Ольга Чигиринская - Мятежный дом

– С оружием тут запрещено? – тихо спросил юноша. Его не переставали раздражать эти бытовые сценки, показывающие отношение к людям как к предметам.

– Угу, – Ройе уже шагал по круговому коридору, опоясывающему здание.

– Может, и мне стоило бы посидеть под стеночкой? Я же нужен вам как ходячий флорд…

– Боя, не зли меня, – Ройе раздвинул дверь в один из кабинетов, и навстречу ему немедленно кинулась из-за терминала пухленькая женщина-чиновник.

– Доброе утро, господин Ройе! Что это вы опаздываете – заседание должно было начаться девять минут назад!

– Но ведь не началось же, – меланхолично констатировал Ройе. – И не начнется добрых полчаса, насколько я знаю старика Боша.

Обернувшись к Дику через плечо, он добавил:

– Здесь ничего не делается вовремя, – и снова обратился к женщине. – Мира, ну так мы пойдем в буфет. Когда начнется – свистни.

Буфет размещался в самом конце кругового коридора, был забит народом, и даже к автоматам, продающим напитки, стояли очереди. Впрочем, Ройе просто оттеснил очередника и наполнил стаканы – для себя и для Дика.

– Спокойно, не торопясь, выгляни из-за меня и посмотри внимательно на того мужика, что сейчас подошел к стойке, – сказал он, передавая стакан.

Юноша пригубил холодный чай и как бы между прочим скользнул вдоль стойки взглядом. О ком говорил Ройе, он понял сразу: высокий, почти как сам Ройе, и такой же широкоплечий – но не такой массивный мужчина сидел на высоком табурете, почти касаясь правой ногой земли. Его пепельные волосы были убраны в некое подобие старинной самурайской прически, что делало пробивающуюся лысину почти элегантной. Одет он был также в некое подобие формы, но не золотисто-бежевой, как у Ройе, а черной, с белой отделкой. Юноша отвел глаза и сосредоточился на своем стакане.

– Мишель Нуарэ, – тихо проговорил Ройе. – Начальник службы безопасности клана Сога. Фактически – консорт госпожи Огата.

Значение слова «консорт» Дику было туманно, но он решил, что это вроде любовника.

– Я знал, что он здесь будет, – тихо продолжал Детонатор. – Его морлок сидел в фойе.

– Это один из двух флордсманов на материке, которые лучше вас? – уточнил Дик.

– Я не знаю, лучше или нет, боя. Не спарринговал с ним уже лет двадцать. Но я не слышал, чтобы он терял класс. Он учил меня фехтовать.

– А, – только и сказал Дик.

– По этой причине, юноша, если что случится – я не могу, не имею права его вызвать. Потеряю лицо.

– А он вас?

– Он меня – сколько угодно.

Нуарэ заметил их, спустился с табурета и направился к Ройе. Дик смотрел и пытался понять, искренна его широкая улыбка и раскрывающиеся на ходу объятия, или нет.

– Макс, мальчик мой! – мужчины обнялись, и Дик понял, что эти объятия – дань вежливости, а не эмоциям. – Я ждал тебя здесь, уже и заседание должно было начаться… Ну да здесь ничто не делается вовремя, оно и к лучшему, – Нуарэ разомкнул объятия, но оставил правую руку на плече Ройе.

– Так стало быть, именно вы удостоены высокой чести представлять здесь нашу сиятельную госпожу? – Детонатор поклонился так низко, что Нуарэ пришлось убрать руку с его плеча.

– Да, – сказал он, когда собеседник выпрямился. – К моему глубочайшему сожалению. Ах, Максим, Максим, что ты делаешь! Зачем эта поза? Неужели все нельзя было решить в семейном кругу, почему ты начал трясти нашим бельем перед тайсёгунским представителем?

– Потому что в семейном кругу, то есть в суде клана, дело сочли недостойным разбирательства, учитель. И именно вы приложили довольно много усилий к тому, чтобы его утопить.

– Максим, – Нуарэ поднял руку, словно бы для того, чтобы опять коснуться плеча Детонатора, но тот как бы невзначай отступил, и Нуарэ просто сделал неопределенный жест. – Я всегда защищал тебя. И утопил твою глупость исключительно по одной причине – чтобы ты не позорился перед всем белым светом. Но ты не воспользовался данным шансом. И вот теперь, когда в моем присутствии говорят, что Ройе предал свой круг, свой клан – мне совершенно нечего ответить.

– А почему вы не отвечаете, что Ройе старается спасти клан от голодной смерти?

– Потому что это смешно, Макс.

– Это нисколько не смешно, учитель. Мы дырявим озоновый слой в пять раз интенсивней, чем в прошлые годы. В Море Пустоты вымирает планктон, гибнут растения, а значит – уходят китовые и рыба. За ними уходят снежные тролли – раньше времени, до того, как успеет встать лед. Мы уверенными шагами движемся к краю пропасти. Звездолеты универсального взлета-посадки предназначены в первую очередь для безатмосферных планет, сеу Нуарэ, для экстраординарных случаев. То, как наш клан обращается со своими ресурсами – беда нашего клана. Но планета – общий ресурс. Корабельную обшивку нельзя есть.

– Я видел твой доклад, – Нуарэ поморщился. – Незачем цитировать его тут страницами. Катастрофа, по твоим оценкам, будет самое меньшее через тридцать пять лет. Нас здесь не будет через двадцать пять. Когда-то у Рива не было каменной гири, привязанной к ногам – и мы неплохо себя чувствовали. Наконец-то тайсёгун решил вернуться к традициям предков.

– Тайсёгун в отчаянии, и я его понимаю, – всё так же спокойно сказал Ройе. – Но я не понимаю вас и нашу сиятельную госпожу. На континенте живет около семисот тысяч душ, считая гемов. Из них эвакуировать на Инару – допустим, что план тайсёгуна реален – мы сможем не больше двухсот тысяч. Остальные?

– Это же планетники, – пожал плечами Нуарэ. – Впрочем, ты уже мало чем от них отличаешься – и внешне, и по образу мысли. Когда ты в последний раз ступал на борт корабля? Я имею в виду корабль, а не эти корыта, которые плавают по воде.

– Эти корыта доставляют пищу и одежду, – Ройе не изменился в голосе, но нехорошо звучало теперь его спокойствие. – Если не вам, то людям из вашего ближайшего окружения, обслуге, без которой ваше существование невозможно. Никто из нас не может жить изолированной жизнью, хоть бы и хотел. Как сказал древний поэт – никто не остров, но каждый – часть континента.

– Макс, я желаю тебе только добра, – Нуарэ печально покачал головой. – Кстати, я недавно видел Селию. Она просила передать, что как бы ты себя ни вел, для нее ты всегда останешься мужем, а для Эльмо – отцом.

– Благодарю, – спокойствие Ройе было все страшнее и страшнее. – Но мне жаль, что Селия до сих пор пребывает в иллюзиях относительно наших… отношений, простите за тавтологию. Ей давно следовало бы найти кого-нибудь достойней меня на должность своего мужа и отца для Эльмо.

– Мне горько это слышать, – Нуарэ почти прошептал это, а Дик готов был поклясться, что в его глазах блеснули слезы. – Кстати о детях, что это за мальчик?