Михаил Воронов - Братки

***

Лифт медленно поднимал троих мужчин на пятый этаж, где располагалась Танькина квартира.

Гоша стоял, прижавшись спиной к стенке лифта и опираясь на деревянный костыль. Пастухов вынул из заплечной кобуры пистолет Макарова и, сняв его с предохранителя, передернул затвор.

- Так, на всякий случай, - сказал он, - парень наверняка из дома без пушки не выходит.

Согласно кивнув, Костя Титов сделал то же самое со своим пистолетом, после чего засунул его обратно в кобуру и произнес:

- Но брать его все же надо живым.

Нам прежде всего нужна информация.

Гоша Кислицин, встав перед дверным глазком, нажал на кнопку звонка.

Титов и Пастухов прижались к стене по обе стороны дверного проема.

На сей раз Танька открыла дверь очень быстро и удивленно уставилась на Кислицина.

Иванова собралась уже вслух удивиться и неожиданному визиту своего начальника, и его инвалидному виду, однако Костя Титов, первым ринувшийся в открытый дверной проем, не дал сказать Таньке ни слова.

Одной рукой обнял ее за плечи так, что она даже не могла шевельнуться, а другой зажал ей рот. После чего тихим, почти интимным шепотом спросил Таньку:

- Где твой приятель?

Перепуганная Танька показала глазами на большую комнату, и туда моментально бросились Титов и Пастухов.

Первым ворвался в зал более юркий Титов.

Петр сидел на диване, возле которого стоял небольшой столик, обставленный выпивкой и закуской. Рядом со столиком стоял стул, на спинке которого висела его короткая кожаная куртка.

Именно к ней он бросился, едва завидев вбежавшего в комнату Титова.

Костя, сообразив, что в куртке наверняка находится пистолет, первым делом ударил ногой по стулу, расположенному между ним и рыжим приятелем Таньки. Стул вместе с курткой отлетел в дальний угол комнаты.

Рыжий, поняв, что обезоружен и до пистолета ему не добраться, решил использовать свой последний шанс и бросился напролом к выходу из квартиры.

Первым принял на себя атаку рыжего Титов. Петр нанес ему размашистый удар в челюсть, но Титов, хоть и давно уже занимался руководящей работой, навыков бойца еще не растерял.

Ловко поставив блок, он перехватил правую руку соперника и почти одновременно, слегка уклонившись влево, нанес удар ногой ему под дых.

Удар был не слишком сильный, но очень точный. Колено Титова пришлось как раз в солнечное сплетение Петра.

Петр перегнулся пополам, выпучив глаза и выдохнув из себя какой-то булькающий звук.

В следующий момент на помощь Титову подоспел Пастухов. Мощным ударом ноги он почти распрямил бандита.

Довершил обработку "подопечного"

Константин, который, держа бандита за руку на болевом приеме, развернул его и что есть сил шандарахнул головой о стену.

Последних двух ударов хватило для того, чтобы мысли в немногочисленных извилинах Петра окончательно смешались, и он, потеряв ориентацию в пространстве, рухнул на пол.

Титов и Пастухов спокойно выкрутили приятелю Таньки руки за спину и надели на них наручники. Титов, поразмыслив немного, достал вторые наручники и надел их на лодыжки ног Петра. Затем рыжего подняли за руки и за ноги и, не церемонясь, швырнули на диван.

Ворвавшаяся в комнату хозяйка квартиры увидела окровавленную физиономию своего возлюбленного. Это произвело на нее столь сильное впечатление, что она закричала:

- Изверги! Что же вы сделали с ним, сволочи!.. Гоша, что они хотят?

Неожиданно для самой Татьяны этот ее гневный порыв оборвал самым вульгарным образом Гоша:

- Заткнись, толстая жопа, пока я тебя костылем не отдубасил, старая кретинка!

Он свободной от костыля рукой толкнул Таньку в глубь комнаты. Танька упала в кресло, удивленно вылупилась на своего начальника и, протяжно ахнув, спросила:

- Гоша, за что-о-о?

- За все хорошее, коза драная, - коротко пояснил Кислицин и добавил, бросив взгляд на костыль и забинтованную ногу:

- Это по твоей милости я теперь буду в инвалидной коляске ездить.

В это время Пастухов, не обращая внимания на перебранку Кислицина и Ивановой, поднял с пола куртку Петра и стал выкладывать содержимое ее карманов на стол. Сначала пистолет "ТТ".

Затем были вынуты документы: паспорт и водительские права на имя Петра Алексеевича Грищенко. И несколько мелких купюр.

А напоследок из небольшого нагрудного кармана была извлечена черная вязаная шапочка с прорезями для глаз и рта.

Увидев эту маску, Кислицин взвился от негодования и ярости.

- Ах ты, паскуда, - заорал он и, стоя на одной ноге, замахнулся костылем на пленника, который едва пришел в себя.

Удар костылем по голове Петра мог окончательно вышибить из него сознание. Это не входило в планы Титова, поэтому он успел перехватить Гошину руку.

- Тихо, тихо, - проговорил Костя, - не дергайся, а то упадешь. Иди сядь на тот стул и не мешай нам.

Пока одноногого Кислицина тащили к стулу, он продолжал изрыгать ругательства в адрес пленного бандита:

- Козел долбаный, сука! Оказывается, это ты, сундук с говном, мне сегодня ногу искалечил! Да я тебя кастрирую за это, чтобы таких же на земле больше не плодить.

- Ну что, Танюша, дотрахалась, маленькая, - миролюбивым, ласковым голосом обратился к ней Титов, - сдала, понимаешь, своего начальника бандитам, под пытки его подставила.

- Какие пытки? - поражение воскликнула Танька. - Я никого не подставляла. Слышишь, Гоша?..

- Молчи, дура, - яростно вскричал Гоша, - это ты вчера насвистела этому рыжему козлу, что мы в охранное агентство обратились?

- Я... Я только... - Танька замялась с ответом. - Я только поделилась...

- Мозгами своими ты с кем-то поделилась еще при рождении! - заорал на нее Гоша. - Поэтому думаешь клитором! Ты этому уроду вчера сболтнула о нашей встрече с Костей, а он сегодня меня за это с утра вместе со своими друзьями в лесок отвез и ногу изуродовал.

Танька подняла испуганно-недоуменный взгляд на окончательно пришедшего в себя Петра. Вид у того был неважный: губы разбиты, на переносице разрастался здоровенный синяк, из рассеченной брови обильно текла кровь.

- Петенька, как же так? - тоненьким голоском пропела Иванова.

- Да пошла ты, корова старая, - выругался бандит и плюнул на палас кровавым сгустком.

- Усохни, урод, - осадил бандита Титов, - мы еще тобой сейчас займемся.

Костя подошел к Таньке и спросил:

- Ты где подцепила этого ковбоя?

- На улице познакомились, - осторожно ответила Татьяна.

- Он тебе говорил, кто он и чем занимается?

- Сказал, что охранник на каком-то предприятии.

- Что за предприятие и где он вообще живет, ты знаешь?

Танька покачала головой и заплакала.

- Понятно, - тяжело вздохнув, произнес Титов и повернулся к рыжему: