Андрей Мартьянов - Роман с Хаосом

— Это для вас несчастный случай, — огорченно вздохнул вампир. — А мне теперь зверюшку успокаивать. Вы даже не представляете, какие они нежные и ранимые!

План созрел моментально. Если у нас в руках находится такое убойное оружие, как венец королевы Гизеллы, значит, я смогу самостоятельно, даже без помощи чванливого вампира Эмиеля, освободить Федора и Дастина из заточения, надрать хвост Гарбаготу и добиться хоть какого-нибудь порядка в этой волшебной стране! Главное — начать, корона поможет!

— Урсэ, ты послушай меня! Вы потеряли корону три тысячи лет назад, так что один день ничего не изменит. Вернешь ее в Холмы завтра. Или послезавтра. Ты вообще-то хочешь прославиться? Получить лавры вашего сумасшедшего Тайлера? И поверь, это не какие-то глупые шуточки с побритыми собаками или завитыми мрачами! Войдешь в историю как победитель Гарбагота!

— Что надо делать? — мигом насторожился сид.

— Идем в замок. Немедленно. Устраиваем большой переполох, ликвидируем опасность со стороны гоблинов…

— Каким образом?

— Возьмем у аптекаря слабительного, накормим хотя бы одного, а остальные сами… заболеют.

— Дальше? — заинтересовано спросил Урсэ.

— Дальше идем к Гарбаготу. Говорим, что превратим все его начинания в бардак, если он не отпустит моих друзей. В доказательство что-нибудь сломаем.

— Не знаешь, во дворце богатая сокровищница? Все-таки королевский замок… Алмазы-бриллианты, жемчужные россыпи… Неплохо было бы там пошарить.

— Пошаришь. Дам тебе день на разграбление, как только Гарбагот будет повержен и с треском изгнан. Можешь забрать самый большой алмаз.

— Предпочитаю желтые изумруды, они дороже. По рукам. Собираемся?

— Есть осложнение. Наши приметы известны всему городу после… после неприятных событий у ростовщика. Придется как-то изменить внешность.

План завертелся с быстротою, для меня неожиданной. Потакая своим жульническим склонностям, Урсэ свистнул в лавке Эмиеля желудочный порошок (само собой, не заплатив ни медяшки) и еще десяток каких-то баночек «про запас». Я, обнаружив коробочку с косметикой, немедленно накрасилась самым безобразным образом, а именно так, как в моих представлениях должны выглядеть самые дешевые уличные куртизанки. После чего с помощью грима сиду был нарисован шрам через все лицо, одежду поменяли на более бедную (в запасах Эмиеля нашлись какие-то жуткие нищенские лохмотья), корону снова завернули в узелок и отправились из гостеприимной аптеки в город. Господин травник, не желая вмешиваться в чужие дела, лишних вопросов не задавал и молча выдворил нас на крыльцо.

Если бы в мире Дастина имелся Наполеон, то наши планы вполне можно было поименовать «наполеоновскими». Перетравить гоблинов. Взять штурмом подземную тюрьму. Ликвидировать в зародыше распространение черного ужаса и ужасной черноты, столь любимой Гарбаготом и изливаемой на попавший под его власть город. В конце концов, я захотела хоть часик побыть настоящей принцессой или королевой. Мне же обещали, что этот аттракцион обязательно войдет в программу пребывания на Фортуне!

Из чувства осторожности в город пошли прежним путем, а именно — через подземный ход. Урсэ объяснил, что сиды прокопали туннель давным-давно, рассчитывая таким образом беспрепятственно попадать в Альбенго и столь же беспрепятственно исчезать из столицы после совершенных диверсий. Выходов из тоннеля множество, так что совсем не обязательно возвращаться в подвал, куда нас загнала стража (вдруг нарвемся на засаду?), а лучше выйти на задворках городской ратуши —люк выводит прямиком в отхожее место при резиденции губернатора.

— Надеюсь, не в саму выгребную яму? — настороженно спросила я, шествуя по подземной галерее вслед за сидом и желтым шариком-фонариком, показывавшим направление.

— За кого ты нас принимаешь? — оскорбился Урсэ. — Конечно, не в яму! Рядом.

И на самом деле — рядом. Однако воняло несносно, а какой-то канцелярист из ратуши, зашедший в деревянное сооружение по своим делам, сбежал, едва не забыв штаны, увидев, как из квадратного люка вылезает до невозможности размалеванная девица, чье поведение явно можно было бы охарактеризовать как «легкое», и страшенный нищеброд со следами сабельного удара на лице.

— Глуповатый спектакль, — бормотал Урсэ, натягивая поглубже шерстяной колпак, чтобы не были заметны острые уши. — Мы в таком омерзительном облике являемся к воротам замка королей Медиолана и пытаемся угостить стражу вином…

— Каким вином? — не поняла я.

— А чего тут не понимать, дитя мое? Я ж не первое столетие на свете живу, кое-чему научился. Куртизанка низшего сорта приходит в караулку, предлагает гоблинам поразвлечься, угощает их самым дешевым пойлом, которое только можно найти… — Урсэ похлопал ладонью по мешку, где лежала тыквенная баклажка с перебродившим виноградным соком, куда мы всыпали изъятое у Эмиеля зелье. — Я стою на стреме. Как только наши чешуйчатые друзья начинают ощущать странную тяжесть в нижней части живота, мы прорываемся во дворец и тогда… Эт-то еще что такое?

Мы как раз забрались на замковый холм, и до стен королевской резиденции оставалось пройти не более сотни шагов. Но даже с этого расстояния мы расслышали весьма громкоголосый скандал — истошные женские крики, рычание гоблинов и отчетливые звуки ударов.

По ближайшему рассмотрению оказалось, что на площадке перед барбикеном развернулось небольшое сражение. Некая дама средних лет вовсю гоняла гоблинов-стражников здоровенной метлой, а те вопили и увертывались. Дама носила на себе добротный деревенский отпечаток — эдакая владелица процветающего хутора. Высокая, мощная, платок на голове повязан по-украински, рожками, рукава вышитой крестиком льняной блузки закатаны выше локтя, длинная понева в шотландскую клеточку, сафьяновые сапожки на ногах, красное лицо и громкий голос:

— А ну, открывай ворота, нежить поганая, а то сейчас всех в лягушек превращу! — вопила представительная мадам, попутно охаживая самого смелого гоблина своей метлой. — Ишь, удумали — приличную девку да в королевский вертеп! Открывай, говорю, мразь болотная! Гарбаготу вашему теперь жизни не будет! Совратили, понимаешь, мою Вайрочку с пути, королевой заделали, а теперь гнушаются! Люди добрые, да посмотрите, что творится на белом свете! Меня, потомственную ведьму, к любимой племяннице не пускают! Отпирай, а то всю вашу крепость по камешку разберу!..

И так далее. Тетка скандалила умело, профессионально, со знанием дела, и, даже, кажется, превратила какого-то чересчур настырного гоблина в жабу. Бедное пресмыкающееся было немедленно раздавлено паникующими гоблинами, но этого никто, кроме меня, не заметил.