Василий Спринский - То, что приходит на зов

Выбравшись на камень, он пристально рассматривал девушку, что погрузилась в хрусталь уже до середины бедер. Пираты, в свою очередь изумленно смотрели на своего бесстрашного вожака, который сбросил с плеча мешок с обрывками цепей, и взвалив на плечо очередной труп, направился обратно по настилу из мертвецов, с явным намерением добраться до девушки, на которой тоже висело немалое число украшений из столь милого сердцу металла.

Одного покойника не хватило для завершения моста, и капитан вернулся за еще одним телом. К этому времени настил уже почти погрузился в прозрачный камень.

Но капитан успел. Одурманенная девушка не сопротивлялась его рукам, позволив снять с себя все цепи, заколки из волос и тяжелые серьги, которые Ксан, не церемонясь, просто вырвал из ушей. Девушка не отреагировала и на это. Похоже, она вообще не чувствовала боли. В несколько прыжков Белый Аспид добрался до берега хрустального болота, бросив свою добычу под ноги более осторожных пиратов, восхищенно следивших за капитаном.

- Вот теперь - все! - довольно произнес он. Сто-то вроде довольной улыбки озарило его лицо при виде разбойников, буквально околдованных его рискованным поступком. Только таки и надо поддерживать в подданных веру в своего вождя. Совершенно очевидно, что после этого поступка авторитет его возрос еще больше. Брошенное им золото моментально исчезло в мешках и капитан, обернувшись, удовлетворенно посмотрел назад, на страшную прозрачную ловушку.

С удивлением он увидел, что три трупа до сих пор спокойно лежали на прозрачном камне, в то время, как над остальными уже сомкнулась поверхность болота. Всмотревшись внимательнее, он понял, что эти тела были ограблены до того, как пираты использовали их в качестве настила. Похоже было, что каменное болото отказывалось от тел, лишенных драгоценного металла.

- Однако же, какое все-таки зло, это золото, - философски произнес он. - Эй, вы, волчье отродье, - обратился он к своим товарищам, - хотите узнать верный путь к бессмертию? Преисподняя отказывается от тех, у кого за душой ни крупицы презренного желтого металла - взгляните на тех черномазых! Им нечем заплатить за вечную сохранность своих тел и потому они обречены позорно разлагаться, пачкая этот прекрасный светлый камень. Откажитесь от вашего проклятого золота - и вы будете жить вечно - райское блаженство на небесах тоже стоит немало, разве что плату за это принимают в других храмах. Так что, дети алчности, вы согласны жить вечно?

Дружный хохот и рев восторга, раздавшиеся в ответ на грубую шутку капитана подтвердили стойкое нежелание пиратов расставаться с прежним образом жизни.

Уже на каменном перешейке, капитан, вдруг вспомнив о чем-то, отобрал у одного из пиратов арбалет, и прицелившись, пронзил короткой стрелой грудь девушки, остававшейся закованной в камень. Кровь залила хрусталь, и переломившись в поясе от мощного удара стрелы, несчастная жертва застыла, точно кукла, изломанная капризным ребенком.

- Так будет лучше для нее, - сказал капитан, возвращая арбалет хозяину. - У нее больше нет золота чтобы заплатить стражу ворот Хель... а для того, чтобы умирать подобной медленной смертью она слишком молода и красива. Хотя, наверное, можно было бы и освободить ее, отрубив ноги. Интересно, что бы она предпочла?

Наконец отряд вновь собрался на берегу озера. Белый Аспид, отыскав Шеттавоса, поинтересовался о понесенных потерях.

Трое погибших и столько же серьезно раненых, не считая легких порезов - таков был общий итог сражения. Двое погибли в бою. Разбойник, получивший глубокую рану в живот, попросил обхаживавшего его Шеттавоса о быстрой смерти. Колдун, тоже понимая, что все его познания и способности не могут помочь здесь, милостиво надавил ему две точки на шее, отпуская на волю его душу. Остальные раненые чувствовали себя достаточно прилично, после того, как толстяк остановил им кровь и наложил некоторые исцеляющие заклятья.

Однако и добыча оказалась солидной. В руках пиратов оказалось не меньше ста фунтов золота и восемь молодых рабынь, за которых можно было выручить вполне пристойную сумму.

Оставив без внимания подсчет добычи, Ксан довольно грозно обратился к Шеттавосу:

- Ты говорил, что золото и женщин собираются бросит в воду, произнес он. - Однако, вместо воды там оказался какой-то дьявольский камень, засасывающий людей. Ты говорил, что здесь нет никакого колдовства, но двое моих людей чуть не погибли на этом прозрачном болоте, о котором ты не предупредил. Что ты скажешь в свое оправдание, толстяк?

- То же, что и раньше, - твердо ответил Шеттавос. - Ни в озере, ни на острове нет никаких следов колдовства, только камень и вода. Я никогда не сталкивался с подобным явлением, но слышал, что могут существовать камни, ведущие себя как вода, однако в этом нет никакой магии. Забравшись в мозги этих людей, я нашел образ жертвы, погружающейся в холодную, прозрачную глубину. Вполне естественно предположить, что в воду, которой в этом озере гораздо больше чем жидкого хрусталя. Спутать такое мог и более опытный маг чем я. Я лишь описывал то, что видел.

- Ладно, спасибо и на том, - проворчал капитан. - А теперь показывай, как нам побыстрее пройти к кораблю.

- С удовольствием! - ответил Шеттавос.

Путь от дарфарского побережья до Торговых островов занял четверо суток. Война, шедшая в черных государствах Юга, возможно и приносила прибыль, но только не "Белому Аспиду". Пираты почти не встречали на своем пути торговых судов, а прибрежные города и поселки были разорены задолго до них. Население стремилось укрыться в глубине материка, подальше от военных кораблей противника, едва ли не превосходивших по жестокости морских разбойников. Впрочем, опустошив побережье, военные тоже перестали обращать внимание на побежденных, предоставляя им возможность зализывать раны и копить новые богатства. Объединенные способности Аппи и Шеттавоса позволили "Белому Аспиду благополучно уйти от столкновения с двумя военными кораблями Куша, обогнув их на безопасном расстоянии.

Наступал черед попробовать, какова на вкус страна древних магов и неисчислимых богатств, накопленных в храмах Дввалка, свирепого Бога-Кабана, повелителя Империи Ахерон.

Торговое судно медленно выбиралось из-за длинного скалистого мыса, похожего на чудовищный гребень. Сорокавесельный неповоротливый круглобокий купец держал курс на юг, туда, откуда совсем недавно вернулся корабль валузийских пиратов. Торговец со спокойной уверенностью правил вдоль синеватой полоски берега, уверенный в абсолютной безопасность.

Однако, уверенность эта была ложной.

Скалистый мыс остался за кормой торговца. Легкий ветер едва наполнял косой парус. Разумный мореход не станет понапрасну расходовать силы гребцов. Тем более, что ветер понемногу свежел. Судно уверенно приближалось к своему конечному пункту - стигийскому порту Каноб, до которого оставалось не больше десяти миль.