Михаил Клименко - Иной цвет

У дяди Юры я был совсем недолго.

С пустым чемоданом дошел до вокзала пригородных пароходиков, прошел по набережной, свернул к высоким новым домам, которые, словно каменные столбы по излучине уходили в даль берега.

По солнечной стороне широкой улицы я шел в сторону пляжа.

И вдруг...

На другой стороне улицы, в тени большого дома, я увидел золотисто-зеленый силуэт.

Мое сердце сильно забилось. Словно иногородний житель, я с чемоданом стоял на краю тротуара. Жгло солнце, жаром дышал асфальт-мне же стало холодно, в теле появилось что-то вроде озноба. Я боялся: вдруг она опять каким-нибудь неожиданным образом исчезнет.

Со своим пустым чемоданом я перебежал на другую сторону улицы. Догнал ее и некоторое время шел следом, совсем рядом, чуть сбоку. Высоко над деревьями, над домами сама по себе заныла невидимая струна, закричала сидящая на ней невидимая тропическая птица.

Мне казалось, что мы стоим с ней на плоту, плывем по какой-то реке среди светлого солнечного тумана, плывем как раз в том месте, где необозримой ширины река через бурные пороги настоящего перекатывается из будущего в прошлое.

Девушка была в легком платье. Волосы на ее голове (наверное, темно-каштановые) были уложены пышно и красиво, а сверху на них сидел огромный белый бант. В руках она несла сумку. Я не переставал удивляться легкомыслию прохожих: имея возможность видеть такую красоту, они равнодушно проходили мимо! Никто не посмотрел, не оглянулся!

Неумолимо проплывали метры пространства, безжалостно пролетали точки секунд.

- Девушка...-пролепетал я.

Она глубоко вздохнула и сказала:

- Ну, начинается!.. Что?

Она резко повернулась, остановилась и ждала, что я скажу.

- Вы необыкновенного цвета!-слишком серьезно, сдавленным голосом проговорил я.-Среди всех вы-словно золотисто-изумрудное пламя! Это действительно так, поверьте! И я должен... Я просто обязан!..

- Фу! - презрительно фыркнула она.-Не остроумно!

- Это не остроумие...-сказал я.-Это правда.

- Все?-строго спросила она.-Ну, тогда вот что, молодой человек. Вам идти туда? Так или нет? Туда?..-она свободной рукой указывала в ту сторону, откуда мы только что шли.- Отвечайте! Ну, что вы молчите?

- Да,- кивнул я.

- А мне во-он туда,- вытянув руку, показала она на далекие деревья в конце улицы.-Так что же вы стоите? Или, может быть, я мешаю вам?

- Все это вы просто так говорите...-уныло сказал я.-А по природе вы человек очень добрый. Вы такого цвета!..

- Ну, а это уже неправда. Ошибаетесь: я недобрая. Я злая!

Я повернулся и пошел обратно, в ту сторону, куда она мне показала.

- Прощайте! - сердито и громко сказала она.- И если не хотите еще раз меня разозлить и обидеть, пожалуйста, не попадайтесь мне больше на глаза. Я вас очень прошу!..

Я ее понимал и не понимал. Немного странная...

Но и какой-то приятной была и эта ее странность: насмешливо крикнула "Прощайте!" и тут же слова "Я вас очень прошу!.."-чтоб я постарался больше не попадаться ей на глаза. Я молча брел среди прохожих. Через минуту оглянулся и, мало что соображая, побежал к ней. Девушка по-прежнему светилась золотисто-лимонным пламенем.

Мне было ясно как день: сегодня выбор и поворот, сегодня или никогда. А из-под моих ног и тень надежды уже уплывала. Она спокойно - безразлично! - уходила.

- Знаете что!..-сказал я, догнав ее.

- А, это опять вы!..-удивилась она и высокомерно подняла брови.-Я же вас просила... Ну, хорошо, говорите, но только побыстрей. Ради бога!.. Я не хочу, чтобы нас увидели здесь...

- Это неправда... Я должен был сказать... Что я... Что мне...

- Значит так: я вам нравлюсь, потому что красивая. Вы это хотели сказать? Ну вот что, молодой человек. Выслушайте меня очень внимательно.

Своей прямотой, манерой говорить-будто она не от себя, не свои слова говорит, а читает с книжки - она меня сбивала с толку.

- Неправда, что мне идти в ту сторону,- сказал я.

- Так вы, оказывается, лжец?

- Мне идти в ту сторону, куда и вам!..-решительно проговорил я.

- Ах, вот еще что!.. Так что ж вы пошли в другую? - с удивлением подняла она брови и округлила глаза (может быть, округлила чуть больше, чем следовало).- У вас что, туман в голове?

- Я сегодня уезжаю в Москву,- уныло сказал я.

- Ах, какая жалость, какая печаль! То-то вы с чемоданом и ходите по улицам.

- Он еще пустой,- просто так сказал я.

- Правда? Очень жаль, что еще пустой!

- И неправда, что вы недобрая. А доброта выше всего...- говорил я и все больше удивлялся: как некстати говорю эти банальности, прописные, совершенно неуместные слова.- Вы как ребенок, а думаете, что все считают вас взрослой.

- Пожалуйста,-тихо сказала она,-не стыдите меня при всех... Я этого не заслужила. Понимаете? Не заслужила.

- Вы в каком классе учитесь?

- Может быть, вам и школу заодно назвать? Прощайте! И больше не преследуйте меня. Счастливого пути!

Мы шли молча. Минуты через три я сказал:

- Только не думайте, что я иду следом.

- Вы пешком собрались в Москву? Кстати, мне думать нечего, потому что я вас совершенно не знаю. Вы для меня такой же прохожий, как и все остальные. Вы даже не представляете себе, как вы мне безразличны! Совершенно напрасно вы возомнили о себе. Напрасно! Уверяю вас. Запомните, что никто так, как вы, с девушками не знакомится. Мне очень жаль, но у вас в жизни при каждом знакомстве будет очень много неприятностей...

Она вдруг спохватилась, что говорит слишком много и умолкла.

Ах, как она была красива! Как она мне нравилась!

Мне казалось, что она по чьей-то доброй воле идет по улице только для того, чтоб ее увидели люди. Но лишь кто-никто мельком бросал на нее взгляд. Не чаще, чем даже на меня! Равнодушие прохожих к моей спутнице изумляло меня и где-то в глубине души успокаивало: мне легче и реже придется ее оберегать от других. А такие пижоны - вон как тот!- пока осмыслят, что они прохлопали, мы с ней будем уже далеко-далеко.

Мы шли и молчали.

Грубовато, совсем нелюбезно, я вдруг спросил ее:

- Как вы знакомы с Ниготковым?

- Ах, это вы? Вы все еще не ушли? -удивилась она.

- Что вы о нем знаете?

- Все.

- Что все? - спросил я.- Все-таки, может быть, не все?..

- Абсолютно все!

- Что он сделал? Скажите!

- Это семейная тайна.

- Говорите! - вскричал я.- Немедленно!

- Я вас уже однажды просила...-очень тихо сказала она.- Пожалуйста, никогда не кричите на меня при всех...

- А где же?..-возмутился я.-Дома можно кричать?

Она вздохнула и сказала:

- Дом - это не улица...

- Что Ниготков сделал?-допытывался я.- Кто он? И что за семейная тайна?

- Такая... И почему это я встречным должна все рассказывать?

Я промолчал.

- Ну, хорошо,- почему-то смирилась она.- Могу сказать... Он упорно настаивает на разводе.