Николай Томан - Девушка с планеты Эффа

В другое время эти слова наполнили бы меня счастьем, но сейчас я чувствую себя такой униженной, что меня уже ничто, кажется, не сможет обрадовать.

- Пришла сообщить вам об окончательной своей капитуляции, - каким-то чужим, противным голосом говорю я, боясь взглянуть в глаза Рэшэда. - Восстановить уже ничего больше не удастся...

Я не объясняю Рэшэду, что именно восстановить, но он и сам все понимает.

- Ничего, Шэрэль, теперь это уже не так важно. Не расстраивайтесь, пожалуйста.

А меня только злят эти слова утешения. Не понимаю я разве, как могла бы пригодиться эта фонограмма, если бы я всю ее восстановила? Зачем же говорить, что теперь это уже не важно?

- Как же так? .. - хмурюсь я.

Но он торопливо перебивает меня:

- Это все равно ничего бы нам больше не дало. Никакая электронная машина не сможет ведь сделать точного перевода с языка, который не известен ни одному лингвисту нашей планеты. Наши кибернетики в этом отношении несколько преувеличивают свои возможности.

- Все напрасно, значит?..

- Нисколько! - оживленно восклицает Рэшэд. - Нам важно было убедиться, во-первых, в том, что девушка с Эффы говорила членораздельно, осмысленно. А во-вторых, что язык, на котором она говорила, никогда не был и не мог быть ни одним из существующих или когда-либо существовавших на нашей планете. Кибернетики блестяще со всем этим справились. С бесспорной убедительностью они доказали не только реальность существования этого языка, но и высокое его развитие. Нy, а жесты, мимика и интонация нашей девушки - мы столько переволновались за нее, что, думается, имеем право называть ее "нашей" - все свидетельствует о том, что она к чему-то призывает обитателей Эффы.

Перед моими глазами невольно всплывает ее лицо. Да, она, несомненно, призывала к чему-то своих соотечественников! Призыв этот светится в ее глазах, в выражении подвижного лица, в порывистых жестах, слышится в интонации голоса на тех кусках фонограммы, которые удалось восстановить.

- Но что же могло вызвать такой страстный призыв? встревоженно спрашиваю я.

- Этого мы не знаем, - печально признается Рэшэд.

А меня охватывает такая жалость к нашей девушке, такая тревога за нее, что даже слезы набегают на ресницы.

- Да, этого мы не знаем, - безнадежно повторяю я, - и, видимо, не узнаем никогда...

- Почему же? - горячо возражает Рэшэд. - Рано или поздно, но мы непременно разгадаем и эту тайну.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Поразительная новость - Хоррэл обнаружил на Эффе три чрезвычайно ярких вспышки! Одну он зафиксировал еще вчера, а две, последовавшие одна за другой, сегодня ночью. И это не бездоказательное заявление: Хоррэл сфотографировал спектр этих вспышек, и в астрофизической лаборатории уже производится их анализ. Там сейчас Рэшэд, Хоррэл и все наши сотрудники. Может быть, пойти и мне?

Вхожу очень робко, стараясь не привлекать ничьего внимания. Но астрономам не до меня. Они обсуждают результаты только что закончившегося анализа спектра вспышек на Эффе.

Слышу голос Рэшэда:

- В том, что температура их не ниже температурЫ термоядерных процессов на нашей Джумме и на Желтой звезде, нет, значит, никаких сомнений?

- Да, это теперь бесспорно, - решительно подтверждает кто-то из астрофизиков. - Она составляет несколько десятков миллионов градусов.

- Какой же вывод из этого? - раздается спокойный голос главы Совета ученых.

- Может быть, началась цепная реакция внутри ядра Эффы? не очень уверенно замечает Джэхэндр. Глава Совета укоризненно качает головой:

- Как вы только решаетесь, Джэхэндр, делать такие нелепые предположения? Термоядерные реакции внутри ядра Эффы дали бы знать о себе не тремя вспышками, а разогревом всей планеты. Может быть, даже и взрывом ее... Но опасаться этого не приходится. Каждый школьник знает, что, вследствие незначительности массы Эффы, она никогда не превратится в звезду. Для этого необходимы к тому же гораздо более высокие температуры и давление в ее центральной части.

- Но тогда что же это такое? - разводит руками Джэхэндр.

- Искусственные термоядерные взрывы, - неожиданно заявляет Рэшэд.

Все молча поворачиваются к нему. На многих лицах явное недоумение.

- Да, да, термоядерные взрывы, - убежденно повторяет Рэшэд. - А может быть, даже термоядерные бомбы. У нас эта энергия никогда не использовалась как оружие, но у них она может быть и оружием.

- Перед авторитетом астрофизиков, установивших, что взрывы на Эффе носят термоядерный характер, я сдаюсь, - находит наконец в себе мужество признать свое поражение Джэхэндр. На Эффе действительно, значит, обитают разумные существа, достигшие высокого технического совершенства. Мы ведь знаем, на каком уровне развития техники возможно осуществление термоядерных реакций. Но вот что все-таки спорно: почему этим термоядерным взрывам мы должны приписывать военный характер?

- А чем же иным можно их объяснить? - во-просом на вопрос отвечает Рэшэд. - Кому нужна эта энергия в виде неуправляемого взрыва страшной разрушительной силы? Можно было бы допустить, что такой взрыв произошел случайно, но ведь мы зафиксировали их трижды.

- А почему бы не предположить, - снова замечает Джэхэндр, - что с помощью этих взрывов они ведут грандиозные строительные работы?

- Едва ли, - качает головой Рэшэд. - Неизбежна ведь радиация при осуществлении таких взрывов. Она убила бы все живое на огромном пространстве.

Все молчат. Похоже, что никто не решается первым оспорить догадку Рэшэда - существование жизни на Эффе и высокое ее развитие, видимо, уже считается вполне очевидным фактом. Никто не может возразить теперь и против реальности девушки, изображение и голос которой записан на магнитной ленте нашей космической ракеты.

Молчание нарушает глава Совета.

- В умении логически мыслить вам нельзя отказать, - замечает он, обращаясь к Рэшэду. - Все действительно может быть именно так, как вы предполагаете. Но не будем торопиться. Изучим эту проблему с возможно большей обстоятельностью. Фактов у нас теперь вполне достаточно. Если же вы хотите знать мое личное мнение о вашей, может быть, слишком смелой гипотезе, то я готов уже сейчас поздравить вас с победой!

У нас в лаборатории настоящее торжество. Все поздравляют Рэшэда, а он смущен немного.

- Почему же поздравляете вы только меня? Это ведь наша общая победа.

А наша простодушная юная лаборантка все еще недоумевает:

- Но как же это все-таки?.. Ничего ведь не изменилось. Показания большинства приборов космической ракеты до сих пор не восстановлены, а новую мы туда еще не послали. Как же, однако, удалось установить все это?..

- Достоверность наших знаний о законах развития природы и общества помогла нам в этом, - счастливо улыбается Рэшэд. Я, например, не сомневаюсь, что таблица элементов на Эффе начинается так же, как и у нас, с водорода. В такой же, конечно, последовательности, как и у нас, расположены у них и остальные элементы вещества, ибо они просто не могут быть расположены иначе.