедляется! Да, да, я уверен, замедляется!..

Остальные вслед за ним стали приглядываться еще пристальнее. Пузырьки на переднем крае наступления бактерий стали мельче, само наступление затормозилось. И, наконец, к их восхищению, прямо на их глазах оно прекратилось совсем. Пузырьки лопались — а новых на том же месте не возникало.

Мутант-59, попав на блюдо, объелся до смерти. В слепом своем движении, в безмозглых поисках новой пищи он поглощал молекулы полиаминостирена, всасывал их каждой клеткой. Но результат был иным, чем прежде. Как только молекулы проникали во внутреннюю структуру клетки, за дело принимался цианид и нарушал ее жизненные функции одну за другой. Биохимическое совершенство — мутант, заботливо выведенный Эйнсли, — потерпело крах.

— Но у нас всего десять граммов, — сказал Райт. — А там целый город. Понадобятся тонны и тонны…

Джеррард был вне себя от радости.

— Это понятно. Засадим “Политад” за массовое производство. У них есть все необходимое оборудование. А потом разбросаем такую пластмассу по всему району. В тоннелях, в коллекторах — точно крысиный яд…

Он упал на стул, чувствуя, как полное изнеможение овладевает каждой мышцей его тела. Скэнлон озабоченно посмотрел на него.

— Надо еще провести полевые испытания. Поехать туда, где только что произошла вспышка…

— Ну что ж, — согласился Джеррард, — согласен. Сколько вы сможете сделать такой же отравы, скажем, за шесть часов? — осведомился он у Райта.

Тот подумал минуту — другую и ответил:

— На этой аппаратуре примерно граммов триста.

— Трехсот граммов ни на что серьезное не хватит, — объявил Скэнлон.

— Ну, положим, если развести их растворителем, а потом распылить… — возразил Джеррард. — Растворитель улетучится, а остаток — мутанту. Свяжитесь с “Политадом”, — отдал он распоряжение Скэнлону, — предупредите, чтобы готовились запустить оборудование на предельную мощность. — И к Райту: Нам понадобится все, что вы сделаете, до последнего грамма. Пожалуй, можно сообщить в центр, что мы этого мутанта прихлопнули. Только стоило бы проверить, хватит ли у нас растворителя — толуола, например, — чтобы суспензия лучше распылялась.

Он на мгновение замолк и снова заглянул в блюдо, будто хотел удостовериться, что успех ему не померещился. Пузырьки исчезли с поверхности.

— Черт возьми! А ведь и вправду получилось!..

Бьюкен заговорил впервые за всю ночь:

— Ну, и что прикажете по этому случаю? Дать вам Нобелевскую премию?..

18

Воздух в подземном контрольном центре был теперь гнилым и спертым. Три из четырех гигантских вентиляторов, обслуживающих весь комплекс тоннелей и бетонных спален, пришлось отключить, поскольку их заборные устройства располагались в зоне поражения и вполне могли разнести инфекцию во взвешенном состоянии но всей системе. Четвертый вентилятор, в зарешеченной башенке за пределами опасной зоны, крутился изо всех сил, но свежего воздуха, который он нагнетал, хватало лишь на то, чтобы кое-как дышать, но вовсе не на то, чтобы рассеять зловоние мутанта-59, уже проникшее сюда. Запах — аммиак с сероводородом — вызывал у всех такие приступы тошноты, что консервированная пища в столовых оставалась почти нетронутой. Кроме того, этот запах намертво пропитывал одежду и мягкую мебель.

Наверху, на улицах, зловоние висело в морозном безветрии, как похоронный звон.

Слейтер расположился за одним из столов, заляпанных пролитым кофе, делая вид, что заинтересованно слушает человека, который сидел напротив. Тот разглагольствовал о системе водоснабжения в районе — как она спланирована и как управляется. Слейтера это не занимало, мысли его были далеко отсюда, в тоннелях метро. Внезапно он уловил по тону собеседника, что тот закончил свое выступление, и понял, что вообще ничего не понял.

Пришлось идти на риск.

— Действительно, кто бы мог подумать! — сказал он, надеясь, что не попал впросак.

К большому его облегчению, на лице собеседника не возникло недоуменной усмешки.

— Да, представьте себе, — подхватил тот, — и ведь до сих пор не составлено даже полной подземной карты района. Это, право же…

Слейтер вздрогнул и поднял глаза — в комнату ворвался Бьюкен.

— Доктор Бьюкен! Вот уж не ждал! Как вы сюда попали?

— Не имеет значения. Я должен с вами поговорить. — Высокий худой шотландец был просто не в состоянии сдержать себя. — Поздравьте меня, я нашел его!..