Константин Фарниев - Забытое племя

Крайт повернулся к Эчару.

— Господин Эчар, что-то здесь не то. Уж не заодно ли вы с вестниками?

— Это уже слишком, — пробормотал Эчар.

— Посмотрим, — бросил Крайт и пошел к двери. — С вами, господин Эчар, — обернулся он на пороге, — еще побеседуем. Вашего Венка мы захватим вместе с Диком и тройкой негодяев. Удивительно свободно чувствуют себя вестники на вашем комбинате. Думаю, что мы забираем не последних. Оставляю вам шанс: если вы раскроете еще кого-нибудь из них, я, быть может, отнесусь к вам лучше, чем того заслуживаете. Если не сделаете… — Крайт погрозил Эчару пальцем и вышел из кабинета.

ПЕРВОЕ ЗАДАНИЕ

Джек посмотрел на циферблат больших круглых часов, вмонтированных в вертикальную часть пульта. В этот момент на связь вышел Тонни. Гарди был изумлен: до сих пор инспектор ни разу не тревожил его, когда он дежурил в Центре.

— Не удивляйся, — заметил Тонни. — Я приболел, и начальство позволило мне уехать домой. — Под начальством он подразумевал, конечно, своего отца — члена Магистрата Мишеля Бэма. — Ты мне нужен по работе. После смены жду тебя дома. Все. — Тонни кивнул и сразу отключился.

Гарди еще несколько секунд продолжал смотреть на погасший экран видеотелефона, будто надеясь, что Тонни вернется и объяснит причину столь странного вызова. Какие могут быть дела после рабочей смены? Может, что-то связано с Марией, а говорить открыто нельзя, и поэтому Тонни сказал «по работе»? Джек закрыл лицо ладонями, как бы стараясь спрятать от незримого ока соглядатая-компьютера жаркий румянец волнения, вспыхнувший на щеках. Неужели настал уже роковой час, и Тонни первым узнал об этом? Спохватившись, Гарди отнял ладони от лица и выпрямился в кресле. «Спокойно, — мысленно сказал он себе. — Еще ничего не известно, только твое предположение. Если Тонни узнал что-то о Марии, то…» Здесь Гарди запнулся. Какими аргументами может он опровергнуть свое предположение? Тонни вполне мог узнать о Марии первым, хотя бы через отца, и вызвать его, Джека.

Гарди совсем забыл о работе, полностью отдавшись своим мыслям. Слишком много значила для него Мария, чтобы он мог думать сейчас о чем-то другом.

Они познакомились давно у Бэмов. Мария была двоюродной сестрой Тонни по матери. Подружились и сами не заметили, как детская дружба переросла в любовь. Но стать мужем и женой шансов никаких. Брачные пары среди горожан-небиоров формировала Машина, подбирая только ровесников. А Джек на целый год был младше Марии. С тех пор, как она достигла брачного возраста — двадцати лет, а произошло это неделю назад, каждый день превратился для них в пытку ожидания неминуемого несчастья. И вот, похоже, горький час настал. Иначе чего бы Тонни вызывал его к себе. Хотя…

Размышления Гарди приняли вдруг совсем другое направление. У него мелькнула мысль в связи, казалось бы, с малосущественным обстоятельством. Тонни сказал, что он приболел, но Джек виделся с ним в обеденный перерыв, и тот был вполне здоров и бодр. Как связать его неправду, а Джек не сомневался в том, с Марией? Слишком хорошо вписывалась эта деталь в тот образ Бэма-младшего, который вырисовывался перед Джеком в ходе его размышлений о некоторых странностях или непоследовательности в характере Тонни.

Не всегда он был таким уж честным и старательным в работе, каким показывал себя на словах. Он часто выезжал в инспекционные поездки по второму жилому поясу и не раз брал с собой Джека. Бэм-старший и его служба отвечали за нормальное обеспечение жилого пояса биоров теплом, пищей, водой, одеждой, санитарным обслуживанием, одним словом, всем необходимым в пределах существовавших для биоров норм.

Тонни во время поездок частенько заглядывал в капсулы к биорам, иногда даже вступал с ними в разговоры. И то, что раньше в поведении Бэма-младшего воспринималось Джеком как забота об интересах дела, при пристрастном анализе приобретало уже иной смысл, позволявший Джеку предполагать, что Тонни не такой уж ярый сторонник Магистрата, каким мог казаться.

Джек хорошо запомнил свое первое участие в инспекционной поездке. Тогда ему все представлялось интересным. Он увидел вблизи биоров, услышал их голоса, побывал в капсулах, но вместе с тем, сколько горечи оставили в нем те, первые, встречи. Потом случались другие поездки и другие тяжелые впечатления.

В первую произошел и такой эпизод. Агент, сопровождавший инспектора и его помощника, замешкался во дворе зоны, и они на несколько минут остались в капсуле наедине с молодой женщиной. И Джек страшно испугался, потому что она стала проклинать Магистрат, СБ, сам Город и тех, кто его создал. Очевидно, женщина была вне себя от горя. В тот день агенты застрелили на работе ее мужа за то, что он отказался избивать своего соседа по конвейеру. Такое развлечение придумали агенты: во время десятиминутного обеденного перерыва устраивать драки между биорами.

Бэм-младший поспешно покинул капсулу сумасшедшей, как он выразился, бабы. Она уже наказана, говорил он тогда Джеку. Глупо, конечно, лезть на рожон, но сейчас она этого не понимает. Биоров надо воспитывать и наказанием, и милосердием.

Джек, конечно же, принял объяснение как заботу об интересах дела, тем более, что Тонни убедительно говорил о верном служении Магистрату, своему долгу перед ним.

Женщина тогда не понесла никакого наказания, зато Магистрат после этого случая категорически запретил агентам устраивать на рабочих местах побоища между биорами. Потому что, как указывалось в решении Магистрата, «подобные действия агентов не способствуют воспитанию у биоров послушания и покорности, а наоборот, еще более возбуждают недовольство Магистратом и толкают биоров к вестникам». Теперь Джек догадывался, что решение было принято не без участия Бэма-младшего.

Странный случай произошел как-то и в детской зоне, когда на Тонни в отсутствие агентов напал вооруженный какой-то железкой подросток. Видимо, нападавший очень волновался, и удар его оказался неудачным: железка срикошетила и только оцарапала голову инспектора. Тонни испугался, едва удержался на ногах. Но когда появились агенты-охранники, не он, а инженер-наставник донес на подростка. И только тогда инспектор разразился гневной тирадой в адрес «негодяев, достойных самой жестокой кары». Однако он не позволил агентам убить биора на месте, хотя в подобных ситуациях они имели на это полное право.

Раньше Джек воспринимал такое несоответствие у Бэма-младшего между словом и делом как черту характера, сейчас увидел совсем другое. В самом деле, разве к милосердному отношению к биорам призывали Магистрат и СБ? Разве Тонни сам не обязан по долгу службы требовать от агентов примерного наказания и женщины, и подростка, и других биоров, которые в присутствии Тонни и Джека проявляли враждебность к Магистрату? А они оставались безнаказанными, если рядом не было агентов.