Софья Непейвода - Наследники предтеч. Основание

— У нас ведь осталось несколько плодов? — полуутвердительно поинтересовался он и, прихватив один из них, вновь направился к костру. На сей раз химика ждали, и самец сразу же, без предварительной демонстрации превосходства, потребовал подношение. Вытянул губы трубочкой, осмотрел и обнюхал полученный фрукт, после чего слегка подвинулся, освобождая достаточно места, чтобы Илья смог удобно устроиться у огня, чем тот и не замедлил воспользоваться.

Посоветовавшись, мы решили последовать примеру химика, и обезьяны приняли нас в свой круг после такого же ритуала. В результате чего уже через несколько минут мы сидели у костра в тёплой компании местных орангутангов.

— Почему ты вёл себя именно так? — поинтересовалась я у Ильи.

— Вряд ли они хищники, а значит, поза подчинения могла сработать, — пожал плечами он.

А ведь и правда! Когда химик шёл к костру, он наклонился и сгорбился, преуменьшая свои размеры, а потом и вовсе присел, будто перед старшим. По крайней мере, на Земле, такое поведение встречается у большинства видов животных и символизируют подчинение, отсутствие угрозы нападения или вызова. О том же самом, то есть миролюбии, говорит и отведённый в сторону взгляд. У многих зверей и птиц в моём прошлом мире такая поза снимает ответную агрессию, чем, похоже, и воспользовался Илья.

— Неужели тебя совсем не задевает то, что при этом ты показываешь себя даже слабее, чем есть, и занимаешь подчинённое положение? — не удержалась я от ещё одного вопроса.

— Ничуть. Мне без разницы, будут они считать меня выше или ниже их, лишь бы не нападали, — усмехнулся химик.

Поужинав, обезьяны ещё немного посидели и, только убедившись, что всё догорело и огонь потух, полезли на деревья.

— Я знаю, что сделаю, когда мы вернёмся, — восторженно глядя им вслед, сказал Илья. — Представляете, какие лица будут у остальных, когда они увидят жарящих шашлык обезьян?

— Вряд ли менее удивлённые, чем у нас, — рассмеялась Вера.

Когда остальные укрылись в шалаше, я залезла на дерево и на скорую руку соорудила примитивное гнездо из веток. Но сон не шёл. Хотя я возразила геологу, но, в глубине души, признаю её правоту: как минимум странно, что животные так запросто пользуются огнём. Уже в самом начале новой жизни мне встречались кабаны, без страха работающие с огнём, а теперь ещё и молотоглавы, орангутанги и мало ли кто, кроме них. Странно. Создаётся полное впечатление, что здесь животные воспринимают огонь не как бедствие или опасность, а как прозу жизни, приятную или неприятную, но привычную и достаточно частую. К тому же, за всё путешествие мы ни разу не видели не только пожаров, но и выгоревшую местность, что в норме при повышенном содержании кислорода в атмосфере вряд ли возможно. Напрашивается вывод, что местная природа научилась справляться с огнём, как минимум, не допуская его распространения. И не сейчас, а уже давно. Настолько давно, что животные приспособились использовать огонь в своих целях не хуже, чем на Земле использовали камни и палки-копалки. Если это действительно так, то сомневаюсь, что костёр отпугнёт опасных животных и, возможно, мы зря поддерживаем его всю ночь. Хотя нет, не зря! Даже если огонь не отпугнёт, в чём я теперь уверена, то его вполне можно использовать в качестве оружия. У меня например, ожоги, полученные здесь, не менее болезненны, чем такие же на Земле. А значит, с помощью огня можно защищаться, даже несмотря на то, что местные животные не испытывают страха перед ним.

На следующий день мы двинулись в обратный путь. Джунгли кишели жизнью, но, может, потому, что мы передвигались группой, а может, и из-за простого везения, никого похожего на описания Росса не встретили. Пару раз видели достаточно крупных, чтобы они представляли опасность, длинномордых хищных животных, но их легко удалось обойти стороной. Единственный небольшой конфликт случился, как ни странно, с травоядными, когда на узкой звериной тропе пришлось уступать дорогу семейству оленей: вокруг переплелись такие заросли, что сойти вбок оказалось проблемой, а олени не хотели ждать. Не желая нарываться, мы резво отступили до того места, где можно пролезть, и пропустили раздражённых животных.

Наше возвращение ознаменовали радостные вопли и визг Рыси, которая тут же залезла мне на загривок и больше часа отказывалась спускаться на землю, да и потом ходила хвостиком, как привязанная. Даже вечером, когда я ненадолго поднялась в кроны, чтобы набрать фруктов на второй ужин, дочь сначала попыталась закатить истерику, а потом просто-напросто полезла следом. И куда только делась её готовность оставаться с другими посвящёнными?

После ужина Илья всё-таки не удержался и устроил представление, изображая из себя старшего самца, то есть требовательно протянув руку в сторону спустившихся к костру знакомых обезьян. И они повели себя почти точно так же, как ранее химик: склонились, преуменьшая себя, а потом принесли небольшие подношения, после чего получили место у огня и приступили к приготовлению пищи.

— Я тут подумал, — потянул Игорь, не отрывая взгляда от кушающих животных. — А что, если керели не вымерли, а выродились. Эти, например, вполне могут изменёнными человекозверьми.

— Не могут. Скорее уж, твоими родственниками, — резко возразила я.

— Почему? — удивился математик.

— У них самцы лишь чуть-чуть больше самок, а у нас с Марком разница в разы. К тому же, кисти и стопы немного иначе устроены, особенно у самцов. Но, откровенно говоря, на ваш вырожденный вид они тоже не похожи — строение тела сильно отличается.

— Давайте больше не будем их гонять, — неожиданно мягко предложил Сева. — Что нам, огня, что ли, жалко? Даже если это просто животные, то всё равно не самые обычные.

Никто не возражал, только зеленокожий отпустил ехидный комментарий в своём стиле:

— Рыбаки прикармливают рыбку, а мы — будущих подопытных, — но дальше развить эту тему ему не дал инженер, переведя разговор.

— Кстати, есть загадка как раз по твоей части, — радостно объявил он мне. — Веронику я ей уже загрузил.

Я вопросительно посмотрела на агронома, и та хмуро кивнула.

— И?

— Вчера мы закончили моделировать лодку и пошли выбирать подходящее дерево… Ты знаешь, что в лесу растут только или уже слишком большие для нашей цели, или слишком маленькие?

— Ну так в чём проблема: выберите молодое дерево из крупных, — пожала плечами я.

— В том-то и дело, что их нет! — взмахнув рукой, воскликнул Сева. — Только или маленькие, или совсем большие.

— Да быть такого не может! Не из воздуха же крупные деревья берутся?

— Я и говорю: это загадка по вашей с Вероникой части, — усмехнулся он. — Вам и флаг в руки.