Похититель снов - Стивен Рэй Лоухед
Похоже, студентам нравилось приключение, они переглянулись с улыбками, и быстро удалились.
— Ну, — сказал Сальников. — За дело.
— Подожди, — Пакер взглянул на Спенса и Аджани. — Надо же им хоть что-нибудь объяснить.
Все расселись, кто где мог. Сальников занял кресло посредине, а Пакер сел справа от него. Спенс, Аджани, Гита и директор Сандерсон сгрудились за маленьким столом. Когда директору Сандерсону предложили взять на себя управление станцией, он покачал головой и ответил:
— Пока здесь эти маньяки, мне нечем управлять. Я не партизан, господа. У меня совсем нет опыта. Так что долой церемонии. Командуют Сальников и Пакер, пусть пока так и остается.
— Добро, господин директор, — кивнул Сальников. — Тогда для начала я попросил бы рассказать наших бывших пленников, с чем они столкнулись. А то даже мы не все знаем.
Все посмотрели на Спенса и Аджани. Им пришлось рассказать все, что они знали о Похитителе снов и его планах установления нового мирового порядка. Их выслушали самым внимательным образом, хотя история, на первый взгляд, выглядела невероятной.
—… Теперь Похититель снов мертв, — заключил Спенс. — Он умер у нас на глазах. Полагаю, Хокинг дорвался до власти и теперь намерен осуществлять свои собственные планы здесь, на борту станции.
— Звучит логично, — покивал Сальников. — Мы так и думали, что смутьяны в Готэме получали приказы от кого-то с Земли. Мы понятия не имели, от кого. Что за тип этот Хокинг?
— Псих.
— Но очень способный, — добавил Аджани. — Он ни перед чем не остановится, чтобы достичь своих целей, и у него есть машина, чтобы их достичь.
— О чем это ты? — спросил Пакер.
— Она называется танти. Это такое устройство, которое способно воздействовать на сознание. Нечто подобное применялось когда-то в психиатрии, — объяснил Спенс и добавил специально для Пакера и Сальникова: — Вы вряд ли слышали об этом. Правда, мы с Аджани не видели ее в действии, но такая штука есть, и она установлена где-то здесь, в Готэме.
— Мы считаем, — продолжал Аджани, — что ее переделали так, что она теперь способна влиять на земные материки или вообще на весь мир через систему спутников. Вот почему эта станция так важна для Хокинга. Это дает ему постоянную базу для его операций, и недоступна для мировых держав.
Пакер потер подбородок и нахмурился.
— Если такая штука действительно есть, как бы нелепо это ни звучало, то что именно она делает, и как?
— Я подозреваю, — начал Спенс, тщательно подбирая слова, — что танти каким-то образом взаимодействует с электрическими импульсами в мозгу посредством волновых импульсов. Другими словами, она формирует мысли, вызывает определенные сны, манипулирует разумом.
— Контроль над разумом, — задумчиво проговорил Сальников.
— Именно, — кивнул Аджани. — Спенс может поручиться за его эффективность. Из-за этой машины мы его чуть не потеряли.
Остальные внимательно смотрели на Спенса, словно пытаясь заметить в нем какие-то изменения. Спенс мрачно улыбнулся.
— Исходя из личных ощущений, могу сказать, что последствия этой методики ужасны. Что произойдет, когда танти начнет обрабатывать Землю… ну, представьте себе мир, где половина населения вынужденно займется самоуничтожением, а выжившие станут безмозглыми слугами для нового хозяина.
В комнате было тихо. Неожиданно директор Сандерсон заговорил ровным напряженным голосом.
— Это зависит от нас, джентльмены. Хокинга непременно следует остановить, а его машину уничтожить. Каждая минута приближает нас к вселенскому хаосу.
Сальников положил руки на стол.
— Так. Пазл постепенно складывается, верно? Теперь надо думать, как остановить этого монстра и его чертову машину. — Он оглядел стол и встретил угрюмые взгляды собравшихся. — И каковы будут ваши предложения, товарищи?
Несколько часов спустя план был готов. Для надежности ему недоставало некоторых ключевых элементов, но их отсутствие восполнялось сумасшедшей дерзостью.
Глава 30
— Почему все у вас в таком состоянии?! Я же приказал, чтобы к моему возвращению все было готово! — Пневмокресло Хокинга угрожающе загудело.
Рэмм, Вермейер, Тиклер и еще несколько человек стояли, не поднимая глаз, опасаясь еще больше разозлить начальство.
— У вас там тоже не все прошло гладко. Мы не ждали вас так скоро, поэтому не все успели. Вы же не предупредили о возвращении, — угрюмо пробормотал Вермейер. — Мы ждали вашего сигнала. И получили его всего за несколько часов. Времени не хватило.
Хокинг нахмурился.
— Мне пришлось скорректировать свои планы из-за непредвиденных обстоятельств. Больше такого не случится. Ничего не меняется. Немедленно поднимайте своих людей. Платформа должна быть установлена и машина смонтирована как можно быстрее. Все понятно?
— Мои люди будут готовы в течение часа, — доложил Вермейер.
— Вот и хорошо. А двигатели?
— Готовы к тестированию.
— Так-то лучше! Можешь же, если захочешь! Если и дальше будешь четко следовать инструкциям вместо того, чтобы ныть, все у нас получится. Значит, начинаем облучение, как только танти будет откалибрована, и станция перейдет на новую орбиту.
В приемной возникла легкая суета, и в кабинет вошел один из людей Рэмма. Выглядел он довольно бледным. Он подошел к своему шефу и протянул ему записку. Рэмм взял бумажку, коротко взглянул на нее, и рука его отчетливо задрожала.
— Что там еще? — Глаза Хокинга сузились.
— Заключенные — Рестон и другие… — Рэмм растерянно посмотрел на Вермейера, словно ища у него поддержки. — Они бежали.
— Идиоты! Тупицы! — взорвался Хокинг. — Да я тебя…
— Мы уже напали на след. Они будут задержаны, — поспешил добавить Рэмм.
Хокинг, казалось, готов был продолжить разнос, но передумал. Он по очереди обвел всех своих подчиненных внимательным взглядом, словно взвешивая судьбу каждого. Остальные нервно ожидали, прекрасно понимая, что зловещее решение вот-вот может свалиться на их головы.
— Это не важно, — наконец произнес Хокинг так тихо, что некоторые даже не расслышали. Потом он кивком отпустил собравшихся, и развернул кресло к ним спиной. — Можете идти.
Все вышли. Остался один Рэмм. Хокинг обернулся.
— Ну? Что еще?
— Нет, ничего такого. — Видно было, что начальник службы безопасности борется с собой. — Мне просто интересно, почему Рестон так важен для вас.
Черты лица Хокинга исказила злобная усмешка.
— Он для меня вообще неважен!
—
