Фриц Лейбер - Клинки против смерти

Появление колдуна вызвало всеобщее замешательство. Взгляды всех присутствующих обратились на него. Люди затаили дыхание; Фафхрд и Мышелов почувствовали, как мелко задрожали руки на их плечах. Даже выражение лица Кроваса сделалось встревоженным.

Внешне равнодушный к подобному проявлению чувств, Хрисомило приблизился к стулу Кроваса и, улыбаясь тонкогубым ртом, легонько склонил голову, что, очевидно, заменяло у него поклон.

Указав на Мышелова с Фафхрдом, Кровас спросил резко и вместе с тем нервозно:

— Ты их знаешь?

Хрисомило утвердительно кивнул.

— Они заглядывали ко мне, когда я занимался тем, о чем мы с тобой договаривались. Не опасайся я испортить заклинание, я бы прогнал их, а потом известил бы тебя. Один из них — северянин, лицо второго выдает в нем пришельца с юга — должно быть, из Товилийса или из соседних краев. Оба они моложе, чем кажутся сейчас. Мне думается, они из числа вольных браво, услугами которых иногда пользуется Братство. А их нищенские обноски, разумеется, всего лишь неуклюжий маскарад.

Фафхрд зевнул, а Мышелов печально покачал головой, демонстрируя свое отношение к аналитическим способностям колдуна. Он даже бросил на Кроваса предостерегающий взгляд, который должен был означать, что пресловутый заговорщик — не кто иной, как Хрисомило.

— Вот и все, что я могу тебе сказать, не заглядывая в их мысли, — заключил колдун. — Прикажешь принести лампы и зеркала?

— Погоди, — Кровас взглянул на Мышелова. — Отвечай теперь по правде, или ее добудут из тебя колдовством, а вас обоих запорют до смерти. За кем из моих помощников отправил вас следить Дневной Мастер Нищих? Или ты все наврал?

— Ни капельки, — нагло возразил Мышелов. — Мы доложили ему, как обстоят дела, и он похвалил нас и предупредил, чтобы мы не спускали с заговорщиков глаз.

— А мне не сказал ни слова! — воскликнул Кровас. — Что ж, Бэннат поплатится за это собственной головой, если ты, конечно, не врешь.

Мышелов с обидой посмотрел на Кроваса. Тут по коридору мимо двери проковылял, опираясь на позолоченную палку, дородный мужчина. Шаги его были неслышными и исполненными самодовольства.

Кровас заметил его.

— Эй, Ночной Мастер! — окликнул он. Мужчина остановился, неторопливо повернулся и прихрамывая вошел в комнату. Кровас ткнул пальцем сперва в Мышелова, а затем в Фафхрда.

— Ты их знаешь, Флим?

Ночной Мастер Нищих внимательно оглядел приятелей и помотал увенчанной золотистым тюрбаном головой.

— Никогда не встречал. Кто они такие? Ряженые воры?

— Флим и не может нас знать, — вмешался Мышелов, чувствуя, как захлопывается за ними с Фафхрдом дверца западни. — Мы общались только с Бэннатом.

— Бэннат вот уже десять лет, как не встает с постели, куда уложила его болотная лихорадка, — тихо проговорил Флим. — Поэтому мне приходится пока работать и ночью и днем.

В этот миг из-за спины Флима вынырнули Слевьяс и Фиссиф. На подбородке высокого вора лиловела громадная шишка, голова толстяка была обмотана бинтом. Едва увидев Фафхрда с Мышеловом, Фиссиф закричал:

— Это те двое, что напали на нас, перебили нашу охрану и утащили камни Дженгао!

Мышелов оттопырил локоть, и зеленый флакон, упав на мраморный пол, разлетелся на мелкие кусочки. Комнату заполнил сладкий аромат гардении. А Мышелов тем временем, вырвавшись из рук изумленных стражников и размахивая клюкой, прыгнул к Кровасу.

С неожиданным проворством Флим подставил ему под ноги свою золоченую палку. Мышелов споткнулся и полетел вверх тормашками, но не растерялся и постарался приземлиться поудачнее.

Фафхрд отпихнул стражника слева от себя и рукоятью забинтованного Серого Жезла нанес мощный удар в челюсть тому, что стоял справа. Могучим усилием всех мышц удержавшись на ногах, он отскочил к стене, которую украшали награбленные диковины.

Слевьяс подбежал к стене с воровским инструментом и, напрягшись так, что на лбу вздулись жилы, выломал из гнезда огромную фомку.

Мышелов, который ухитрился-таки сохранить равновесие, обнаружил, что стул Кроваса пуст, а предводитель воров спрятался за его спинкой, сжимая в руке кинжал с золотой рукояткой и пожирая взглядом противника. Развернувшись, Мышелов увидел, что один из стражников, охранявших Фафхрда, без чувств валяется на полу, а второй силится подняться. Сам же великан-северянин, прижавшись спиной к стене, обнажил извлеченный из-под плаща кинжал, ухватив другой рукой как дубинку Серый Жезл.

Вытащив из ножен Кошачий Коготь, Мышелов громогласно воскликнул:

— Прочь, вы все! Он обезумел! Пустите меня, я отрублю ему вторую ногу!

И миновав стражников, которые никак не могли оправиться от изумления, бросился к Фафхрду, моля богов, чтобы опьяненный битвой, вином и ядовитым запахом северянин узнал его и разгадал его намерения.

Серый Жезл просвистел высоко над головой Мышелова. Судя по всему, Фафхрд понял что к чему и теперь подыгрывал другу. Мышелов опустился на колени и под защитой Серого Жезла и длинного кинжала перерезал веревки на левой ноге Фафхрда. Покончив с этим, он рванулся в коридор, кинув на бегу:

— Уходим!

Хрисомило, стоя в отдалении, сосредоточенно наблюдал за происходящим. Фиссиф испуганно отшатнулся. Из-за стула доносились крики Кроваса:

— Задержите их! Остановите их!

Трое стражников, наконец-то опомнившись, преградили было путь Мышелову, но он замахнулся кинжалом — и проскочил между ними, отбив попутно забинтованным Скальпелем золоченую палку, которую вновь попытался подсунуть ему под ноги Флим.

Слевьяс, как следует прицелившись, замахнулся в Мышелова огромной фомкой. Однако в последний момент над плечом Мышелова возникла длинная рука с не менее длинной дубинкой и ударила высокого вора в грудь. Слевьяс покатился по полу, а фомка упала, не пролетев и нескольких шагов.

Мышелов очутился в коридоре. Фафхрд следовал за ним по пятам — как ни странно, по-прежнему на одной ноге. Мышелов указал на лестницу. Фафхрд кивнул, затем подпрыгнул, сорвал со стены тяжелую драпировку и бросил ее поперек коридора, чтобы хоть немного задержать погоню.

С Мышеловом впереди они устремились вверх по лестнице. Сзади раздавались громкие крики.

— Кончай валять дурака, Фафхрд! — буркнул Мышелов. — У тебя теперь две ноги.

— Да, но одна из них ничего не чувствует, — пожаловался северянин. — Уф! Скорее бы она отходила.

Брошенный снизу нож, просвистев между ними, врезался лезвием в стену, выбив из нее каменную крошку. Завернув за угол, беглецы оказались в относительной безопасности.

Еще два пустынных коридора, еще два лестничных пролета — и они добрались до площадки, с которой уводила на крышу сквозь квадратное черное отверстие в потолке крепкая лесенка. Вор, волосы которого перехвачены были цветастым платком — очевидно, отличительным знаком охранников дверей, — подступил было к Мышелову с обнаженным мечом, но, увидев за спиной коротышки Фафхрда и рассмотрев сверкающее острие кинжалов и странного вида дубинки, испуганно попятился.