Владимир Городов - Круг Девятирога

Трактир одновременно служил и постоялым двором. Комнаты для приезжих располагались на втором этаже. Трактирщик, плотный усатый мужичок средних лет, стоял за стойкой и пересчитывал деньги.

– Добра в дом, – поприветствовал его Асий.

– Да покровительствуют тебе Оба, – ответил хозяин. – Как богато откушать изволите?

– Подай-ка нам яств и пива на полушку. Да большой жбан пива вон тому господину. – Асий указал на сидевшего за столом в глубине зала нашего избавителя.

– Красному Лучнику?

– Имени его не ведаем.

– Это у него в обычае: спасти кого и не представиться. И вас, поди, спас? От кого: от крысобак иль от привольных?

– От стюганов.

– Ох-хо-хо… Ныне и стюганы – что те разбойники, – он перешёл на шёпот. – Распустил их нынешний лад-лэд. Одна надежда: ежели волей Того или Другого в завтрашней войне он проиграет, то лад-лэд Валдав им спуску не даст!

– А ежели волей Того или Другого в завтрашней войне лад-лэд Лейтес выиграет, то ему будет очень интересно знать, что о нём говорят некоторые трактирщики! – раздался рядом громкий торжествующий голос. Мы и не заметили, как рядом с нами оказался худющий мужичонка с лицом, словно вырезанным из растрескавшегося полена.

В трактире наступила тишина. Все присутствующие обернулись в сторону стойки. Прислуживающие девушки и бепо испуганно замерли там, где их застала эта фраза. Хозяин стал белее мела, опустил глаза долу и лихорадочно, совершенно бесцельно принялся перекладывать трясущимися руками монеты из одной кучки в другую.

– Я, это… господин Тринез, я совсем… То есть я сказал, но… имел в виду, что…

– Вы, двое, – Тринез упёр в нас тонкий кривой палец, – должны подтвердить перед Строгим Судьёй всё то, что сейчас слышали!

– Мы только лишь сделали заказ, – твёрдо сказал я, глядя в серые мутноватые глазки тощего. – Трактирщик ТОЛЬКО ЛИШЬ пожелал нам приятно оттрапезничать. Остальное тебе померещилось, дядя!

– А ты нагл, уродец! Где-то я тебя раньше видел? А ты, старик, тоже скажешь, что мне померещилось?

– Стар я, слышу плохо, – уклончиво ответил Асий.

– Да вы… Как смеете!.. Вы должны! Обязаны, как верноподданные!.. – он заорал так, что все обернулись.

– Лично я никому не подданный, и никому ничего не должен, – сказал я.

– Ах, вот как! – Его лицо засветилось такой злобной радостью, что я понял, что сморозил что-то не то. – Так ты из привольных? То-то я гляжу, знакомая образина. А ну, пошли!

Тринез схватил меня за воротник и уже намеревался куда-то потащить, когда со стороны одного из столов раздался громкий и уверенный голос:

– Тринез! Ты, никак, запамятовал наш последний разговор? Я предупреждал тебя, чтобы ты не смел портить мне аппетит своей тухлой рожей? – Красный Лучник сидел на скамье вполоборота, держа правую руку на излёте. Тощий скосил глаза в его сторону, уголки губ у него зло дёрнулись, но он не произнёс ни звука в ответ.

– Предупреждал! – ответил за него Красный Лучник. – Говорил, что тебе не поздоровится? Говорил! Поэтому СЛАВА ВЕЛИКОМУ ЛАД-ЛЭДУ ЛЕЙТЕСУ! – громко заорал он и швырнул в доносчика большим медным блюдом. Тринез быстро пригнулся, но совсем увернуться ему не удалось. Пролетая на бреющем полёте, блюдо с громким «бом-м-м!» шаркнуло его по покрытой редким пушком макушке и, после того, как со вторым «бом-м-м!» влепилось в противоположную стену, надтреснуто задребезжало по половицам.

– Мы ещё встретимся, – истерично взвизгнул Тринез непонятно в чей, мой или Красного Лучника, адрес, и, схватившись рукой за вырастающую на глазах шишку, опрометью выскочил из трактира. Красный Лучник широко махнул рукой, предлагая нам сесть рядом. Мы присели за его стол, и тотчас служанки расставили перед нами заказ.

– Прими, спаситель, в знак признательности, – сказал Асий, пододвигая большой жбан пива ближе к Красному Лучнику.

– Что ж, не откажусь, – не стал ломаться тот.

– Красный Лучник из Суродилы, – представился он после того, как залил себе в рот половину содержимого жбана, и выставил перед собой раскрытую ладонь. Мы тоже представились и по очереди хлопнули его по ладони, как это полагается при знакомстве. – Тебя, случаем, моей стрелой не зацепило? Как-то ты дёрнулся не по-хорошему, когда я выстрелил.

Я отрицательно помотал головой и вытащил из сумки стрелу – ту самую, с красной змеёй, которую, несмотря на суматоху, успел припрятать – и протянул её владельцу. Тот молча принял стрелу и долго вертел в руке, многозначительно глядя на меня: как говорится, ежу понятно, что ни разыскать её в куче мусора, ни даже просто поднять с земли в тот момент я бы не успел.

– Да-а, парень… – задумчиво сказал он. – Если бы тебя при рождении не обделили… А так – даже за себя постоять не можешь. И поэтому вот что скажу: влип ты, как муха в дёготь. Тринез – доносчик на должности. Его подлым речам Строгий Судья верит более, чем всем нам вместе взятым, – он усмехнулся, – и порою не без основания.

– А сам не боишься, что Тринез побежит на тебя жаловаться? – спросил я.

– Я вообще никого не боюсь. Тем более – какого-то Тринеза! Да и о чём он сможет донести? О том, что я в приступе верноподданнического ликования случайно его ушиб? Ведь именно так всё было, друзья? – обернулся он ко всем присутствующим.

– Так! Да! Так! Истинно! – дружно и весело загалдели те.

– Видишь, сколько у меня свидетелей? Да и не интересен этот проступок Строгому Судье. Подумаешь, Тринеза побили! Разом больше, разом меньше… А вот с тобой всё иначе, – продолжил он уже очень негромко. – Обвинение в бесподданстве – очень серьёзное обвинение. Правда, сейчас всем не до тебя, к войне готовятся, но до её начала советую вам из Суродилы исчезнуть. Могу посодействовать. Утром в Мойилет выходит обоз. Караван-лэд Колт – мой друг. Если я попрошу, он возьмёт вас.

– Благодарим тебя, добрый человек! Непременно воспользуемся твоим предложением, да будут к тебе Оба благосклонны! – склонил седую голову Асий.

– Ну что ж, на том и порешили! До встречи утром!

– Да будет твой сон спокоен и безмятежен!

Как оказалось, Красный Лучник не имел своего дома и жил здесь же, на постоялом дворе. Он удалился наверх, в отведённую ему комнату. К нам же подсел, спросив разрешения, дородный мужчина, не старый, но, как бы у нас сказали, предпенсионного возраста. У них с Асием завязался разговор на тему: «А вот в наше время…». Я сидел и поглощал огромную гору жареного мяса, удивляясь, куда в меня всё это входит, когда моё внимание привлекло происходящее в «love room». Туда заглянул один из посетителей, и его обслуживали сразу четыре девицы, выделывая такие фортеля, от созерцания которых меня аж в жар кинуло. Я судорожно сглотнул и исподтишка огляделся. Несмотря на то что это действо, перед которым бледнели все «шедевры» порнографического кино, происходило практически у всех на виду, интереса оно ни у кого не вызывало. Взгляды присутствующих если и обращались в сторону этой сексуальной группы, скользили по ней не задерживаясь. Гораздо больше их внимание привлекал толстый горожанин, который на спор, не глотая, вливал в себя уже четвёртый жбан пива. Смазливенькая девица, стоявшая на пороге «номеров», заметив мою реакцию, стала строить мне глазки, весьма эротично поглаживая свои выдающиеся формы и многозначительно переводя томный взгляд то на меня, то на свою грудь, то на своих подружек, уже вошедших в такой раж, что топчан ходил ходуном, грозя развалиться. А что я, не мужчина, в конце концов? Пусть не красавец… Однако «жриц любви» отнюдь не личные качества интересуют. К тому же уж очень хочется попробовать в деле то единственное достойное внимания, что мне досталось в наследство от Посланника.