Клиффорд Саймак - Роковая кукла. Сборник фантастических романов

— Я сказал — а что если да? — голос Уртейла звучал почти лениво, словно его владелец совершенно расслабился, и для него было наслаждением видеть направленное на него дуло бластера. Уртейл продолжал: — Где же твой друг? Где-нибудь поблизости?

— Я знаю, где он. Можешь не беспокоиться.

— А я хочу беспокоиться. Позови его. Твой приемник настроен на местную передачу, иначе я не слышал бы тебя так хорошо… Ты не возражаешь, если я открою свой кран с водой? Пить хочется, — его рука медленно двинулась.

— Осторожно, — сказал Бигмэн.

— Всего глоточек.

Бигмэн напряженно следил за ним. Он не думал, что с помощью пульта управления на груди можно пустить в ход какое-нибудь оружие, но можно внезапно усилить свет, так что он станет ослепляющим, или… или… ну, что угодно.

Но пальцы Уртейла закончили свое дело, а Бигмэн все еще стоял в нерешительности, и слышен был только звук глотка.

— Напугать тебя? — спокойно спросил Уртейл.

Бигмэн не нашел, что ответить.

Голос Уртейла стал резким.

— Ну-ка, позови его. Позови Старра!

Повинуясь приказному тону, рука Бигмэна шевельнулась и застыла.

Уртейл рассмеялся.

— Ты почти сменил настройку, да? Тебе нужна передача на расстояние. Здесь его нет, ведь правда?

— Ничего подобного, — вскричал Бигмэн. Он горел от возмущения. Огромный желчный Уртейл был умен. Вот он стоит, мишень для бластера, и все же это сражение выигрывает он, потому что чувствует себя хозяином ситуации, в то время как положение Бигмэна, который не мог ни выстрелить, ни опустить бластер, ни уйти, ни остаться, было просто несостоятельно.

В голову пришла дикая мысль: а почему бы не выстрелить?

Но он знал, что не сделает этого. Он ничем не сможет объяснить эту смерть. И даже если бы ему это удалось, насильственная смерть представителя сенатора Свенсона принесла бы огромный вред Совету Науки. И Лаки тоже!

Был бы Лаки здесь…

В какой-то степени оттого, что он этого очень хотел, сердце его подпрыгнуло, когда Уртейл слегка приподнял свою лампу и осветил коридор, пробормотав при этом:

— Нет, все-таки я ошибся, а ты прав. Вот он идет.

Бигмэн рванулся:

— Лаки…

Будь он спокоен, как всегда, он бы дождался, пока Лаки подойдет и опустит руку ему на плечо, Но Бигмэн отнюдь не был спокоен. Положение его было невозможно, его переполняло желание найти какой-нибудь выход.

Он успел только один раз выкрикнуть «Лаки» и налетел на тело, которое было вдвое массивнее, чем его собственное.

Еще несколько секунд он продолжал цепляться за свой бластер, но рука другого человека крепко держала его руку, сильные пальцы разжимали и выламывали его пальцы. Бигмэн запыхался, голова кружилась от внезапного нападения, и бластер выпал из его рук.

Он упал, а когда попытался встать, увидел башней возвышающегося над ним Уртейла, дуло его собственного бластера было направлено теперь на него.

— У меня есть свой, — мрачно сказал Уртейл, — но я подумал, что, пожалуй, возьму твой. Не двигайся. Оставайся на четвереньках. Вот так.

В эту минуту Бигмэн ненавидел себя, как никогда. Позволить так глупо провести себя! Он почти заслуживал смерти. Он скорей умрет, чем снова встретит Лаки и признается ему:

— Он посмотрел в тоннель за моей спиной и сказал, что ты идешь, поэтому я обернулся.

Он проговорил придушенным голосом:

— Стреляй, если можешь. Стреляй, а потом Лаки все равно выследит тебя и уж позаботится, чтобы ты провел остаток своей жизни прикованным к самому маленькому и холодному астероиду, который когда-нибудь использовали в качестве тюрьмы.

— Лаки так сделает? Где же он?

— Поищи.

— Я найду его, потому что ты мне скажешь, где он. А прежде всего ты мне скажешь, зачем он спустился в шахту. Что он здесь делает?

— Ищет сирианцев. Ты слышал, что он говорил.

— Ищет газ от комет, — прорычал Уртейл. — Этот старый дурак Певераль может сколько угодно говорить о них, но твой-то друг ему не поверил ни на минуту. Не поверил бы, даже если бы у него были мозги, как у тебя. Он пришел сюда за другим. Говори, зачем.

— Еще чего!

— Говори, спасай свою шкуру!

— Недостаточная причина для меня, — возразил Бигмэн, вставая на ноги и делая шаг вперед.

Уртейл отступил и прислонился к стене.

— Еще одно движение, и я с удовольствием взорву тебя. Мне не очень-то важно, что ты скажешь. Конечно, это сэкономило бы время, но не слишком. Провести с тобой больше пяти минут — непозволительная потеря времени. А теперь послушай, что я тебе скажу. Может быть, ты зарубишь себе на носу, что ни ты, ни твой герой в жестяных латах, Старр, никого не обманете. Ни один из вас не способен ни на что большее, чем фокусы с активированными ножами, которые вы проделываете с безоружным человеком.

Бигмэн мрачно подумал: «Вот что задело этого негодяя. Я выставил его болваном перед всеми, и теперь он хочет, чтоб я перед ним ползал».

— Если ты все время собираешься болтать, — лениво сказал Бигмэн, постаравшись вложить в свой голос как можно больше презрения, — то уж лучше давай стреляй. Лучше пусть меня разорвет на куски, чем я умру от твоего бесконечного трёпа.

— Потише, малыш, потише. Во-первых, сенатор Свенсон метит в Совет Науки. Ты лишь самая маленькая частичка этой цели, а твой друг Старр — всего лишь еще одна частичка, не намного больше. Стрелять в эту цель буду я. Мы поставим этот Совет на место. Люди на Земле знают, что он отравлен коррупцией, что его сотрудники зря переводят деньги налогоплательщиков и набивают собственные карманы…

— Все это наглая ложь, — взорвался Бигмэн.

— Это решит народ. Мы объясним людям, как их обманывает Совет, и посмотрим, что они скажут.

— Только попробуйте! Иди и попробуй!

— Именно это мы и собираемся сделать. И это нам удастся. И вот наш экспонат номер один: вы двое в шахте. Я знаю, для чего вы здесь. Сирианцы! Ха! Старр или специально подстроил, чтобы Певераль рассказал эту историю, или просто умело этим воспользовался. Я скажу тебе, чем вы тут занимаетесь. Вы хотите устроить сирианский лагерь и потом его всем показывать.

«Я один выследил их, — скажет Старр. — Я, Лаки Старр, великий герой. Ученые мужи поднимут большой шум, а Совет Науки потихоньку свернет свою программу „Свет“. Они уже выжали из этой программы все, что могли, и пора устраивать свои делишки… Только ничего из этого не выйдет, потому что я поймаю Старра на месте преступления, и он будет по уши в грязи, как и весь Совет».

Бигмэна тошнило от ярости. Он готов был разорвать Уртейла голыми руками, но сумел сдержаться. Он понимал, почему тот так говорит. Потому что знает гораздо меньше, чем старается показать. Он пытается что-нибудь вытянуть из Бигмэна и для этого нарочно хочет разозлить его. Но Бигмэн отплатит ему той же монетой. И тихим голосом Бигмэн начал: