Великие научно-фантастические рассказы. 1939 год - Кэтрин Л. Мур
– Я… Я не знаю. Просто так должно быть.
Помощник наводчика и квартирмейстер уставились на него, но сменили тему.
К концу «дня» (по корабельному времени, поскольку на Восемьдесят восьмом сутки длились восемь часов тринадцать минут) работа шла полным ходом. Корабль приземлился неподалеку от невысокой гряды холмов. Капитан выбрал небольшую чашеобразную впадину в холмах, около тысячи футов в длину и вдвое меньше в ширину, в которой можно разбить постоянный лагерь: над ней надо натянуть крышу, герметично ее закрыть и создать атмосферу.
На холме между кораблем и долиной надо разбить жилые помещения: спальни, столовую, офицерские каюты, лазарет, комнату отдыха, офисы, кладовые и так далее. В холме нужно пробурить туннель, который будет соединять эти помещения, и подсоединить его к десятифутовой герметичной металлической трубе, прикрепленной к воздушному шлюзу левого борта корабля. И трубу, и туннель нужно оборудовать непрерывным конвейером для перевозки пассажиров и грузов.
Либби записали на кровельные работы. Он помогал кузнецу переходить холм с портативным атомным нагревателем, который на Земле был непомерно тяжелым и весил восемьсот фунтов, но на астероиде – всего шестнадцать. Остальную часть кровли разобрали и должны были вручную собрать в огромный полупрозрачный шатер, которому предстояло стать «небом» маленькой долины.
Кузнец определил ориентир на внутреннем склоне долины, собрал нагреватель и начал вырубать в скале глубокую горизонтальную канавку или ступеньку. Он всегда держал ее на одном и том же уровне, следуя по отметке мелом, проведенной на каменной стене. Либби поинтересовался, как ему удалось так быстро найти ориентир.
– Легко, – ответил тот. – Чуть раньше двое квартирмейстеров пошли с теодолитом, установили его на высоте в пятьдесят футов над дном долины и прикрепили к нему прожектор. Затем один из них со всех ног помчался по краю и делал отметки мелом на высоте, на которую падал луч.
– Крыша будет высотой всего пятьдесят футов?
– Нет, в среднем около сотни. Из-за давления она вздуется посередине.
– Нормального земного давления?
– Половины от него.
Либби сосредоточился на мгновение и озадачился.
– Но смотрите, эта долина – тысяча футов в длину и больше пятисот в ширину. При весе в половину пятнадцати фунтов на квадратный дюйм и с учетом формы крыши это нагрузка в один и восьмую миллиарда фунтов. Какая ткань выдержит такую нагрузку?
– Паутина.
– Паутина?
– Да, паутина. Прочнейший материал в мире, прочнее самой лучшей стали. Синтетический паучий шелк. Тот, который мы используем для крыши, имеет предел прочности при растяжении в четыре тысячи фунтов на погонный дюйм.
Либби секунду поколебался, затем ответил:
– Понятно. При периметре свода около восемнадцати сотен тысяч дюймов максимальное натяжение в точке крепления составило бы около шестисот двадцати пяти фунтов на дюйм. Достаточный запас прочности.
Кузнец оперся на инструмент и кивнул.
– Что-то в этом роде. А ты, приятель, соображаешь в математике?
Либби был потрясен.
– Мне просто нравится расставлять все точки над i.
Они быстро работали вокруг склона, вырезая чистую гладкую канавку, к которой должна была быть прикреплена и запечатана «паутина». Раскаленная добела лава вырвалась из жерла и медленно потекла по склону холма. С поверхности расплавленной породы коричневый пар поднялся на несколько футов и почти сразу же вакуумировался в белый порошок, который осел на землю. Кузнец указал на порошок.
– Это вещество вызовет силикоз, если мы не уберем его и вдохнем.
– И что же делать?
– Просто вычистим установками кондиционирования.
Либби воспользовался случаем, чтобы задать еще один вопрос.
– Мистер…
– Я Джонсон. Без всяких мистеров.
– Хорошо, Джонсон. Где мы возьмем воздух для всей этой долины, не говоря уже о туннелях? Я посчитал, что нам нужно двадцать пять миллионов кубических футов, если не больше. Мы будем его производить?
– Нет, это слишком хлопотно. Мы привезли его с собой.
– На корабле?
– Ага, под давлением в пятьдесят атмосфер.
Либби задумался.
– Понятно. Получается, для перевозки потребовалось бы пространство в восемьдесят футов длиной.
– На самом деле он находится в трех специально сконструированных отсеках – в гигантских баллонах. На таком корабле доставляли воздух на Ганимед. Я тогда был новобранцем, но уже состоял в авиагруппе.
Через три недели постоянный лагерь был готов к заселению, а корабль разгружен. Кладовые ломились от инструментов и расходных материалов. Капитан Дойл перенес свои административные офисы под землю, передал командование своему первому офицеру и дал ему разрешение приступить к выполнению «возложенных на него обязанностей», в данном случае – вернуться на Землю с небольшим экипажем.
Либби смотрел на их взлет с наблюдательного пункта на склоне холма. Им овладела непреодолимая тоска по дому. Вернется ли он когда-нибудь домой? Тогда он искренне верил, что променял бы остаток жизни на то, чтобы провести полчаса с матерью и столько же с Бетти.
Он начал спускаться с холма к шлюзу туннеля. По крайней мере, корабль доставил им письма, и, если повезет, капеллан скоро прибудет с письмами с Земли. Но завтра и в последующие дни будет совсем не весело. Ему нравилось быть в авиагруппе, но завтра он вернется в свое отделение. Возвращаться ему не хотелось – он понимал, что ребята в его отряде были ничего, но не смог вписаться в компанию.
Эта часть К.С.К. приступила к своей более масштабной работе: оснастить Восемьдесят восьмой ракетными установками, чтобы капитан Дойл мог столкнуть этот стомильный шар с орбиты и вывести его на новую орбиту между Землей и Марсом. Впоследствии предполагалось использовать астероид в качестве космической станции, как убежище для терпящих бедствие кораблей, пристанище для спасательных шлюпок, заправочную станцию, военно-космический аванпост.
Либби был закреплен за нагревательной установкой в шахте Н-16. В его обязанности входило вырезать тщательно рассчитанные места, в которые бригада взрывников устанавливала минутные заряды, выполнявшие основную часть земляных работ. Два отделения были приписаны к Н-16 под руководством пожилого артиллериста космического десанта. Тот сидел на краю шахты, сверялся с чертежами и время от времени производил вычисления с помощью круглой логарифмической линейки, которая висела у него на шнурке на шее.
Либби только что закончил сложную нарезку для трехступенчатого взрыва и ждал взрывников, когда на его приемник поступили инструкции по размеру заряда от наводчика. Он нажал кнопку своего передатчика.
– Мистер Ларсен! Вы допустили ошибку!
– Кто это?
– Это Либби. Вы допустили ошибку в величине заряда. Если вы приведете в действие этот заряд, он разнесет и шахту, и нас.
Артиллерист космического десанта Ларсен покрутил циферблаты на своей логарифмической линейке, прежде чем ответить:
– Вечно ты нервничаешь из-за пустяков, сынок. Заряд посчитан верно.
– Нет, сэр, это не так, – настаивал Либби. – Вы умножили там, где надо было разделить.
– У тебя есть опыт в такого рода работе?
– Нет, сэр.
Следующее замечание Ларсен адресовал взрывникам:
– Установите заряд.
Они подчинились. Либби сглотнул и облизал губы. Он знал, что должен сделать, но ему было страшно. Двумя неуклюжими прыжками на негнущихся ногах он оказался рядом с взрывниками. Он протиснулся между ними и оторвал электроды от детонатора. Пока он работал, над
