Ричард Морган - Сломанные ангелы

– Они могли это сделать?

– Возможно, да. Системы, найденные на Земле Нкрума, оказались довольно простыми в управлении. Стоило понять основы функционирования. В случае, если корабль имел с такими системами что-то общее. – Вордени сделала неопределенное движение. – Однако корабль отличался, причем сильно. Но этого мы не знали. И они полагали, что справятся. Что оказалось главным мотивом. Корабль не был нужен для сделки. Они хотели получить машину для войны. Я должна была дать им эту машину. Они поднимали тосты за смерть миллионов людей – так, между прочим, словно в шутку. Ночами пили и обсуждали свои идеи. Пели идиотские революционные гимны. Сотрясали воздух риторикой. То же дерьмо, что мы слышим из правительственных каналов, только развернутое на сто восемьдесят градусов. Философия, политические бредни… Все обычные оправдания – для массово-го уничтожения населения, теперь в планетарном масштабе. А я дала им средство. Не думаю, что эти люди могли справиться с воротами без моей помощи. Они были простыми скрэчерами. И нуждались во мне. Никого другого они просто не могли бы найти: действующие мастера Гильдии или находились в криокапсулах по дороге в Латимер, или отдыхали в хранилищах, дожидаясь своей очереди на оплаченную Гильдией направленную трансляцию к месту новых раскопок. Венг и Арибово нашли меня в Индиго-Сити. И уговорили помочь. Что я и сделала.

На лице Тани Вордени появилось просительное выражение.

– Я дала им этот корабль.

– Но затем вернула его себе, – мягко добавил я. Таня протянула мне руку. Взяв ее в свою ладонь, я на какое-то время замер. Она почти успокоилась, как вдруг я спросил: – Неужели и с нами ты решила проделать нечто похожее? – Таня попыталась отдернуть руку, но я не отпустил. – Теперь это не важно, – сказал я достаточно твердо. – Все позади, и тебе остается лишь жить с этим. Вот так, Таня. Прими все как есть. Эта правда касается лишь тебя одной. Не меня.

На ее строгом лице, в самых уголках усталых глаз, показались слезы. Таня прошептала:

– Не знаю. Я старалась выжить.

– Это хорошо.

Некоторое время мы сидели молча, держась за руки. Пока на какой-то звук не появился официант, решивший узнать, что нам нужно.

Чуть позже, бродя по улицам Раскопа-27, мы прошли мимо того двора, где скупали находки и те же марсианские артефакты, что были вмурованы в стену. Перед мысленным взором возникла другая картина: застывшие в агонии марсиане, тонущие в пузырях вспученного корабельного корпуса. Тысячи крылатых существ, покрывших поверхность этого огромного, точно астероид, тела. Гибнущие в трясине анге-лы, бьющие крыльями в последней и отчаянной попытке спастись от катастрофы, захватившей целиком весь их корабль. Посмотрев в сторону Тани Вордени, я вдруг почувствовал, что ее преследует та же картина.

– Надеюсь, он этого не увидит, – негромко сказала она.

– Прости, кто?

– Вышински. Когда новость получит огласку… Он захочет увидеть то, что мы нашли. По-моему, эта картина может его убить.

– Ему разрешат доступ?

Археолог пожала плечами.

– Будет очень трудно запретить – если он очень сильно захочет. Последние сто лет он на пенсии, занимается исследованиями в Брэдбери. Но старика хорошо знают в Гильдии, где у него есть тайные покровители. Этого вполне достаточно. Ему могут сделать одолжение, например, доставив направленной трансляцией на Латимер. В конце концов, несмотря на все обвинения, он обладает достаточной независимостью, чтобы заниматься исследованиями. – Здесь Таня с сомнением покачала головой. – Но Вышински не сможет этого пережить. Его замечательные марсиане – существа, сражающиеся и гибнущие целыми когортами. Такие же, как люди… Массовые захоронения и машины для войны, стоящие ресурсов целой планеты. Это убивает все, во что он так долго верил.

– Ладно, хищники…

– Я знаю. Хищники всегда умнее, они всегда доминируют. Хищники способны создавать цивилизации, и их всегда тянет к звездам. Старая, как мир, гребаная песня…

– Старая добрая гребаная вселенная, – предложил я свою версию.

– Это лишь…

– По крайней мере они не сражались друг с другом. Ты сама говорила, что второй корабль не был марсианским.

– Откуда нам знать. Хотя выглядело именно так. И есть ли другие варианты? Объединение представителей своего вида перед лицом внешней агрессии? Смогли ли они пережить эту агрессию?

– Похоже, нет.

Она уже не слушала, неподвижным взглядом уставившись на залитые в цемент древности.

– Судя по всему, они знали, что умирают. Потому что пытались улететь на крыльях, инстинктивно. Как люди, которые пытаются бежать от бомб. Все равно что руками загородиться от выстрела.

– Получается, корпус что – расплавился?

– Не знаю… – Она с сомнением покачала головой. – Нет, не похоже. Я размышляла об этом. То оружие, что мы видели… Оно основано на более фундаментальных законах. Изменяет что-то… – Вордени развела руками. – Не знаю. Меняет волновые свойства материи? Или нечто гиперпространственное? Нечто, приходящее в трехмерный космос извне? Пожалуй, ощущение именно такое… Мне кажется, в какой-то миг корпус просто исчез. Они оказались в космосе. Оставались живыми потому, что корабль в некотором смысле никуда не делся. Но эти существа чувствовали, что он вот-вот исчезнет совсем. Думаю, поэтому они пытались лететь.

Кое-что припомнив, я даже поежился. Археолог продолжала:

– Должно быть, нападение было гораздо более массированным. То, что видели мы, происходило на большой дистанции.

Я хмыкнул.

– Да, пожалуй… Автоматические корабли оттачивали свое мастерство сотни тысяч лет. За это время бой стал настоящим произведением военного искусства. Слышала, как Хэнд высказался в самом конце атаки?

– Нет.

– Он сказал: "Это убило других". Тех, что мы нашли внутри корабля. Но он имел в виду всех. Венга, Арибово и остальных. Вот почему они пассивно ждали, пока не закончился воздух. С ними произошло то же, что с нами. Скажешь, нет?

Неожиданно Таня замерла и взглянула на меня:

– Слушай, если такое происходит регулярно…

Я кивнул:

– Да. Я тоже об этом подумал.

– Мы же высчитали, что корабли встречаются как кометы. Судя по техноглифам и данным наших измерений – раз в двенадцать сотен стандартных лет плюс-минус погрешность. Раз с Арибово и остальными произошло то же самое, значит…

– Значит, есть другой корабль, прошедший так же близко. Орбиты пересеклись от года до восемнадцати месяцев назад. И кто знает, что за цикл совершает это небесное тело.

– Можно вывести чисто статистически, – вздохнула Вордени.

– Статистически шансы двух экспедиций встретиться с подобным явлением на отрезке в восемнадцать месяцев довольно малы.