Фред Саберхаген - Звезда Берсеркера (Клуб Любителей Фантастики — « L»)

При виде огромной, образованной взрывом, пещеры, представшей перед ним в тусклом свете маленького закрепленного на шлеме фонарика, Хемпхилла охватил панический страх. Такого чувства ему испытывать еще не приходилось. Он замер у края необозримой полости, инстинктивно обняв парящую рядом Марию. Она, облаченная в скафандр, сопровождала его. Хемпхилл не просил ее об этом, но и не протестовал, когда девушка изъявила желание.

Путешествие их началось около часа назад, когда, едва удалившись от переходного отсека, они сразу же попали в зону невесомости. Доброжизнь вел их, всячески демонстрируя готовность к сотрудничеству. Хемпхилл все время держал пистолет и бомбу наготове. Перед выходом он на всякий случай запасся еще и большим куском прочного шнура.

Спустя некоторое время Хемпхилл понял, чем на самом деле является покрытая слоем оплавленного металла огромная впадина в теле берсеркера. Да, это было не что иное, как чудовищная рана, полученная им в сражении с людьми. И машина смогла пережать такой удар. Похоже, что он нисколько не ослабил берсеркера. Едва зародившаяся слабая надежда на спасение начала снова угасать. Бомба, которую он припас для берсеркера, вызвала у него горькую улыбку.

Доброжизнь подплыл к ним поближе. Если хочешь что-то сказать, находясь в вакууме, сначала, чтобы на тебя обратили внимание, надо постучать по шлему.

— Эта пробоина — единственный путь, по которому можно добраться до стратегического отсека, не угодив в поле зрения сканнеров и обслуживающих машин. Я покажу вам, как управлять конвейером. Большую часть пути мы проделаем на нем.

Конвейер представлял собой широкую полосу, протянувшуюся вдоль гигантской раны берсеркера, в которой его мощное силовое поле перемещало большие грузовые контейнеры. Хемпхилл и Мария очутились в зоне действия силового поля. Если раньше, в вакууме, они просто плыли, сохраняя способность управлять движением собственного тела, то теперь их охватило такое чувство, словно они падают в бездну. Они летели вперед, едва успевая уклониться от встречавшихся на пути обломков, которые подобно кровеносным частицам в венах берсеркера, проносились, почти мгновенно исчезая в полной темноте, своим мерцанием подчеркивая, сколь велика их скорость.

Хемпхилл летел рядом с Марией, держа ее за руку.

Конвейер представлялся им необычным, неистовым миром, в котором воедино сплелись сказания о невиданных чудовищах, о невероятных полетах и падениях. Падая, Хемпхилл словно вырывался из сковавшего его страха и переходил в новое, доселе неизвестное ему качество. «Я добьюсь своего, — говорил он себе, — здесь эта гадина совершенно слепа и беспомощна. Я разделаюсь с ней, а если смогу, то и сам останусь в живых».

Доброжизнь вывел их к выходу из все замедляющегося конвейера, и все трое принялись дрейфовать в направлении камеры, расположенной внутри внутренней бронированной палубы, у самого края гигантской раны берсеркера. На поверхности, совсем рядом с сердцем берсеркера, виднелась широкая расщелина: здесь исчерпала себя последняя энергия вражеского взрыва.

Доброжизнь прикоснулся своим шлемом к шлему Хемпхилла и произнес:

— Противоположный конец этой трещины виден изнутри, из стратегического отсека. Это всего в нескольких ярдах отсюда.

Хемпхилл на секунду остановился, размышляя над тем, стоит ли послать Доброжизнь первым в тот узкий, извивающийся проход, через который им предстояло пройти. Какой смысл? — тут же решил он. Если все это было невероятно запутанной ловушкой, то кто может знать, что приведет ее в действие?

Он коснулся своим шлемом шлема Марии.

— Встань позади него. Следуй за ним, пока мы будем двигаться по проходу, и не спускай с него глаз.

Хемпхилл снова вышел вперед и начал спуск.

Первую половину пути трещина сужалась, однако затем опять стала шире. Хемпхилл с трудом протискивался все дальше.

Наконец он добрался до другой полой сферы. Свод ее показался ему величественным, он словно очутился вдруг в храме. В центре комнаты помещалось замысловатое сооружение размером с небольшой домик, покоящееся на паутине из расходящихся во все стороны балок. Это и был стратегический отсек. От него исходило свечение, наполняющее пещеру ровным лунным светом. Здесь и находились переключатели силовых полей берсеркера. Это они, чутко реагируя на случайные проявления того беспорядочного распада атомов, что происходил внутри, непостижимым образом определяли, какой из космических путей или какую колонию землян атаковать в следующий раз.

Хемпхилл в предвкушении торжества задуманной им мести медленно поплыл к стратегическому отсеку. Пульс его учащенно бился. Осторожно придерживая бомбу, он на ходу принялся разматывать обернутый вокруг руки шнур. Привязав один конец к затвору, он еще раз осмотрел домик.

«Умирать я не собираюсь, — подумал он, — так хочется увидеть, как сдохнет эта гадина. Привяжу-ка я бомбу к центральному блоку, тут как раз есть очень удобная плита».

Аккуратно закрепив бомбу, Хемпхилл отплыл от домика на всю длину шнура, спрятался за металлическим выступом в углу камеры и потянул за шнур.

Доброжизнь, надежно укрывшись в другом углу, наблюдал за действиями Хемпхилла, обрадованный тем, что его предположение оправдалось и они действительно смогли пробраться в отсек по узкому проходу. Обратно им придется идти уже другим путем. Сейчас машина схватит этих людей, и тогда все они спокойно отправятся наверх в удобном наполненном воздухом лифте, которым сам Доброжизнь пользовался всякий раз, спускаясь в отсек. Машина часто привозила его сюда, чтобы он мог попрактиковаться в проведении необходимых профилактических работ.

Хемпхилл кончил разматывать шнур и помахал им. Доброжизнь и Мария смотрели на него, крепко ухватившись за металлическую балку. Хемпхилл дернул шнур. Как и следовало ожидать, ничего не произошло. Машина же говорила, что бомба обезврежена, а в таких делах она никогда не ошибается.

Мария с силой оттолкнулась и поплыла в направлении Хемпхилла, который в отчаянии продолжал дергать шнур. Доброжизнь нетерпеливо вздохнул и тоже сдвинулся с места. В отсеке было довольно холодно, и он, несмотря на толстый костюм, уже начал чувствовать, как замерзают пальцы рук и ног.

Хемпхилл наконец вышел из охватившего его оцепенения и направился назад к отсеку. В этот момент появилось сразу несколько роботов из свиты берсеркера. Все это время они, равнодушно посматривая вокруг, прятались в своих замаскированных укрытиях. Хемпхилл не успел даже вытащить пистолет — металлические лапы безжалостно схватили его.