Юлий Буркин - Рок-н-ролл мёртв

- Постой-ка, - дошло до Клена, - "Зомби"? Я не понял, Ром что, правда был мертвым, когда грабил?

- Ну да. Это дело Севостьянов всерьез не готовил, держал такой вариант про запас, как самый ублюдочный. В тот вечер он просто экспериментировал, но вкатил такую дозу, что Ром не выдержал. И вот тут-то дядя Сева и узнал то, чего не мог даже предполагать: после смерти реципиента его тело становится еще более послушным, и, пока разложение вконец не испортит нервные волокна, в течении нескольких часов им можно управлять, как роботом. До этого открытия Севостьянов рассчитывал только на 15-20 минут работы с живым человеком, а тут... Смертью Рома он был даже слегка огорчен. Но уж, раз так случилось, он, не раздумывая, решил использовать момент. Ведь, работая с трупом, он не рисковал ничем: тот его никогда не выдаст...

- Скотина! - процедил Джим. А я закончил:

- К тому же, так случилось, что именно в эту ночь на "скорой" дежурили верные ему люди, и забрать тело было очень просто. Все ему смазала единственная непредвиденная деталь - телекамера напротив двери.

- А откуда он потом о ней узнал? - задал Смур вполне резонный вопрос. - И как он вас с Настей вычислил?

Я объяснил:

- Когда он в теле Рома лежал в ванной, он слышал, как Настя звонила мне. И он решил проследить, что мы будем делать. Утром он поехал за нами и оказался возле прокуратуры. Настя вошла, я уехал, а он остался ждать ее возвращения. Потом, выйдя, она тут же, из автомата позвонила мне. А Сева стоял рядом, возле козырька, вроде бы ждал, когда освободится телефон. И все про камеру, и про то, что Настя ничего прокурору о смерти Рома не сказала - слышал. Он дико испугался и твердо решил нас, как можно быстрее, убрать. Позвонил своим людям, чтобы они нашли меня (им пришлось снова на смену не по графику напрашиваться), а сам разделался с ней.

У меня подкатил к горлу комок, и я замолчал, но потом пересилил себя и закончил:

- Настю нашла Томка. Если бы она пришла чуть раньше, она или спугнула бы Севостьянова, или наоборот - была бы убита тоже.

Мы молчали долго.

- И что теперь? - спросил Джим, возвращая пистолет.

- Я и сам хотел бы знать. В милицию, по-моему, даже и дергаться не стоит.

- И не думай, - хмыкнул Смур, - тебя с твоей сказочкой там только на смех поднимут.

- В газеты? - предложил Клен.

- Да брось ты, - обломил его Смур, - если б я Крота не знал, разве бы такую дурь напечатал?..

- Я кажется кое-что придумал, - решился я. - У вас, по-моему, на сегодняшний вечер концерт запланирован?

- Какой концерт без Рома? - махнул рукой Клен. - Мы-то все ждали, что он объявится, а теперь... А так было бы клево, - он с мечтательным выражением лица побарабанил себя по ляжкам, - представляешь: на стадионе, ночью. Там штук двадцать команд будет. Называется "Рок - в борьбе с наркоманией".

- Актуально... - вставил Смур. Но Клен его не слушал:

- Мы бы там самые крутые были. Тоша подсуетился и где-то на час арендовал спортивный вертолет. Представляешь, мы бы с неба спустились...

- Да хватит тебе, - попытался остановить его Джим, - что теперь об этом говорить?

А Смур, кажется, что-то понял и стал подозрительно на меня поглядывать.

- А еще - не унимался Клен, - там на сцене уже установлен огромный метров в двадцать высотой - портрет Рома. Он ведь должен был стать "гвоздем программы". Ром собирался спалить свой портрет под конец выступления...

- Вот и классно, - заявил я. - Вы не будете ничего отменять. Тряхнем стариной: я буду с вами. У нас еще день на репетиции. И там, на концерте, я все, как есть, расскажу зрителям.

- Так я и думал, - покачал головой Смур. - Это облом, Крот Коля. Лет пятнадцать назад нас, возможно, еще стали бы слушать. Но сейчас... Даже и не думай. Что бы ты не говорил, они будут или свистеть и гнать тебя со сцены, или наоборот - тащиться. Но они никогда НЕ ПОВЕРЯТ ТЕБЕ.

- Но почему? Почему ты так уверен?

- Ты остался в тех временах, когда играл сам. Рок-тусовка в "Невском", ночные бдения при свечах, дзен, тихие девочки... Все мы тогда искали истину. Сейчас ищут зрелищ. Ты будешь выглядеть клоуном. Причем бездарным.

- Смур прав, - сказал Джим. - Но мы должны попробовать. С нас-то не убудет. А вдруг выгорит?

- Да ну что вы, а?! - взбунтовался Клен. - Что вы смурь-то наводите? Все получится.

Но Клен - дурак, это общеизвестно. И я снова искательно глянул на Эдика. И, видно, ему жалко меня стало:

- Ладно, - говорит, - давай попробуем. В конце концов, если на репетиции почувствуем, что не катит, мы всегда сможем остановиться.

- А Тоша туда не явится? - спрашивает Джим.

- Ну, это-то мы сейчас устроим, - говорит Эдик и набирает по телефону номер.

- Алле! - говорит он. - Антон? Тоша, что делать будем? Ром пропал, как сквозь землю. А у нас концерт сегодня. Ты не знаешь, где он?.. Нет?.. Отменять? Слушай, жалко, там все так круто приготовлено... Ладно, понял... Ладно, не беспокойся, нам так и так туда за аппаратом ехать. Сиди дома... Не за что... Да, а как с вертолетом быть? Как предупредить, что не нужен?.. Встретить?.. Да уж ладно, я сам... Ну все, привет, - и положил трубку.

- Класс! - восхитился Клен. И я был согласен с ним. Был бы прошлой ночью на моем месте Смур, он бы, наверное, не наделал столько глупостей.

Весь день мы проторчали в ДК ВДНХ, где сейчас "Дребезги" арендуют зал для репетиций. Мы вспомнили три наших старых хита, те, что играли до прихода Рома ("Дай мне шанс", "Беглый монах" и "Электрическая линия"). Но это - "для разминки"; на выступление же я написал новый текст, который будет состыкован с гимном "Дребезгов". Мы пробовали, ругались, курили, пили кофе и пробовали снова. И то нам казалось, что все - очень клево, то - что Смур прав, и все - жутко неубедительно. А ведь нам, по задумке, предстояло не просто сыграть и спеть, а устроить такой кипеш, чтобы все газеты писали...

...Заглянул администратор ДК и сказал, что к телефону зовут "кого-нибудь из музыкантов". Пошел Смур, а вернувшись, сообщил, что искали меня - "какой-то Гриднев". "Это тот самый следователь, - объяснил я, - что ты ему сказал?" "Соврал на всякий случай, что ты не появлялся". "Правильно, - одобрил я, - не до него", а сам подумал: "Интересно, что ему от меня надо?"

Но вот настал вечер и мы, пересаживаясь с трамвая на автобус (из нас только у меня есть машина, да она так и осталась стоять возле Тошиной дачи; при том - в жутком состоянии), двинулись в сторону стадиона. Точнее - к пустырю неподалеку, куда должен подлететь за нами небольшой спортивный вертолет.

...Он завис над центром переполненного людьми неосвещенного стадиона, и со всех концов к нему потянулись разноцветные лазерные нити. Со сцены в этот момент уходили ребята из питерского "Горячего льда". Вертолет снижался, двигаясь к подмосткам и метрах в пятнадцати над ними - завис. Упала складная лестница. Первым начал спускаться Клен. Но для толпы он почти невидим: его не освещают.