Сергей Саканский - Искатель. 2009. Выпуск №05

— Дровосек! — сказал следователь.

Это было плоское, широкоскулое лицо с большим, плотно сжатым ртом. Жаров хорошо помнил книжку из детства. Немного грима, воронку на голову, ту самую, что он нашел на крыше гаража, добавить костюм — и сказочный персонаж готов. Жаров вспомнил свой кошмар о гномах. Судя по количеству трупов, его сон сбывался…

— Все! — услышал он отчаянный голос следователя. — Дальше следов нет.

Жаров огляделся. Действительно, за те минуты, пока они стояли над умирающим, снег окончательно запорошил тропу. Крупные хлопья падали, кружась и вырисовывая в воздухе спирали серпантина. Очевидно, убийца, спустившись по склону, вошел в город, но где именно, определить было невозможно.

— Может быть, вызвать собаку? — спросил Жаров.

— Бесполезно, — с горечью проговорил Пилипенко. — Ральфа не возьмет след под этим снегом.

— У меня две новости, — сказал Минин, быстро входя в кабинет следователя с бумажным ворохом в руках.

— Одна хорошая, другая… — отозвался Клюев.

— Обе одного качества, — поспешно перебил Минин, выкладывая документы на стол. — Пули, прошедшие через тела последних жертв, идентичны тем, что были выпущены их пистолета охранника — по мишени и на месте, где был убит Кот.

Пилипенко вскочил.

— Значит, так, — повернулся он к Клюеву, — ордер на арест и обыск, бригада захвата, немедленно!

Клюев двинулся к выходу, но остановился, держа руку на дверной скобе.

— Чего ты ждешь?

— Вторую новость.

— Помните, я говорил об имплантатах? — сказал Минин, обращаясь к нему. — Так вот. У жертвы, которую мы условно называем «Железным дровосеком», действительно имеются имплантаты в лицевой части. Изначально у этого человека было совсем другое лицо.

Клюев вышел, кивнув. Жаров, до сих пор молчавший в углу, чтобы не мешать работе своих друзей, не удержался и воскликнул:

— Их действительно кто-то создал, в самом прямом смысле!

— Пластическая операция, — уточнил Минин. — Думаю, что инопланетяне применили бы какую-нибудь другую технологию.

Через десять минут машина уже мчалась в сторону Чайной горки.

— Возьмем охранника, — сказал Пилипенко с нескрываемой злобой. — А потом и до хозяина доберемся. Помните, важно не столько поймать этого парня, что само собой. Главное — тщательно осмотреть этот чертов дом.

— Зачем Жора застрелил всех этих людей-кукол? — спросил Жаров, чувствуя нарастающую злобу и возмущение.

— А вот мы у него сейчас и спросим, — угрюмо отозвался Пилипенко. — Во всяком случае ясно, что эти люди-куклы знали, что за ними охотятся, боялись этого, прятались и даже перекрасили свою машину. Более того, и на перекрашенной машине не решались уехать. Картина вырисовывается следующая. Свернув шею Санте и Коту в сапогах, Жора стрелял по людям-куклам, промахнулся, затем преследовал их. Яркие костюмы были слишком хорошо заметны, и они от них избавились, закинув на крышу гаража. Голое человеческое тело почти незаметно на фоне земли и листвы. Убегая, они добрались до своего припаркованного «Соболя», выехали на трассу, но дальше не решились, заквартировали в первом попавшемся доме, даже перекрасили машину, вполне справедливо полагая, что не смогут уйти от Власова и его подручного незамеченными.

— Но почему? Как можно отследить машину на трассе? — спросил Минин.

— А ты разве не знаешь, что за бизнес здесь у Власова?

— Маршрутки… Ах, вот оно что!

— Именно! Восемнадцать маршрутных такси на разные города Крыма. Днем и ночью на трассе. Достаточно дать указания шоферам, и серебристый «Соболь» нетрудно засечь. Один звонок — и беглецы найдены. Поэтому они так долго и не решались уехать; наконец додумались перекрасить машину. Но это их как раз и выдало.

— Каким образом?

— Очень просто. Такие мастерские в Ялте можно по пальцам пересчитать, и там у Власова, разумеется, тоже трудятся свои люди.

Доехали, припарковались внизу на Таврической, к дому подошли пешком. Узкое окно справа от двери, окно комнаты охраны, все так же мерцало светом мониторов. Пилипенко заглянул сквозь щель в жалюзи.

— Пусто, — прокомментировал он и позвонил в дверь.

Никто не отозвался. Следователь повторил звонок. С минуту оперативники стояли молча, прислушиваясь. Пилипенко взялся за ручку двери, и она неожиданно открылась.

Теперь этот дом уже не представлял никакой загадки: все тайные двери были открыты, и силуэт русской печи, который померещился следователю в новогоднюю ночь, как бы растворился среди вполне реальных стен.

Пилипенко сразу направился к лестнице, бригада и понятые, прихваченные по дороге, молча двинулись за ним. Жаров догадался: следователь решил начать обыск с мансарды, с той самой комнаты, куда они проникли нелегально в новогоднюю ночь. Так можно было с большей вероятностью определить, что в доме изменилось за эти дни.

Новогодний стол и елка — неодушевленные свидетели несостоявшегося праздника — были убраны. Почему все-таки не состоялся праздник и кто были его участники? Кто был этот Золушка-мужчина, потерявший тапочку посередине гостиной? В чем был смысл роботов — Буратино и Снеговика? И почему они принадлежали к разным поколениям машин, сделанных, вероятно, с большим интервалом времени?

На сей раз Пилипенко особенно тщательно изучил тайные комнаты. Было ясно, что какая-то мысль озаботила его. Он прошел на балкон и жестом пригласил Жарова за собой.

— Может быть, мы зря отвергли версию, что это тайное убежище хозяина? — предположил следователь.

— Для убежища оно слишком большое. Слишком много удобств. Не собирался же он здесь прятаться месяцами! — возразил Жаров.

— Но версия о том, что существа жили тут, тоже отпадает.

Они бы здесь просто не поместились. Тайная квартира рассчитана на одного человека. Помнишь, на пожарище’ была лишь одна кровать?

В дверях балкона возник Минин.

— Мы их нашли, — коротко сообщил он.

Хозяин дома лежал в ванне, вода была темно-бурой от крови. Одно пулевое отверстие в груди, другое — во лбу. Охранник, вероятно, выбежавший на шум, нашел свою смерть на лестнице, даже не успев вытащить свой «Макаров». Два отверстия в груди, одно — также во лбу.

— Вот и все, — сказа Пилипенко. — Вызывайте труповозку и опечатывайте этот чертов дом.

В кабинете следователя было сильно накурено. Сам Пилипенко сидел за своим столом, Жаров устроился напротив, Клюев — на стуле у окна, а Минин примостился на подоконнике и лениво перелистывал какой-то журнал.

Только что закончили опрос горничной. Девушка, аккуратно уложив две толстые косички с плеч на грудь, сидела на стуле в углу, Жаров украдкой любовался ею…