Михаил Тырин - Истукан (сборник)

Тум... тум... тумммм...

Каменное чудище, судя по громкости шагов, было уже недалеко. Меринов почувствовал, что все снова заводятся и начинают производить бесполезные нервозные движения.

– Так! Тихо! Все тихо! – закричал он, расставив руки, словно оградившись ими от беспомощных глупых людишек, от которых никакого проку, а одно только беспокойство.

Тишина установилась почти мгновенно. Было ясно, что только Меринов, зная все особенности и свойства их летающего железного дома, может предпринять что-то спасительное.

– Степан, Гаврюха, заприте пока дверь, – быстро приказал он. – Остальные, слушайте, что я скажу. Сейчас идол будет уже здесь. Но мы сможем временно укрыться. Отсюда есть запасный выход, дед Андрей его знает.

– Верно, есть! – хлопнул себя по лбу дед и невольно сделал шаг к люку, через который он обычно ползал ухаживать за внутренними механизмами снаряда.

– Выход есть, – продолжал инженер. – Большая труба, которая ведет через все тело снаряда к грузовым кабинам. Там можно посидеть, а потом... Потом – посмотрим.

– Давайте поторопимся! – запрыгал на месте Вавила, гремя своей цепью.

Все негромким галдением подтвердили свое согласие. Дед Андрей откинул крышку и полез первым. Изнутри раздался металлический звон, затем дед появился наружу.

– Пожалуйте сюда, – сказал он, пропуская Жбанкова вперед. – Путь свободен.

Купец полез по какой-то шаткой лесенке, ничего не видя и опасаясь сорваться. Над ним уже заскрипели сапоги Гаврюхи. И тут сверху раздался ужасающий грохот, состоящий из звона и скрежета рвущегося железа. К тому времени на поверхности оставались Вавила, дед Андрей и Меринов. Обернувшись на звук, они увидели, как могучая дверь, сваренная из железных полос, мнется, а затем и вовсе вылетает из петель. Сомнений не оставалось – идол оказался проворнее шестерых перепуганных людей.

Через мгновение он уже возвышался на входе в общую залу, попирая ногами-тумбами остатки двери.

– Матерь божия... – прошептал дед, собираясь упасть.

О том, чтобы всем быстро прыгнуть в люк, не могло быть и речи – отверстие закупорил своим широким телом Степан, который чуточку застрял.

Идол направлялся прямо на людей. Он двигался неспешно, но от этого становилось только страшнее – в неторопливости были мощь, неотвратимость и мрачное спокойствие всех темных сил, что витали сейчас под сводами общей залы.

Инженер снял очки и прикрыл глаза. Он стал похож на приговоренного, ожидающего, когда петля затянется на горле. Пот обильно тек с его лба, оставляя блестящие дорожки. Вавила обронил цепь, шумно вздохнул и заметался на месте, собираясь бежать сразу во всех направлениях.

Дед уже опустился на колени без сил и теперь лазил у себя под рубашкой, что-то искал. Наконец нашел, вырвал, выставил в руке перед собой. Это оказался нательный крест довольно большого размера.

– Стой, адово отродье!!! – завопил дед, целясь в истукана своей святыней.

И идол действительно остановился...

Он просто замер на одном месте, словно божественная сила преградила ему путь.

– Ангеле божий, хранителю мой святый, – начал читать дед дрожащим, как у овцы, голосом, – прилежно молю тя: ты мя днесь просвяти и от всякаго зла сохрани...

Стало заметно, какой тяжелый запах принес с собой каменный болван. Тот самый запах, открытый еще в кабине с мертвым пассажиром.

Наконец Степан пропихнул свое громоздкое тело в жерло шахты. Вавила первым заметил это и поспешно скользнул вслед. Инженер хотел было последовать за ними, но ему совестно было оставлять слабонервного деда наедине с порождением мрачных снов.

Между тем с идолом начали происходить загадочные перемены – не иначе как под влиянием дедова креста. Каменная твердь вдруг зашевелилась, сделавшись мягкой, а затем на том же месте отчетливо проступило изображение двух перекрещенных линий. В этой картинке дед явственно узнал свой нательный крест со всеми его завитушками.

– Ага! – вскрикнул дед, вскакивая на ноги.

Крест пробыл на брюхе идола совсем недолго, а потом по неясной причине преобразовался в круг.

– Ну, что ж ты! – крикнул Меринов, высунувшись, и дернул старика за штанину. Тот сразу слетел в люк.

Идол остался наверху один. Еще долго, пробираясь по темной трубе, команда могла слышать, как он грохочет и топает. Меринов с ужасом представлял себе, как эта ходячая скала бродит, сокрушая дорогостоящие узлы и механизмы управления.

Труба вела то вниз, то вбок, то опять наверх, пока впереди кто-то не загремел железным засовом и мрак не рассеялся.

– Добрались, слава небесам, – протяжно вздохнул дед Андрей и первым вывалился в крохотную дверочку.

Труба вывела спасшуюся команду к грузовым кабинам. Отсюда была видна и выломанная дверь, за которой хранился мертвый пассажир.

– Так не годится, – угрюмо проговорил инженер.

– Конечно, – искренне согласился купец.

– Я говорю, мы не можем вечно от него прятаться, а он не должен постоянно находиться в зале. Если он там рычаги сейчас поломает, как будем править снарядом?

– И то правда, как? – присоединился Гаврюха.

– Его непременно нужно победить, – заявил Меринов.

– Слышь, Степа, – заговорил дед, – когда ты палкой идола бил, нанес ему хоть какой малый ущерб?

– Поди разберись, – развел руками Степан. – Молотил я его от души, сами видали, а от него даже крошка не летит. Прочный...

– Неверный это подход, не годный никуда. – Меринов нервно закружил по коридору. – Мы не сможем забить его дубинками, как кабана, поймите же!

– Разве огнем попробовать? – подумал вслух Гаврюха.

– Нам только еще пожара не хватало, – ответил Жбанков.

– Я полагаю... – Инженер застыл на месте, погрузившись в раздумья. – Да! Я полагаю, мы сможем его вытолкать.

– Верно! – неожиданно сказал Вавила, который до этого только помалкивал, чтоб не навлечь на себя гнева людей.

– Как же его вытолкнешь? – почесал затылок приказчик. – Такую махину попробуй толкни – костей не соберешь.

– С умом надо, – ответил ему инженер. – Идемте со мной.

Он решительно повернулся и отвел команду в самый дальний коридор, оканчивавшийся тяжелой заслонкой с замком и клепками.

– Это – запасной люк на случай чрезвычайных событий, – пояснил Меринов. – Его особенность в том, что он открывается одним прикосновением к специальной пружине. Вот здесь, – он указал место на стене.

– И что же? – осторожно поинтересовался Жбанков. – Как мы уговорим идола подойти сюда и совершить прикосновение к пружине?

– Его не нужно уговаривать, – сказал инженер. – Если дверца откроется, он будет вытолкнут потоком воздуха.

– Эвон! – воскликнул дед Андрей. – Интересное дело, кто ж будет открывать? Его самого тогда выбросит этим воздухом.