Роберт Уилсон - «Если», 2000 № 03

Как ни странно, я согласно кивал, словно не считал все эти речи сущим бредом.

— Что мне мешает воспользоваться этой информацией? — спросил я. — Возьму и нагряну со своими экспертами!

— Милости просим! — ответил Макнил. — Если наложения не произойдет, они совершат приятное путешествие на новом комфортабельном пароме. Если вы сумеете на этом заработать, валяйте, только не вставайте поперек дороги «Блуотер Корпорейшн». «Орка» стоила компании больше двадцати четырех миллионов реалов, и она желает их вернуть.

— Двадцать четыре миллиона ЧЕГО?! — крикнул я.

— Реалов, — повторил он, вынимая из кошелька купюру. Я не поверил своим глазам: купюра была красная, с изображением какого-то урода, именуемого, судя по подписи, принцем Хуаном XVI. Тут же стояла печать: Новолиссабонский Банк.

— В какой мы стране? — прошептал я.

— В Португалии, — ответил он спокойно. — Хотя это только называется Португальской Америкой: нас, янки, здесь теперь столько, что никто не говорит больше по-португальски. Нынче у нас даже печатают местные деньги. По-инглиски!

Так и сказал: по-инглиски.

— Лучшей работы на пароме не найти в целом свете, — убежденно продолжил он. — Особенно для человека, не обремененного связями. Вы повстречаете невероятное количество самых разных людей, представителей немыслимых культур. Три ходки туда, три обратно — и двадцать четыре варианта городов! Месячный отпуск зимой и возможность посмотреть неведомый прежде мир! Неважно, дошла ли до вас суть: главное — результаты! Ну как, согласны?

— Попробую, — сказал я заворожено. До меня действительно не совсем дошла суть объяснения, но тайна влекла неодолимо.

— Вот вам двадцать реалов аванса, — сказал Макнил и сунул мне багровую бумажку. — Поужинайте, если не перекусили на пароме, и переночуйте в мотеле — он принадлежит компании, поэтому сотрудников селят бесплатно. Завтра будьте готовы к отплытию в четыре пополудни.

Я поднялся.

— Кстати, мистер Далтон… Если, находясь на берегу, вы клюнете на симпатичную девушку и решите осесть, ни в коем случае не возвращайтесь на корабль! Увольняйтесь немедленно. В противном случае ваша избранница увидит чужого человека, а сами вы, возможно, никогда больше ее не найдете.

— Запомню ваш совет, — заверил я.

Работа оказалась именно такой, какую обещал Макнил, даже лучше: восхитительные пейзажи, постоянная смена лиц… Команда — и та менялась: члены ее то подрастали, то укорачивались, мгновенно отращивали то бороды, то усы, приобретали и теряли экзотический акцент. Все это не имело значения: к подобным мелочам, как выяснилось, быстро привыкаешь, к тому же мой опыт разделял весь экипаж.

Вскоре мы превратились в сплоченную семью. Были в команде и женщины — от двадцати до сорока с небольшим, причем не только буфетчицы, но и палубные матросы. Иногда с этим возникали трудности: бывало, что мужчины оказывались в одном мире, женщины — в другом. Но даже к такой путанице со временем привыкаешь. Ведь личные качества и истории жизни повторяли друг друга, варьируя разве что частности.

Что касается пассажиров, то и к ним я постепенно привык. Они жили в разных временах года, что объясняло разнобой в одежде. Моды и правила поведения отличались бесконечным разнообразием.

Но люди остаются людьми: смеются, плачут, едят, пьют, дурачатся

— хотя иногда их шуточки звучат странновато. Одни жили в Новой Шотландии, основанной викингами, и именовали свою землю, как того следовало ожидать, Винландом, другие — в той же Новой Шотландии, только французской или испанской, португальской или английской — до последней ниточки в одежде. Узнал я и о Новой Шотландии, основанной лордом Балтимором и нареченной Авалоном.

Вариации в отношении штата Мэн были столь же, если не более, разнузданными. Здесь заправляли два индейских племенных союза, Соединенные Штаты, Канада, Британия, Франция, Португалия и всяческие экзотические государственные образования. Существовали и временные различия: некоторые пассажиры пользовались штуковинами из будущего, вызывавшими у меня оторопь. Так, один въехавший на паром грузовик работал на солнечной энергии и был загружен роботами — служащими общественного питания. Другие пассажиры, напротив, еще оставались в прошлом: пользовались гужевым транспортом или старомодными автомобилями.

Макнил оказался прав: каждый сезон в моей «копилке» прибавлялся минимум один новый мир. Паром бывал настолько перегружен, что мы, команда, с трудом пробирались с носа на корму и обратно. В багажное помещение можно было ходить, как в цирк, где из одного «фольксвагена-жучка» выбирается пол сотни «клоунов».

Миры, разумеется, торговали друг с другом. Не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться, что за этой деятельностью в большинстве случаев стоит «Блуотер Корпорейшн» и что именно торговля обеспечивает сказочную прибыль нашей паромной линии.

Однажды весь экипаж испытал страшную, раздирающую душу и тело боль; так же больно было тому миру, которого мы с тех пор не видали. Газеты, успевшие выйти перед тем, как мир перестал существовать, предрекали войну.

Не обходилось и без текучки кадров в составе экипажа. Одни уходили в отпуск и не возвращались, другие возвращались, но больше не поднимались на борт. Компания проявляла снисходительность: экипажу просто приходилось поднажать, пока не находилась замена.

Звезды потускнели. Я навел прожектор на красный бакен. Капитан приказал повернуть, вдали показались огни Саутпорта.

Я выполнял свою работу механически, потому что мысли были заняты несчастной девушкой. Мы знали, что конкретные люди живут в разных мирах почти одинаково. Уже семь раз девушка поднималась на борт парома, семь раз смотрела на воду, семь раз прыгала вниз, навстречу смерти.

Возможно, это было каким-то искажением времени, возможно, она достигала одного и того же состояния души на разных жизненных стадиях, только раз за разом она прыгала за борт.

Я служил на «Орке» уже три года. За это время мы утратили один мир, зато обрели три новых, так что всего их стало 26. Неужели девушка существует сразу во всех? Неужели нам предстоит еще 16 раз испытывать страдание, наблюдая ее кончину? Или даже больше, если миров еще прибудет?

В прошлом я уже пытался найти ее на пароме, прежде чем она шагнет за борт. Но постоянством она не отличалась, неизменным оставалось лишь место, раз и навсегда избранное для прыжка. Мы выходили в плавание трижды в день двумя экипажами, а она появлялась в разные сезоны, одеваясь всякий раз по-новому…

Оставалось только ждать. Экипажей набиралось слишком много, хотя я знал, что все мы примерно одинаковые и что все остальные мои ипостаси тоже заняты поиском.