Составитель Дозуа - Лучшее за год XXV.I Научная фантастика. Космический боевик. Киберпанк

— Может, так оно и лучше.

— Наверно. Мы подумаем, что делать осенью, если школы вновь откроются.

Морин приготовила сэндвичи, кордиал[67] из цветов бузины со льдом. Они уселись в тени дома и принялись за ланч, любуясь садом.

— Газон что надо, — одобрила Кейтлин.

— Трава в рост хорошо пошла. Все еще подумываю вон там вскопать грядку.

— Смотрю, ты овощей много посадила.

— Решила, что не помешает. Цуккини, фасоль, морковь, грунтовые томаты. Теплица пришлась бы кстати, но места нет. Подумала, в этом году лучше овощи, чем цветы.

— Да, на магазины рассчитывать не приходится.

Большинство торговых сетей продолжало работать, люди не спешили оттуда увольняться. Но вполне обыденным явлением сделались пустующие полки в супермаркетах, поскольку система поставок обрушилась. Поползли слухи, что продукты первой необходимости придется экономить, и на бензин уже выдавались талоны.

— Не нравится мне, какими грязными становятся улицы в городе, — заявила Морин мрачно.

Кейтлин вздохнула:

— Мне кажется, нельзя осуждать людей за то, что они бросают работу, подобную уборке улиц. Хотя, конечно, по городу передвигаться стало трудно. Нам вот нужно крышу ремонтировать. Черепица кое–где отвалилась. Конечно, еще одна зима нам уже не грозит. — В ее голосе звучала горечь. — Но строителя теперь днем с огнем не сыщешь.

— Можно подумать, раньше было иначе. Обе рассмеялись.

— Я же говорила, люди не станут паниковать, — заметила Морин. — Новость восприняли как должное.

— Подожди, еще не осень, — возразила Кейтлин. — Я поехала в Лондон на следующий день после эфира. Не слишком дружелюбная там обстановка, мам. Здесь иначе.

Подал сигнал мобильный Морин, и она посмотрела на экран.

— Теперь по четыре–пять в день. Новые контакты, со всех концов небосвода.

— Я думала, пошло на спад.

— Одно время мы получали до двенадцати сигналов в сутки. А теперь половина звезд исчезла, так что неудивительно.

— Разрыв добрался до нашей Галактики. Мам, я даже не слежу за развитием событий. И ни одно из посланий еще так и не расшифровано.

— Немудрено. Среди сигналов немало таких, что не поддаются декодированию. Кто–то, например, зафиксировал искусственный элемент в спектре одной из звезд. Что–то вроде покинутого маяка.

— Маяк лишь оповещает о местоположении.

— Может, этого достаточно.

— Вероятно.

Кто действительно любил потолковать о пришельцах и других цивилизациях, так это Харри. Поэтому он подключился к сотовой сети независимых исследователей космоса на предмет возможных контактов с внеземным разумом. Это было его хобби. Его, не Морин. Но даже после смерти Харри она не собиралась бросать любимое занятие мужа, как не расставалась и с его привычками наблюдать за погодой и делать ставки на футбол. Для нее казалось странным вот так вдруг покончить со всем этим.

Морин отлично понимала, насколько знаменателен момент: все эти сигналы, внезапно ожившие небеса, вспыхнувшие многочисленными посланиями, словно рождественская елка, сейчас, после целого века тщетного, не приносящего результатов прослушивания космического эфира.

— Кейтлин, я все–таки не могу уяснить, почему мы получаем сигналы именно сейчас. Свет годами путешествует сквозь космос, а о темной энергии мы узнали всего несколько месяцев назад.

— Другие, возможно, обнаружили ее гораздо раньше и располагали куда более продвинутыми технологиями, чем мы. В таком случае у них был шанс отправить послание. Может быть, сигналы приходят в установленный срок, перед самым концом, специально для нас.

— Неплохая догадка.

— Некоторые надеются, что в сообщениях заключен способ борьбы с темной энергией.

— Какой, интересно? Кейтлин пожала плечами:

— Если мы не расшифруем их, то никогда не узнаем. И я уверена, если бы можно было что–то сделать, сейчас бы все обстояло иначе.

— Мне кажется, сигналы не стоит расшифровывать, — сказала Морин.

Кейтлин удивленно посмотрела на мать, но ничего не спросила. Вместо этого сказала:

— Слушай, мам. Некоторые из нас собираются кое–что предпринять. Ты знаешь, что процесс Разрыва идет от большего к меньшему, что сперва разрушению подвергаются сверхгигантские структуры. Сначала галактика, потом Солнечная система, за ней планеты вроде Земли. И наконец, человеческое тело.

— Выходит, люди переживут свой мир, — заключила Морин.

— Теоретически — да. Может быть, всего на тридцать минут, пока атомные соединения не будут разорваны. В Оксфорде хотят построить убежище, которое уцелеет, когда Земле придет конец. Что–то вроде субмарины. Если на человеке будет еще и защитный скафандр, то тридцать минут не предел. Идея — дотянуть до последней микросекунды. Другими словами, пережить конец света где–то на час. Мне предложили присоединиться к проекту.

— А ты что сказала?

— Я еще не решила. Мы не знаем, как быть с детьми, и… ты понимаешь.

Морин кивнула:

— Поступай так, как велит сердце.

— Да, очень непросто его сейчас слушать. — Кейтлин подняла лицо к небу. — Жаркий день сегодня будет.

— И долгий. Пожалуй, я этому обстоятельству очень рада. Ночной небосклон странно выглядит без Млечного Пути.

— Да и звезды падают одна за другой, — добавила Кейтлин. — Думаю, к осени созвездия изменят свои очертания до неузнаваемости.

— Еще сэндвичей?

— Лучше кордиала. Божественный вкус, мам.

— Цветы бузины, что тут скажешь. Я собрала их с кустов у дороги. Если хочешь, поделюсь рецептиком.

— Может, мне подождать, пока явится Джо, чтобы залить фундамент? Я не прочь познакомиться с твоим ухажером.

— О, прекрати, — отмахнулась Морин и ушла в дом за новой порцией кордиала.

14 октября

Морин проснулась рано. И очень обрадовалась, что утро выдалось ясным; последние дни дождь лил без остановки. Занимался чудесный осенний день. Завтракая, она слушала последний эпизод радиосериала «Арчеры», правда, батарея приемника села перед самой развязкой.

Женщина вышла в сад, надеясь закончить работу до того, как свет исчезнет. Честно говоря, дел было много: сгрести листья, подрезать розы и клематисы,[68] и еще бы посадить луковицы даффодилов[69] вокруг беседки.

Внимание Морин привлекла стайка щеглов, рыщущих по клумбе с астрами в поисках семян. Женщина присела на корточки, наблюдая за маленькими пестрыми созданиями, которых всегда очень любила.

А потом резко потемнело. Словно кто–то переключил фары с дальнего света на ближний. Морин подняла голову. Солнце стремительно неслось прочь, увлекая за собой остатки света, словно шлейф. Зрелище столь грандиозное, что Морин пожалела, что при себе у нее нет видеокамеры. Опустились серые сумерки, затем наступила кромешная тьма. Перепуганные щеглы подняли гомон и улетели прочь. Все случилось в считаные мгновения.