Вячеслав Алексеев - Сафари на…

— Так мы ж не знаем, кто из них прав, кто виноват, и вообще почему драка…

— Будем считать, что местные — правы, ибо нападавшим мы никаким боком не нужны, даже если помогать возьмемся — это ж тогда им с нами добычей делиться? Ну чего? Рискнем?

— Стас, я с тобой. — встрял Кокорь, доставая свой меч.

— А если нас побьют? Не, такое дело… Тут нужны добровольцы, а то тоже, ишь, раскомандовался…

— Алексей Борисович, да мы их из автоматов покрошим, будте-нате! — загорелся Костя.

Зайлетдинов и Женька молчали, впрочем Евгений взял свое ружье и заменил дробовые патроны на картечь.

— Так, садимся в машину… Ну а там по обстановке, кто боится — из будки не вылезает. Ну чего я еще могу сказать? Такой случай! Сейчас не встрянем, так и останемся за бортом этой жизни, а нам еще тут без малого целый год торчать.

И, прежде чем сесть в машину, добавил:

— Леш, дай хотя бы пистолет, у тебя ж автомат есть, а то мой дробовик…

— Можно подумать, у вас нет автоматического оружия. — скривился лейтенант. — Говорят и пушки с минометом есть.

Стас растерянно взглянул на Кокоря и Женьку:

— У-уу, болтуны-предатели…

— Это не они, — расхохотался гаишник, — это шофер твой Косте разболтал. А тот по долгу службы…

— Понятно. Лейтенант, тебя жестоко обманули. Пушек пока нет, миномета тоже, но сделать можно — все части для них имеются. Ну ладно, тогда, Жень, доставай наши карабины.

— А вы, — обратился лейтенант к своим, — броники оденьте.

И добавил, обращаясь к Стасу:

— А вот броников только три, ты уж извини, у нас лишних в заначке нету… Ха-ха-ха-аа!

На самом деле разобраться — кто прав, кто виноват в этой крупной по здешним меркам деревне, оказалось довольно просто. Все нападавшие были в доспехах, а деревенские жители воевали так, как из застал враг. И, хотя крестьян было значительно больше, внезапность и подготовка сделали свое дело. Когда грузовик ворвался в село, сбив по пути троих конников, пытавшихся преградить ему путь, бой был практически закончен: ратники грузили на коней награбленное добро, поджигали дома и вязали толпу пленных, сдавшихся на милость победителей. Появление грузовика у большей части нападавших вызвало полный ступор, хотя отдельные молодчики, побросав мешки с немудреным скарбом, вскочили на лошадей и бросились наутек. К счастью для них, грузовик, проламывавший плетни и заборы в теснине сельской улицы, забуксовал на чьем-то огороде. Нескольких минут, понадобившихся Валентину, чтоб приспустить колеса и вырваться из вязкой снежно-грязевой трясины, хватило оставшимся для того, чтоб взяться за оружие и занять удобные позиции для боя. В машину полетели стрелы и копья, на лобовом стекле, несмотря на защиту из стальной сетки, то там, то здесь стали появляться сколы и трещины. Валентин попер в самую гущу врагов, даже не пытаясь объехать несколько трупов, лежавших на его пути. Ратники начали разбегаться, окружая грузовик с боков, заходя ему в тыл. Наконец, Валентин уперся в стену избы, придавив по дороге двух, не слишком проворных, и остановился. Ратники с луками и мечами наизготовку, в некотором отдалении вновь сошлись плотной цепью и, видимо, считая себя в полной безопасности, остановились, выжидая дальнейших шагов противника. И тут открылась задняя дверь будки. Два автомата короткими очередями начали косить эту толпу. К гаишным калашам добавился сухой перестук двух карабинов, стрелявших не столь часто, но не менее метко. Совсем неторопливо и гулко ухал одинокий дробовик. В считанные секунды все было кончено — цепь развалилась, растаяла на глазах. От нее остались лишь кучки неподвижных и стонуших тел. Кто еще мог передвигаться, пытались отползти, спрятаться за дома, заборы, в огороды. Но тут расчухалась толпа пленных. Принимая нежданную подмогу, мужчины и женщины схватились за брошенное врагом оружие, за вилы, дубины и принялись добивать раненых. Улыбками на лицах и дружественными жестами они выражали признательность за помощь путешественникам, но подходить близко боялись.

Довольно быстро жители прикончили воинов в центре села и бой стал смещаться к окраинам, ибо там нападавшие еще ничего не знали о разгроме костяка дружины и продолжали заниматься грабежом.

Геологи и гаишники, оценив преимущества автоматического оружия, уже не опасаясь, выскочили из машины и тоже поспешили вслед освобожденным жителями.

— Ну? Куда пойдем? — Спросил Стас.

— Давай-ка разделимся, мы тот край деревни прочешем, — лейтенант махнул рукой, — а вы противоположный.

— А машина? Не, вы, так и быть втроем идите, а я с Кокорем. Местные, в случае чего, помогут. Валь, а ты с Женькой давайте машину стерегите. Мало ли что.

— Мне, как скажешь, начальник. — ответил за двоих Валентин.

— Отлично, встречаемся здесь, у грузовика. — добавил лейтенант.

Возглавляя толпу крестьян, лейтенант с напарниками двинулись по центральной улице. Нападавших пока было не видно. Либо попрятались, либо разбежались. Внезапно из какого-то переулка выскочил бородатый мужик в рубахе на голое тело и замахал руками:

— Сюда, сюда… Туточки они, в мой дом спрятались. Дочка тама с ними.

Толпа двинулась в указанном направлении.

Подойдя ближе, лейтенант послал Зайлетдинова к хлеву для скотины, который примыкал к дому, а шофера Костю — в противоположную сторону, дабы полностью окружить и блокировать засевших. За милиционерами увязалось несколько добровольцев, вооруженных топорами и мечами. Дверь, разумеется, была заперта и подперта чем-то изнутри. Из-за двери неслись истошные женские визги. Крестьяне, окружившие дом, под руководством лейтенанта, попытались выломать дверь, но ничего не получилось. Один из них сунулся к маленькому окошку, закрытому непрозрачной пленкой, похожей бычий пузырь, но оттуда, разрывая пленку, моментально выскочило копье и ударило мужика в грудь. Крестьянин отскочил, зажимая рану рукой.

Лейтенант подошел сбоку к окну и прокричал:

— Ей, в доме, вы окружены, сопротивление бесполезно. Предлагаю сложить оружие и выходить по одному с поднятыми руками…

В ответ из окна вновь показалось копье, пытающееся достать лейтенанта. Тот отскочил, держа окно под прицелом автомата. Подошел Костя.

— С той стороны глухая стена, ни окон, ни дверей… Может пальнуть в окно?

— Можно девицу зацепить. Слышишь как орет? Ты, все же, присматривай за тем краем, вдруг они через крышу сбегут?

— Не, не сбегут. Там местные караулят. Чего делать то?

Внезапно девичий визг оборвался.

— Убили!.. — закричал безутешный отец, — Убили гады!..