Ричард Фоукс - Лицо врага

По лицу Сиборга потекла струйка пота, и в скафандре включилась система охлаждения. Без прикрытия крейсера шаттлы могли надеяться только на то, что им удастся проскользнуть незамеченными.

Тянулись мучительно долгие минуты ожидания. Андерс следил за «Громом», как птичка следит за змеей. Зловещий крест корабля на экране, казалось, не двигается, но это была только иллюзия: «Гром» приближался к ним с каждой секундой. Это подтверждала телеметрия.

— «Бандит» меняет курс. — В голосе Метцлера чувствовалась тревога.

Еще бы! Если «Гром»…

— «Бандит» на векторе перехвата! Перехват через тридцать минут. Через пять минут враг атакует.

Пять минут до вынесения смертного приговора…

Андерс отвернулся от экрана. Как только капитаны способны выдерживать такое ожидание, наблюдая, как приближается неизбежное? Куда легче просто не видеть всего этого.

— «Шака» включает маршевый двигатель, — доложил Метцлер.

— Сейчас-то зачем? — удивился Андерс.

— Должно быть, Бьюнин надеялся, что «бандит» не обратит на нас внимания. Теперь он попробует отвлечь его, принять удар на себя.

«Шаке» с избытком хватило бы огневой мощи и средств защиты, чтобы успешно сразиться с перехватчиком класса «Гром», — но, отсиживаясь в засаде, «Шака» пожертвовала маневренностью, и теперь, чтобы привести в готовность двигатели и орудийные системы, ей понадобится время. Успеет ли она это сделать?

— «Бандит» заметил «Шаку», — сообщил Метцлер. — Черт, этот ублюдок быстро соображает. Он не стал тратить время на изменение курса. Перехват через… Черт, он выпускает ракеты!

Андерс увидел на экране три ракеты, направляющиеся к «Шаке». Крейсер изменил курс и ответил торопливым залпом из шести ракет.

Но он опоздал.

— «Бандит» снова выпускает ракеты, — доложил Метцлер.

— А первые?

— Еще в пути. Следите за тактическим дисплеем. Точечная защита «Шаки» должна… Есть!

Одна красная точка на экране погасла, но две другие продолжали двигаться к синему силуэту «Шаки». Когда они коснулись его, сверкнула яркая вспышка. Метцлер выругался; впрочем, Андерс и без этого понимал, что «Шака» серьезно повреждена. Вспышка погасла, и на экране снова появилось изображение «Шаки». Крейсер по-прежнему набирал скорость, но к нему подкрадывались еще три красные точки. За ними двигался «Гром», и расстояние между кораблями стремительно сокращалось.

— Лазеры! Ублюдок стреляет!

Андерс только растерянно крутил головой, не понимая, откуда Метцлеру это известно. Ему самому данные на экранах ни о чем не говорили.

— Попадание в «Шаку»!

Но крейсер еще боролся. На экране красные точки второй волны вражеских ракет мигнули, перехваченные защитой «Шаки».

Скорость ракет «Шаки» была ниже, а радиус перехвата — меньше, чем у ракет реморов. Две ушли далеко в сторону, вероятно, не сумев сманеврировать, еще две были сбиты защитой «Грома», зато последние две достигли цели и взорвались, выплеснув направленный поток лазерной энергии. Что-то на борту вражеского корабля сдетонировало, и он превратился в разрастающийся шар обломков.

Лучи, терзавшие «Шаку», погасли вместе с отметкой корабля реморов. По всем каналам связи послышались ликующие крики. Андерс сам не удержался от радостного возгласа.

Но даже короткий бой не проходит незамеченным. И теперь ни о какой скрытой разведке не могло быть и речи. Андерс послал на «Шаку» запрос о новых приказах.

Но ему не ответили.

Андерс попросил Метцлера сообщить данные о состоянии «Шаки».

Крейсер получил тяжелые повреждения. На мониторе мерцало алое пятно: та часть, где находились жилые отсеки, взорвалась, и все ее содержимое, моментально замерзнув в вакууме, кружилось над обломками, мерцая, как праздничный фейерверк.

Андерс сделал запрос еще раз. Экран связи ожил, и на нем появилось испуганное лицо. Под слоем сажи и грязи Андерс не сразу узнал Райэн. Она занимала должность начальника инженерной службы корабля.

— «Шака» на связи с опергруппой Сиборга. Говорит капитан Райэн, — произнесла она.

— Я хочу поговорить с полковником Бьюнином.

— Это невозможно. Он мертв. По крайней мере я так считаю. Связь с командным отсеком потеряна. Пожар по всему корпусу корабля. Я приняла командование, да поможет мне Бог. Что вы хотели?

— Я хочу знать, каково положение.

— Я тоже. — Не будь Райэн кадровым офицером, Андерс сказал бы, что она на грани истерики. — У вас есть предложения? Выкладывайте.

— Я думаю, шаттлам лучше вернуться на «Шаку». Лишние руки вам сейчас не помешают.

— Я ценю вашу помощь, лейтенант, но не считаю ваше предложение удачной идеей. На наших экранах еще три корабля. Один из них наверняка вражеский, и крупнее «Грома».

Еще три? Датчики шаттла не уловили присутствия других кораблей. Впрочем, их радиус действия был ограничен, и пилоты, как правило, полагались на данные с корабля-носителя, но и они ничего не говорили о близости чужаков.

— Я не вижу врага, капитан.

— Телеметрическое реле вышло из строя, так же как половина других систем крейсера. Расстояние до вражеского корабля достаточно велико, и за то время, пока он подойдет, вы успеете смыться. Другие корабли движутся тем же курсом. Я уверена, что это тоже реморы. Отправитесь с фейерверком.

У исправного крейсера были шансы устоять против трех кораблей противника, но, учитывая повреждения, полученные «Шакой»…

— Вы сможете с ними справиться, если вам не нужно будет беспокоиться о нас?

— Не знаю. Если бы только полковник был… — Райэн помрачнела и нервно провела языком по губам. — Вряд ли.

Вне всякого сомнения, Райэн была отличным специалистом, но к обязанностям капитана оказалась явно не готова. Если «Шака» вступит в бой под ее командованием, результат скорее всего будет плачевным.

— Но двигатели уцелели?

Райэн нервно рассмеялась.

— О да! Все отлично. От жилого отсека до кормы — ни единой царапины.

Упустив тот факт, что под ее командованием теперь вся «Шака», а не одна только техника, Райэн еще раз доказала свою неподготовленность.

— Тогда забудьте пока о нас. Мы высадимся на планету и попытаемся подготовить плацдарм для нападения. А «Шаку» нужно немедленно уводить отсюда. Удирайте: сейчас главное — поставить в известность штаб Стратегического Командования.

Глаза Райэн загорелись. Андерс понимал, что ей, как и ему, больше всего хочется сейчас оказаться отсюда подальше. Но Райэн не могла себе позволить сразу ухватиться за эту идею.

— Я не могу бросить вас.

Это было благородно, но долг превыше всего.