Венедикт Ли - Гроза над Миром

 – Ты чего такая смурная стала? Дуешься на меня? Я больше никогда так не сделаю, клянусь. Все ж забавно, как я тебя перехитрила.

 – Потому, что от тебя я подвоха не ждала. Мне теперь умнее быть?

 – Нет! Лучше еще раз попрошу прощения. Может встанешь, чтоб я могла перед тобой на колени грохнуться?

 – Пини, Пини… Я перестала беситься сразу, как выкричалась. Придумала пошутить с тобой, довольно зло, и… получила. Нет во мне обиды.

 – Тогда в чем дело?

 Наоми промолчала. Голова ее покоилась на плече Пини. Не дождавшись ответа, та продолжила, тихо гладя Наоми внизу живота.

 – Забудь. Это был просто маньяк, что шастают за красивыми девчонками. Сам-то маленький, плюгавенький, ничего больше не остается. Но днем, на людях он бы не осмелился... Или расстроилась, когда висельников увидала? Может тебе и мерзавку ту жалко? Так запомни, есть люди, хоть и грешные и есть нелюди.

 – Нет, – тихо ответила Наоми. – Дело не в этом. Просто я увидела, какая она молодая и подумала...

 – Что?

 – Я тоже долго не заживусь.

 – Дура! – Пини больно шлепнула ее по бедру. – У тебя в голове каша из всяких ужасов.

 – Ладно, – тон Наоми был примирительным. – Я перенервничала за последнее время. Но... Пини...

 – Что? – голос ее уже был полусонным.

 – Погоди, не спи. Пини... Слушай, если бы я сделала такое, ну... за что по твоим понятиям заслужила смерти... Ты вынесла бы мне приговор?

 Пини со вздохом повернулась на бок. Наоми пришлось тоже подвинуться. Она видела смутно белеющее в темноте тело подруги.

 – Да. Приговорю, исполню и сама зарежусь. И нас вдвоем оплачут и похоронят. Спи же ты, ради бога!

 Пини уже тихо посапывала, а Наоми все не смыкала глаз. Наконец и у нее веки стали слипаться. Сон возник вдалеке маленькой картинкой на темном фоне, которая быстро увеличилась и охватила ее, вобрав в себя. Синяя гладь моря, бледный бездонный купол неба. Волны вблизи имели зеленоватый оттенок. Там, где горизонт едва различимой чертой делил море и небо, быстро двигался низкий силуэт корабля, оставляя за собой шлейф черного дыма.

 Картинка внезапно изменилась, без всякого перехода, как это бывает во сне. Наоми теперь стояла на металлической палубе, над ее головой вытянулись, уставившись вдаль, два орудийных ствола. Голый по пояс молодой человек о чем-то спрашивал, и Наоми знала, что ждут ее приказа. «Я же не умею командовать кораблем, ведь я – не Вага Картиг», – ей стало стыдно.

 – Курс держать прежний, – малозначащие слова эти позволяли выиграть время, и она обрадовалась.

 И все исчезло… Снова рядом спокойно дышала Пини, круглая желтая Обо уже заглядывала в окна… Спать совершенно не хотелось. Наоми тихо встала, накинула халат и вышла. Там, где коридор, ведущий к покоям Ваги, расширялся в закуток для курения, стоял Боло Канопос. По всему было видно, что он еще не ложился. Держа двумя пальцами длинную трубку, он неторопливо выдыхал терпкий дым в раскрытое окно. «Вага не курит. Вот Боло и отлучился. Наверняка, советуются наедине».

 Боло повернулся с неожиданной грацией.

 – Не спиться? Ищете к кому прыгнуть в постель? В моей хватит места, а?

 Шутливо помахал рукой с зажатой в ней трубкой.

 – Ладно, ладно! Не надо сразу бежать жаловаться. Это я так. Голову отрежут, знаю.

 – Вам отрежут не голову, – Наоми стало смешно. – Голова ваша ему нужна.

 Боло захохотал, закашлялся, брюхо его заходило ходуном. 

 – А он, правда такой страшный, – она не сразу сообразила, что Боло Канопос может ее не понять. Ведь она говорит не о Ваге. Совсем о другом. Но он сразу понял, быть может, оттого, что мысли его давно были заняты этим.

 – «Громовержец». У Арни страсть к дешевым эффектам и громким названиям. Но, насколько я знаю, неприятности нам грозят крупные.

 – Арни очень импульсивен. Привык действовать быстро, я поняла.

 – Да. Теперь он хочет решить дело в свою пользу одним ударом. Отсюда – непомерные траты, ставка на единственную карту.

 – Он не прав?

 – Его чудо-оружие… корабль, чертежи которого появились неизвестно откуда… Конечно, ему не нужен ветер, плевал он на него. Машина эта – жрет мазут. Вы поняли?

 – Нет.

 – Без горючего – это большая консервная банка, – Боло шумно выпустил в ночь ароматный дым.

 – Дымлю, как «Громовержец», а?

 Он повернулся к ней, хитро сощурился.

 – А, может, рискнем? Впрочем, рискую я, но вы уговорите Вагу сохранить мне голову и прочие детали моего бренного тела, ха-ха! Вам-то он простит любой каприз.

 – Неужели, Боло, – она впервые назвала его по имени, втайне признав, что ей нравится этот толстый, веселый циник, – неужели вы верите, что я имею такое влияние на Вагу?

 – Да. Он, конечно, вслух этого не скажет. Не таков. Но настолько к вам расположен, что не заметил («Вот оно!») очевидного: вы не та, за кого себя выдаете.

 В словах и облике Боло Канопоса не было угрозы. Он просто констатировал факт. И все так же его маслянистые глазки обшаривали ее с ног до головы. Наоми вспомнила, что под тонким халатом она голая. «Шантажист рыжий. Добивается не мытьем, так катаньем».

 – Боло… Моя история, конечно, сложнее, чем я ее рассказала. Интересно, как вы это поняли.

 Он не успел ответить. Ночь за окном осветилась яркой вспышкой, за которой последовал громовой удар.

4. СПРАВЕДЛИВОСТИ НЕТ

 Комната Пини была меньше и скромнее обставлена. Широкое окно открывало вид в сад и на беседку часового. Бубо, кстати, больше не дежурил в ней, и Наоми не встречала его во дворце. С неприятным осадком в душе она вспомнила, что и молодого часового, проспавшего ее побег, тоже что-то нигде не видно.

 Одна стена комнаты сплошь являла собой нечто вроде спортивного тренажера. Пини в одной набедренной повязке, крепко схватившись руками за горизонтальный брус, качала пресс, не отрывая взгляда от большого зеркала напротив. Рядом с нею на полу лежали гантели.

 – Подкачиваешь фигурку?

 – А-га.

- Смотри, не стань такой же могучей, как Бренда.

 Пини не отвечала ей больше, сдерживая улыбку, пока не закончила упражнение. Улеглась навзничь на пушистый ковер.

 – Уф-ф!… Приходится. Я ж не ты, которой все Богом дано… Пожар в порту потушили. Майл – комендант города землю роет когтями, пока без толку. А бомба была очень мощная, такую с собой в кармане не пронесешь… Не воображай, что я – идиотка. Мужика из себя, как Бренда, не строю.

 Все это Пини выдала разом, делая только паузы для восстановления дыхания.

 – Сейчас идем к отцу, спросить хочет.

 Наоми приготовилась получить очередную головомойку.