Николай Гацунаев - Пришельцы

- И что ЦПП взорвали пришельцы?

- А почему бы и нет? - повторил Плэйтон. - Хейлигер, правда, этого не утверждал, но за последнее время я здесь такого насмотрелся и наслышался, что меня уже ничем не удивишь. Было официальное сообщение о неопознанном объекте в космосе?

- Да, но...

- Было или нет?

- Ну, было.

- И что он рухнул где-то в этих краях?

- Да.

- А тогда почему не предположить, что это была диверсия?

- Ну, знаете! На это даже наши ультра не решились.

- И почему он шлепнулся именно здесь, а не у русских? И прямехонько на секретный ЦПП?

- Да не было никакого космического объекта! - взорвался физик. - Я же вам человеческим языком объяснил. - Не бы-ло! Вранье все это!

Но полковника не так-то легко было остановить.

- И где гарантия, что не пришельцы или не красные подсунули мне в качестве дежурного офицера своего агента?

Стэнли восхищенно присвистнул.

- А вы, я смотрю, не промах, Плэйтон! Выходит, Хейлигер решил переплюнуть этих болванов из правительства? Пропади он пропадом этот секретный центр, пусть горят голубым огнем те, кто скрывал его от МАГАТЭ. Он, Хейлигер, в одиночку раскрыл заговор против нации! Разгадал и сорвал агрессивные планы красных и их космических единомышленников! Молодчина Хейлигер! Кандидат в национальные герои!

- Поговорим серьезно, Стэнли. Вы действительно не находите ничего странного во всей этой истории?

- А тут и искать не надо. Странного во всей этой истории столько, что голова кругом идет. Начать хотя бы с того, что в результате взрыва всегда, - я подчеркиваю, - всегда образуется грибовидное облако. В этот раз его практически не было.

Дальше: уровень радиации. Вначале он был таким, как и следовало ожидать. Но только вначале. И сразу же резко пошел на убыль. Уже через несколько часов радиация в зоне катастрофы снизилась до нормы.

Ну и еще целый ворох загадок, не укладывающихся ни в какие рамки. Вы это имели в виду, Плэйтон?

- И это тоже. - Полковник вдруг понял, что теряет интерес к разговору. - Пойдемте, Стэнли. Я что-то продрог. И вообще, утро вечера мудренее.

Некоторое время они шли молча. В кронах деревьев по-осеннему шумел ветер. Где-то далеко-далеко сонно прокукарекал петух-полуночник.

- Знаете, что меня больше всего бесит, полковник?

Плэйтон покосился на физика. Тот шел, опустив голову, сосредоточенно думая о чем-то своем.

- Что?

- Наша идиотская система секретности, когда правая рука не ведает, что творит левая. - Стэнли угодил ногой в лужицу, чертыхнулся вполголоса. Ну, сказочки о пляшущих вокруг жертвенной коровы эльфах и шестерке бравых молодцов, которые вышли из лесу, шиты белыми нитками. Но ведь парни с восемьдесят седьмого поста действительно исчезли!

- Откуда вам это известно? - спросил Плэйтон. - Вы в самом деле побывали на посту?

- Нет, конечно. И О Брайена в глаза не видел. Я ведь вам говорил, что Хейлигер - экстрасенс. Так вот он может по голосу определить, врет человек или говорит правду.

- И он считает, что О'Брайен...

- Да, полковник. И очень этим встревожен.

Они поравнялись с штаб-квартирой. В приемной горел свет, и желтый квадрат окна казался нарисованным на черном фоне ночи.

- Стэнли, - физик и располагал к себе, и настораживал чем-то, - что понадобилось Хейлигеру в вашей комнате минувшей ночью?

- Хейлигеру? - Физик удивленно взглянул на Плэйтона. - Ночью?

- На рассвете, - уточнил Плэйтон.

- Так бы и говорили. Это было уже сегодня утром. Джон приходил взять у меня сигарету.

- Хейлигер курит?

- Изредка. Он бросил курить, но иногда... А откуда вам это известно, полковник?

- Не имеет значения, Эдвард. Считайте, что я вас ни о чем не спрашивал.

Стэнли отвел взгляд от лица полковника и покачал головой.

- Ладно. - Он помолчал. - И все-таки, что вы намерены делать, Плэйтон?

- Выполнять приказ. - Плэйтон зябко передернул плечами. - Прикажу вывести людей из зоны и обстрелять ЦПП ракетами с Пайнвуда. А теперь спокойной ночи, Эд. - Полковник протянул руку и с удовольствием ощутил крепкое мужское пожатие. - И выкиньте из головы все постороннее. В этой сумасшедшей ситуации главное для всех нас - голову сохранить трезвой.

Капитан спал за своим столом, устало откинув голову на спинку стула. Слегка приоткрытый рот придавал его лицу что-то детское; доверчивое и беззащитное одновременно. Несколько секунд Плэйтон всматривался в лицо Крейна, стараясь понять, что необычного нашел в нем Хейлигер. Лицо как лицо. Самое что ни на есть заурядное. Такой пороха не выдумает. И по службе вряд ли пойдет дальше полковника.

"Можно подумать, я пошел дальше", - горько усмехнулся Плэйтон и тронул капитана за плечо. Больно было наблюдать, как мучительно расстается с миром грез Генри Крейн. Дрогнули ресницы, по лицу пробежала судорога, капитан медленно открыл глаза. Вначале взгляд их оставался пустым и бессмысленным, но мгновенье спустя Крейн вскочил со стула и виновато заморгал.

- Прошу прощения, господин полковник!

- Оставьте, Генри. Звонил кто-нибудь в мое отсутствие?

- Генерал Розенблюм. Я доложил ему обстановку.

- Какие-то указания?

- Нет, сэр. Сказал, что позвонит через два часа.

- Что еще?

- Звонила дама.

- Дама?

- Да. Себя не назвала.

- И чего же она хочет?

Крейн замялся.

- Ну, что же вы молчите?

- Не имею привычки соваться в чужие дела, господин полковник. Предупредил, что включаю магнитофон и отсоединил динамик.

- Ясно. - Крейн все больше и больше нравился Плэйтону. - Что-нибудь еще?

- Все, господин полковник.

- Вы свободны, Генри. Отправляйтесь спать.

- Благодарю, господин полковник. Пожалуй, я пройдусь перед сном.

- Дело ваше. Спокойной ночи. Генри.

- Спокойной ночи, господин полковник.

Плэйтону было уже не до Крейна. Он прошел в кабинет, прикрыл за собой дверь и, не зажигая света, опустился в кресло. В душе боролись противоречивые чувства. Он потянулся было к магнитофону, но, почувствовав, как дрожит рука, опустил ее на стол и сжал пальцы в кулак. Теперь он уже почти не сомневался, что знает, кто была звонившая ему женщина.

Полковник мысленно взглянул на себя со стороны: пожилой, начинающий грузнеть мужчина с глубокими залысинами на посеребренных сединой висках и рублеными чертами лица. Когда-то лицо это нравилось женщинам, они находили его мужественным. Но с той поры минуло много лет, и теперь, пожалуй, даже самая отчаянная из оптимисток прекрасного пола вряд ли взяла бы на себя смелость повторить этот эпитет пусть даже в качестве комплимента. Впрочем, изрядная доля преувеличения наверняка имела место и прежде.

Плэйтон усмехнулся и вытянул из пачки сигарету, хотя курить не хотелось. С куда большим удовольствием он выпил бы сейчас неразведенного виски, но для этого надо было вставать, идти в соседнюю комнату, лезть в холодильник...