Владимир Савченко - Похитители сутей

— Это что ж теперь будет, миленькие?! — всполошилась дама. — Мне ведь хоть и домой не возвращайся!

— Что будет… нельзя так делать, нехорошо, — усовещал Звездарик. — Мало ли способов лечить от пьянства, а вы на махинации пустились. Незаконно введенную в вашего мужа чужую пси-суть мы изымем; станет прежним…

— Вот спасибо-то! А… а деньги? Я ведь как потратилась-то!

— Ступайте в приемную, возьмите бумагу, опишите людей, которым вы платили за кассету, за всучивание. Найдем, взыщете с них.

— Место, куда мужа водили, сможете указать? — вступил Витольд Адамович.

Женщина подумала, покачала головой:

— Нет, не смогу. Ночью вели, да еще петляли нарочно по переулкам. Только что глаза не завязывали. Дом помню: пятиэтажный, вроде новый, без лифта. На самый верх поднимались.

— И это опишите.

Дама ушла. Звездарик без околичностей обратился к Долгополу:

— Многоуважаемый Василий Лукич, категорически предлагаю вам перейти в ОБХС! Такие нам нужны.

— Ой, ну что вы! — застеснялся-зарумянился тот, хотя губы сами растягивались в довольную улыбку: чувствовалось, что Вася мечтал о таком приглашении. — Я бы всей душой, но у меня ж и образования нет, а работа у вас умственная, как бы не осрамиться. Да и не отпустят меня…

— Отпустят, — твердо сказал Семен Семенович, вспомнив о своих полномочиях члена галактической тройки. — Это мы мигом.

— Образование дело наживное, — включился Витольд. — На курсы пошлем. Главное, у тебя чутье. Талант!

— Для начала на техническую должность, — продолжал Звездарик, — пси-оператором БХС, опером. Но как только проявишь себя в серьезном деле (а я не сомневаюсь, что проявишь!), сразу станешь исследователем. Ну, согласен? По глазам вижу, что согласен…

Начальник отдела сел на телефон — и…

…когда в Кимерсвильском ОБХС появился Порфирий Петрович Холмс-Мегре № 7012 ГУ БХС (пси)Н, то Вася с полным основанием был ему представлен так:

— Это наш новый, подающий большие надежды сотрудник, оператор Долгопол Василий Лукич. Восходящая звезда пси-сыска.

— Лукич — фамильярно, — заметил новоприбывший, пожимая всем руки. — Надо — Лукович, Василий Лукович.

Отдельцы переглянулись, но возражать высокому гостю не стали: Лукович так Лукович.

— Можно просто Вася, — сказал Долгопол.

Детективная проницательность агента 7012 была, если брать по земным меркам, слишком уж чрезмерной, неприличной какой-то. Когда он рассматривал и слушал представляющегося ему Звездарика, то и сам на секунду приобрел его облик: нос сделался узким и хрящеватым, выгнулся саблей над втянутыми губами, лоб также продлился бледной лысиной. При знакомстве с Витольдом-Виа комиссар сам стал полненьким, с пухлым лицом и коричневыми тенями под глазами, плешивеньким; но одновременно облик этот будто окутал марсианский вихрь, стеблей, побегов, колючек.. А оглядывая Васю, агент вытянулся, постройнел, черты лица молодо подтянулись, так же выпятилась нижняя губа. Глядеть на это было жутковато.

— Я к вам не с пустыми руками, — начал Мегре, вернувшись в свой облик. Но не успел закончить фразу: из приемной донеслись крики, оттуда к исследователям вбежал, прикрывая голову руками, поджарый брюнет, задержанный комиссаром у пси-вокзала. За ним неслась, награждая его тычками и пинками, пострадавшая с ридикюлем.

— Вот он, родненькие, паразит в синих очках! Я тебя сразу узнала, ирода. Ты видишь, какая я, видишь?! Так ты сейчас будешь хуже. Ты у меня станешь тонкий, звонкий и прозрачный, спекулянт несчастный! — И женщина потянулась руками, ногтями, всем существом к физиономии и жидким волосам брюнета.

— Ув-в-в.. ух-х…— лепетал тот, отступая. — Спасите!

— Тихо! — прикрикнул на даму Звездарик. — Это тот, который продал вам кассету?

— Он, родимый, он! Я про него писала, а он легок на помине. Дайте мне его, я сама…

— Спокойно, — оттеснил ее начальник отдела. — А вы сядьте! — он указал спекулянту на КПС.

— Только не сюда! — шарахнулся тот: знал, видно, что это за кресло. — Сяду… отсижу, сколько положено. Но в таком не виновен, гражданин начальник, клянусь детьми! Покупать покупал, продавать продавал. Но себе — ни-ни, никогда. Ее, — он указал на женщину, — узнаю. Продал — признаю. Готов дать письменные показания.

— Так вы что, с повинной пришли? — не понял Звездарик.

— Да, с повинной!

— Нет, — подал голос Мегре, — это я привел.

— Не, не с повинной, — мгновенно перестроился брюнет. — Задержан, осознал, раскаиваюсь. Все скажу.

— Кстати, о детях, — поинтересовался Витольд, — а им вы не вводили перекупленные сути? Родители часто так делают.

— У меня нет детей, гражданин начальник. Про детей это я так, для образности, фольклор. Какой я родитель — цыпленок пареный, цыпленок жареный!.. — спекулянт поднял плечи, искательно улыбнулся.

На него было -противно смотреть. Сам комиссар, доставивший его с намерением помочь розыску (у вокзала он выспрашивал именно о Характере МПШ— XXIII), сейчас чувствовал себя неловко, будто наследил галошами в чистой горнице.

Семен Семенович нажал кнопку. Вошел дежурный, увел обоих.

— Там еще одна, интересней, — сказал Порфирий Петрович (ему хотелось спасти лицо).—Скупщица сверхценных сутей.

— Ваше имя, фамилия, откуда вы? — спросил начотдела молодую женщину, задержанную Мегре у вокзала.

— Я из столицы. Остальное не имеет значения, — высокомерно ответила та.

— Столичная, значит, пташка, ага… и связей с перекупщиками кассет еще не имеете?

— К сожалению, не имею.

— К сожалению, вот как! С какой целью скупаете кассеты?

— Я не скупаю, только хотела найти что мне нужно: поэтическое дарование.

— Почему поэтическое, зачем оно вам?

— Не мне.

— А кому?

— Моему мужу… впрочем, какое это имеет значение!

— Гражданка, — Звездарик, теряя терпение, постучал ногтем по столу, — вы находитесь в отделе борьбы с хищениями сутей. Здесь у нас так не разговаривают.

— Отдел борьбы с хищениями сутей! — ядовито повторила женщина, и глаза ее зло сощурились. — Хищения налицо — вот только борьбы не видно. Мой муж уже полгода… полгода! — в голосе зазвенели слезы, — как вернулся из творческой пси-командировки, а я его еще не видела. Он у вас: тело в одном месте, некомплектная личность в другом. А вы!.. — она помолчала, овладела собой. — Я и решила, раз вы не можете, сама отыскать его пропавшую суть, вернуть себе мужа.

— Как зовут вашего мужа?

— Олег Майский.

Звездарик переглянулся с Витольдом, тот сделал многозначительную мину. В комнате стало тихо. Олег Майский, известный не только на Земле, но и во всей Солнечной поэт… история с ним была почти такой же скверной, как и с Шефом Суперграндии. После годичной творческой командировки, во время которой он посетил более десятка планетных систем, возвратился на родимую Землю с зарядом впечатлений, которого хватило бы на несколько книг, а перед интегрированием, слиянием со своим телом, выяснилось, что главная его суть, одиннадцатибалльный поэтический дар… тю-тю. И следов нет.