Олег Авраменко - Путь к Источнику

- Да! Да! - млея, ответил Кевин и лишь затем понял, что он сказал. Но... ведь...

- Я тоже хочу тебя, милый. Очень хочу.

Ее губы потянулись к его губам. Кевин не был уверен, стоит ли ему делать это, то есть он был полностью уверен, что ему не следует пользоваться состоянием Дейрдры, что он обязан отстранить ее от себя, но это оказалось выше его сил. Он ответил на ее жаркий и жадный поцелуй, и весь окружающий мир померк в его глазах, затуманенных страстью...

2

Большое плоскодонное судно, богато убранное, все в позолоте, медленно плыло вниз по течению Боанн - главной водной артерии Лайонесса, пересекавшей всю страну с севера на юг. Вдоль обоих берегов реки не спеша продвигались, сопровождая корабль, два отряда вооруженных всадников. Встречные рыбаки и крестьяне из близлежащих сел приветствовали процессию громкими и радостными криками - простой народ Лайонесса очень любил Дейрдру.

Кевин сидел на скамье у правого борта и угрюмо смотрел вдаль. Он тоже любил Дейрдру, и гораздо сильнее, чем ему хотелось бы ее любить. В те редкие моменты, когда ее не было рядом и у него появлялась возможность более или менее трезво оценить свое нынешнее состояние, он приходил к выводу, что полностью потерял голову и ведет себя, как законченный идиот. Однако стоило Дейрдре появиться, и Кевин мигом забывал о всех своих сомнениях и чувствовал себя безмерно счастливым человеком. Только однажды, в первый же день, он попытался поговорить с ней об их будущем, после чего уже не испытывал желания вновь затрагивать эту тему...

Они лежали рядышком в густой траве, охваченные приятной усталостью. Кевин лениво поглаживал длинные волнистые волосы Дейрдры и с наслаждением вдыхал их пьянящий аромат. Все происшедшее явилось для него каким-то радостным потрясением, и, хотя Дейрдра была далеко не первой его женщиной, близость с ней доставила ему такое блаженство, какого он не знал еще никогда и ни с кем. Нельзя сказать, что в ее ласках было что-то особенное; они выказывали достаточный (но не очень большой) опыт в таких делах и, на взгляд Кевина, были чересчур пылкими и агрессивными для женщины. Но неожиданно для себя он обнаружил, что ему нравится в ней и этот пыл, и эта агрессивность, ему нравится в ней решительно все, и он совсем не хочет, чтобы она изменилась, стала другой - даже в части, не соответствующей его вкусам. Такая уступчивость с его стороны, терпимость ко всем ее возможным недостаткам, безоговорочная готовность принять ее такой, какая она есть, могли иметь только одно объяснение - он влюбился. Влюбился внезапно и без памяти... И, кажется, зря.

- Боюсь, мы совершили ошибку, - сказал Кевин, хмурясь.

Дейрдра распахнула глаза и вопросительно поглядела на него.

- Ты о чем?

- О том, что случилось. Нам не следовало этого делать.

- Почему?

- Ты слишком много выпила и не вполне отдаешь себе отчет в своих поступках.

- Что за вздор! Скажи еще, что ты соблазнил меня. - Она коротко рассмеялась. - Я сама напросилась, потому что...

- Потому что? - повторил Кевин с вопросительной интонацией.

- Ну, ты очень милый, хороший, красивый, а я... я так нуждалась в ласке и нежности... И сейчас нуждаюсь. - Дейрдра провела ладонью по его щеке. - Поцелуй меня, мой кареглазый принц.

Кевин не мог отказать ей, впрочем, и не хотел. Он привлек ее к себе и нежно прижался губами к ее губам.

- Если твой отец узнает...

- И ничегошеньки он не сделает, - сказала Дейрдра, игриво покусывая его за плечо. - Только слегка пожурит меня - если узнает. Это раньше он бросал в темницу всех моих парней, но когда тюрьмы переполнились, ему волей-неволей пришлось объявить амнистию.

Это была шутка, но Кевин понял намек. По правде говоря, он был даже рад, что не стал соблазнителем невинной девушки. Это позволяло надеяться, что, узнав о случившемся, король, возможно, не сразу оторвет ему голову, а сначала потребует объяснений и примет во внимание смягчающие обстоятельства... Впрочем, сам Кевин, будь у него такая дочь, как Дейрдра, прибил бы любого, кто осмелился бы переспать с ней вне брака безразлично, первый тот или десятый.

- Дейрдра, - сказал он, взвесив все "за" и "против". - Теперь я должен жениться на тебе.

Она немного отстранилась от него и серьезно посмотрела ему в глаза.

- Должен? Это как в сентиментальных рыцарских романах? Ну, вроде "наше прегрешение может искупить только немедленный брак". Да?

- Нет, Дейрдра. Я должен, потому что не смогу жить без тебя. Может, тебе это покажется забавным, но я полюбил тебя с первого взгляда, еще не зная, кто ты.

- Мне это не кажется забавным. Напротив, это так трогательно и романтично, что я, чего доброго, разревусь, - ответила Дейрдра без тени насмешки или цинизма. Ее взгляд потускнел, и она действительно всхлипнула. - Спасибо, Кевин. Ты первый, у кого хватило то ли смелости, то ли глупости предложить мне это.

- Первый? - удивился Кевин.

- Да... То есть, первый из тех, кто... ну, ты понимаешь.

- Понимаю, - сказал Кевин, чувствуя себя крайне неловко. Теперь он пожалел, что не стал соблазнителем невинной девушки. Мысль о том, что у Дейрдры были другие мужчины, неожиданно причинила ему боль, которая оказалась сильнее, чем страх перед гневом короля.

- Ты ревнуешь? - спросила Дейрдра.

- Да, - честно признался он. - Страшно ревную. Я знаю, что это глупо, но ничего не могу поделать с собой. Я готов убить всякого, кто...

Кевин не закончил, так как в этот момент Дейрдра резко отпрянула от него и влепила ему звонкую пощечину. Потом перевернулась ничком и горько зарыдала.

- Никогда... - произнесла она, захлебываясь слезами. - Никогда не говори этого... Не смей даже думать об этом!..

Кевин озадаченно смотрел на нее, не решаясь спросить, в чем дело. Наконец Дейрдра успокоилась, вновь придвинулась к нему и зарылась лицом на его груди.

- Ты дурак, - сказала она глухо. - Дурак, что влюбился в меня. У тебя нет никаких шансов.

- Но почему? - мягко спросил Кевин. - Разве я не нравлюсь тебе?

- Ты дурак, - повторила Дейрдра. - А я дура. Я дура, потому что ты нравишься мне. Потому что я действительно могу полюбить тебя... Боже, какая я дура!

- Вот видишь, - с наигранной бодростью произнес Кевин. - Мы просто созданы друг для друга. Я дурак, а ты дура - два сапога пара.

- Но самый большой дурак из всех дураков, - будто не слыша его, продолжала Дейрдра, - это мой отец. Он дурак, что женился на моей матери, и дважды дурак, что не хочет усыновлять Колина. Он настаивает на том, чтобы я вышла замуж за одного из наших Одаренных и родила наследника престола.

- А ты не хочешь этого?

- Нет, не хочу. Мне милее такие, как ты, но... - Она снова всхлипнула. - Но с другой стороны, я хочу быть матерью, хочу иметь детей, а у нас с тобой вряд ли будут дети.