Евгений Гуляковский - Чужие пространства
— Не доверяй им. Они что-то задумали, — прошептал Прор.
— Не сомневаюсь. Будьте на всякий случай готовы к штурму. Обо мне не беспокойтесь. Если понадобится, я расколю стены их каменного гнезда, как скорлупку. Но в любом случае их стоит выслушать.
Второй жрец Света, Аратупет двенадцатый, отрицательно покачал головой. Мы сидели в просторной и пустой трапезной у стола, уставленного яствами. Шел третий час безрезультатных переговоров. В отличие от меня жрец никуда не спешил и мог себе позволить неторопливо собирать по крохам оброненную мной информацию. Я занимался тем же, но чувствовал, что начинаю терять терпение. Это было очень плохо.
Кольцо на пальце уже встрепенулось.
— Почему? — я спросил как мог спокойнее, усиливая контроль над кольцом.
— Ничего у вас не выйдет. Даже если я дам свое согласие, вы все равно не попадете в храм. Точнее, вы не попадете в тот храм, который вас интересует. И уж во всяком случае никакой женщины вы в нем не найдете.
— Как это следует понимать? — Я уже не скрывал раздражения.
— Только посвященным открывается истина.
Трапезная располагалась в преддверии храма, в массивном плоском здании, окружавшем всю гору и являвшемся продолжением лестницы гигантов, первую ступень которой я разрушил.
Наш отряд выстроился во дворе с арбалетами, снаряженными последними «огненными» стрелами. Но я знал, что они не понадобятся. Я чувствовал в себе способность убить всякого, кто попытается мне помешать. Темная злоба бурлила внутри меня, рвалась наружу, застилая разум. С трудом мне удалось снова загнать ее в глубь сознания.
— Перестаньте молоть чепуху!
— Хорошо, — неожиданно охотно согласился жрец. — Я попробую объяснить это явление на вашем языке. Хотя вы мне все равно не поверите. Храм существует в нескольких мирах одновременно. Но лишь один из них представляет для вас интерес.
— А вы решаете, какую именно дверь открыть, — иронически пробормотал я. — И, скажите, кстати, как вам удалось оторвать себе эту непыльную должность? — Я ткнул в расшитую золотом тунику жреца.
— Поселения здесь существовали задолго до прибытия первых людей. Моим предкам пришлось вступать с местным населением в определенные отношения, и правила общения с богами этого храма установлены не нами.
Я знал из уроков истории, что еще до первых переселенцев возникла так называемая «дикая волна», оторвавшаяся от родной цивилизации много тысячелетий назад и бесследно исчезнувшая в просторах космоса. Никому еще не удавалось обнаружить потомков этих колонистов.
— Вы имеете в виду пустынников?
— Не только их. На Адре немало диких племен.
— Это они построили храм?
— По их преданиям, он существовал здесь всегда. Вряд ли им было по силам сооружение такого здания.
— Тогда кто же?
— Это мне неизвестно, — вздохнул жрец. — У нас тут действуют силы, могущество которых вы знаете гораздо лучше меня. Они управляют всей планетой, да и не только ею. Именно они решают, какую дверь открыть перед тем, кто переступает порог храма.
— Там много дверей?
— Дверь одна. Но каждый раз она может привести в совершенно другое место.
— Я хочу убедиться в этом лично. Желательно, чтобы эта дверь привела в помещение, где вы приносите человеческие жертвы.
— Жертва — значит насилие. У нас все происходит добровольно.
— После соответствующей обработки, разумеется?
— После посвящения. К тому же вы неверно представляете себе сам процесс.
Никто не лишает посвященных жизни. Они просто уходят из нашего мира, состоящего из двух начал — Света и Тьмы. Смешиваясь, эти начала образуют Вселенную.
Никто не в силах их разделить, никто не в силах изменить предначертанное. Переход во тьму дарует человеку не только вечный покой…
— Ну хватит! Не злоупотребляйте моим терпением. Вы знаете, чем это может кончиться. Вам нужно объяснить, чья судьба меня интересует?
— Нет. Я знаю, зачем вы пришли.
— Жертва приносится в первый день халфу?
— Мы называем это уходом к свету. В каждый из двенадцати дней великого праздника один из добровольцев уходит к свету.
— Ответьте мне наконец, жива ли она еще? Если хоть один волосок…
— Я уже говорил. Вы просто ничего не понимаете. — Аратупет устало покачал головой.
— Если вы помешаете мне войти в храм, я использую любые средства, всю силу, на которую способна эта штука! — Я показал ему кольцо, и хотя в глазах его отчетливо мелькнул страх, он справился с собой удивительно быстро.
— А я и не собираюсь вам мешать. Храм открыт для всех. Для каждого, кто пожелает в него войти. Больше того, я, пожалуй, смогу освободить женщину, чья судьба вас так волнует, если вы добровольно войдете в храм.
— В таком случае, считайте, что мы договорились. Как только вы выполните свое обещание, я войду в храм. И если вы попытаетесь обмануть меня, я войду туда все равно, но после этого здесь некому будет приносить жертвы!
Аратупет взял с подноса фрукт арнии, разломил его сочную мякоть и стал выковыривать золотой лопаточкой многочисленные мелкие косточки. Это был неплохой способ вежливо обдумать создавшуюся ситуацию, не прерывая беседы. Наконец, покончив с арнией, он произнес:
— Вы ставите меня в весьма затруднительное положение. Мы не сможем прийти к соглашению, если не будем доверять друг другу.
— Думаю, вы правы. Давайте начнем с вас. Вы возвращаете мне женщину, и я немедленно вхожу в храм. Готов до этого момента находиться под стражей ваших воинов.
— Вы забываете о знаке власти, который только что мне показали. Мои воины бессильны против него. Как только женщина будет выведена из храма, ничто и никто не смогут помешать вам уйти вместе с ней.
— По-вашему, я не смогу сделать то же самое, если сначала войду в храм?
— Это уже не моя забота. Как только вы войдете в храм, дальнейшее меня не касается.
Мне стало ясно, что внутри храма власть кольца скорее всего будет ограничена или вовсе утрачена. Ну что же — этого следовало ожидать. Не зря меня сюда так упорно заманивали.
— Давайте попробуем все рассмотреть еще раз. Как вы считаете, я прибыл на Адру, чтобы спасти эту женщину?
— Нет, конечно. В момент прибытия она была с вами.
— Тогда зачем, преодолев огромные трудности, я оказался на Адре? Для чего?
— Вам лучше знать.
— Да, но и вам несложно догадаться. На Адре не так уж много такого, ради чего стоит рисковать жизнью.
— Храм?
Я кивнул.
— Оттуда никто еще не вернулся.
— Разве из этого следует, что все они погибли? У меня есть основания предполагать, что где-то внутри храма существует дверь в другой мир, в иную Вселенную. Я попробую ею воспользоваться.
О том, что мне известно о храме на самом деле, он не должен был знать ни в коем случае. Внутри храма скрыт ключ, управляющий чудовищной силой. В этом я давно уже не сомневался.
Аратупет долго молчал.
— Предположим, вы сказали правду. Тогда почему вы не хотите войти без всяких условий?
— Потому что я несу ответственность перед каждым из своих спутников, потому что у меня гораздо больше оснований не доверять вам и тому, кому вы служите.
— Но ведь и вы должны понимать, что, в сущности, нас не интересует женщина сама по себе. У нас достаточно добровольцев, готовых ступить на дорогу Света. Это огромная честь… — Взглянув на меня, он осекся. — Женщина выполнила свою роль, вы здесь, и больше она нам не нужна.
— Тогда освободите ее. Я не нарушу своего обещания.
Он опять долго молчал, выкладывая на краю блюда какой-то сложный узор из косточек арнии.
— Я должен подумать. Давайте встретимся завтра в это же время. Вас устроят на нижнем дворе, в помещениях для почетных гостей. Я распоряжусь.
— Гораздо спокойнее нам будет на постоялом дворе с обычными паломниками.
— Хорошо. Завтра за вами пришлют.
Значит, сам он не может решить этот вопрос. Значит, ему нужно посоветоваться. Интересно, с кем? Жрецы или сам Аристарх? Попробую выяснить хотя бы это…
— Да, и вот еще что, по поводу завтрашних переговоров. Вас называют вторым жрецом Света?
— Это так.
— Я предпочитаю вести переговоры с первым лицом.
— Вам трудно понять нашу иерархию. Все земные дела решает второй жрец. Первый лишь незримо присутствует при этом. Ночью я узнаю его решение.
По крайней мере, завтра станет ясно, понадобится ли нам штурмовать храм.
Подъем стал круче, и Аратупет едва поспевал за мной. Жрецы рангом пониже держались между нами и остальным отрядом. Мне это не нравилось. Но тропа казалась слишком узкой. Местами на ней не смогли бы разойтись два человека, и у меня не было повода возразить против такой расстановки. Я все время опасался предательства, прямого обмана или скрытой ловушки. В конце концов они уступили мне в главном. Освобождение Илен должно состояться прямо у дверей храма за минуту до того, как я туда войду. Состоится ли?
