Сергей Щепетов - Люди Быка

– Э-э-э… Ну-у-у… – растерялся парень. – Он же хьюгг, а хьюгги не мерзнут!

– Это тебе в школе сказали? – ласково поинтересовался старейшина.

– Я не учился в школе… – признался мальчишка. – Но все же знают, что хьюгги легче переносят и жару, и холод!

– Так они не мерзнут или… легче переносят? – не отставал Медведь.

– Ну-у… Переносят… Но я же спать не могу! Холодно же! А он… – пацан что-то понял и почти закричал: – Ему же все равно! А я… Я больше не буду!!

– Да уж, наверное, – кивнул старейшина. Он отвернулся и начал пробираться к выходу. – Спите, ребятки.

На другой день из поселка лоуринов в сторону форта побежал питекантроп Эрек. В лапе он держал эстафетную палочку – глиняную трубку, запечатанную с обоих концов, чтобы письмо не намокло. Он мог бы отправить с ней кого-нибудь помоложе из своего семейства, но старейшины обещали за быструю доставку наградить гонца огромным куском красной замши – с ладонь размером! Эрек решил заработать приз сам, чтобы одарить им свою очередную новую жену. Кроме того, пробежать ему нужно было лишь половину пути до форта – там живет другое семейство сородичей. Среди них есть крепкий парень, который в любую погоду с радостью отправится в форт, где его щедро накормят мясом и, может быть, разрешат поиграть в футбол со школьниками. Еще через день – ближе к вечеру – продрогший дозорный сообщил, что к поселку приближаются всадники.

Семен хотел отложить мероприятие – пока не наладится погода. Ему возразили, что затягивать решение вопроса слишком жестоко. Он согласился. Семен предложил построить навес над Костром Совета. Ему сказали, что мокнуть – так уж всем. Он вновь согласился. Семен вообще не хотел принимать в этом участия, но… Но отказаться не мог, потому что Главный Закон лоуринов сформулировал он сам.

Дождь лил как из ведра. Правда, ветер немного поутих, но это было слабым утешением. Тем не менее возле Костра Совета собралось все взрослое население поселка. В первых рядах стояли подростки, проходящие подготовку к посвящению. Зрители накрывались шкурами, кое-кто пытался прикрыть краем и стоявших рядом юношей, однако те отстранялись – не хотели выглядеть слабыми. Ритуальный костер горел слабо, зато дымил со страшной силой. Его пришлось разжечь заранее и закатить в огонь толстые бревна. Лишь когда они хорошенько разгорелись, жар смог противостоять льющейся сверху воде.

Эльха сшила Семену на осень замечательную рубаху, но по герметичности она значительно уступала водолазному костюму – вода стекала по капюшону и через шов на спине сочилась внутрь. А вот Медведь явился на Совет в своей обычной «форме» – в рубахе без капюшона и рукавов. На его кроманьонских воспитанниках были примерно такие же.

– Кажется, все собрались, – сказал старейшина.

– Ага, – согласился вождь и кивнул Кижучу: – Начинай!

Тот вздохнул, обнажил седую плешивую голову и хрипло затянул:

– Тхедуай-я мхаанитту? Тхедуай-я мхаанитту?

– Мгутеллоу ту тхе! Мгутеллоу ту тхе! – недружным хором ответила толпа. Стоявшие в ней питекантропы лишь беззвучно шевелили губами – столь сложную комбинацию звуков им было ни за что не воспроизвести.

– Скардихонья мхаанитту? Скардихонья мхаанитту? – воззвал Кижуч.

– Мгутелллоу ту тхе! Мгутеллоу ту тхе! – более слаженно отреагировали люди.

Холодные струйки стекали по Семеновой спине и норовили сквозь пояс пробраться в штаны. Он повторял вместе со всеми слова древнего призыва-заклинания и тосковал. Стоявший перед толпой тощий испуганный мальчишка не был его учеником – в школу он «не прошел по конкурсу». Но парень был урожденным лоурином, причем из рода Волка. В будущем про такого сказали бы: «Голубая кровь!» Здесь же Семен настоял на том, чтобы происхождение никому не давало преимуществ. Впрочем, спорить с ним в этом вопросе никто и не пытался, ведь настоящее рождение – это посвящение, это получение Имени. «Наверное, такой подход правилен, но… Но вот теперь среди подростков стоит белобрысый, широкоплечий, жилистый парень – мой сын. Мог ли он оказаться на месте подсудимого? Трудно сказать…»

Вступление закончилось, и вождь поднялся со своего места. Семен представлял, как тяжело этот мужик переживает происходящее, но за прошедшие годы Черный Бизон свыкся с ролью вождя и безропотно нес бремя власти и ответственности. Он поправил ритуальную повязку на голове, огладил мокрую полуседую бороду и обратился к толпе:

– Всем ли известен Главный Закон лоуринов?

– Да-а… – разноголосый гомон в ответ.

– Все ли знают, что случилось?

– Да-а…

– Хорошо… – вождь медленно вытянул руку в сторону подсудимого: – Говори! Ты хочешь стать лоурином?

– Да!

– Почему?

– Потому что… Потому что лоурины самые сильные, самые лучшие!

– Ты считаешь себя достойным?

– Да! Хорек и Зайчонок прошли посвящение, а я…

– Ответ принят, – остановил вождь мальчишку. – В начале лета ваша группа шла на тропу. Ты оказался возле камней первым. И выбрал себе самый маленький груз. Это правда?

– Это же давно было! В самом начале!! Они все были сильнее меня! Я бы не донес большой камень!

– Ты знал тогда о Праве Первого?

– Знал… Самый большой камень… Самый маленький кусок мяса… Но они же все были все сильнее меня! Я бы отстал! Я бы последним пришел!!

– Ответ принят! – кивнул Черный Бизон и продолжил: – Две полных луны назад вечером после занятий тебя отправили за мясом для всех. Ты не донес его. Это правда?

– Я донес!! – крик на грани истерики. – Почти все донес!! Совсем чуть-чуть отъел!!! Его же много было!! Никто даже и не заметил! А я есть хотел. Удержаться не смог… Такого больше никогда не было… Всего один раз…

– Не один! – печально качнул мокрой головой Черный Бизон. – Не один.

– Ну… Я… Это случайно получилось! Я не хотел! Мне в тот день утром мало еды досталось!

– Ответ принят! – величественно изрек вождь. – Ты улегся спать на сухое место соседа. Это правда?

– Но мне же холодно было! Я заснуть не мог! Зубами стучал… А хьюгги не мерзнут! Им все равно! Они и сейчас голые под дождем стоят – все же видят!

Похоже, Черный Бизон не выдержал взятого тона. Он опустил руку, вздохнул и проговорил негромко:

– Никто не заставляет этих парней ходить от снега до снега без одежды. Но так поступает великий воин Хью, и они берут с него пример. Им тоже холодно – неужели не понимаешь? Впрочем, это уже неважно. – Вождь вновь возвысил голос и закончил: – Ответ принят! Старейшины?

– Виновен, – проговорил Кижуч и вытянул руку ладонью вниз.

– Конечно, виновен, – кивнул Медведь и повторил жест коллеги.

– Что вы ко мне пристали?! – вдруг закричал мальчишка. – Что пристали?! Я больше не буду! Мне же холодно было!