Хроники Амбера - Роджер Желязны

Я и ответил. Использовал давно прибереженную фразу:

— Ты знаешь, я и сам все раздумываю — каковы мои шансы. По-моему, все-таки стоит попробовать.

Рэндом резко повернулся ко мне — до того он был полностью поглощен видом за окном — и с жаром проговорил:

— А по-моему, у всех нас есть такое желание. Или хотя бы мысль «а вдруг». У меня так точно, хотя я и вышел из игры еще на ранних кругах. По мне, попытаться уж всяко стоит. Знаю, ты спрашиваешь, помогу ли я тебе? Ответ — да. Хотя бы назло остальным. — Он помолчал и прибавил: — А как ты считаешь, Флора сможет чем-нибудь посодействовать нам?

— Весьма сомнительно, — сказал я. — Помогла бы, будь уверена в успехе. Но что можно сказать наверняка в нынешней позиции?

— Или в любой иной, — прибавил Рэндом.

— Или в любой иной, — согласился я. Пусть думает, что ответ его меня устраивает.

Я опасался доверяться ему из-за состояния своей памяти. Я опасался также сообщать ему об этом, так что и не сказал. Столько необходимо узнать, а обратиться совершенно не к кому. Я некоторое время обдумывал сложившуюся ситуацию.

— Ну хорошо, а когда, по-твоему, лучше начать? — спросил я.

— Когда ты будешь готов.

Ну вот, теперь все уперлось в меня, а я понятия не имел, что предпринять.

— Так, может, прямо сейчас?

Рэндом промолчал. Закурил — по-моему, чтобы выиграть время.

Я тоже закурил.

— Ладно, — произнес он наконец. — Ты когда в последний раз был там?

— Ужасно давно! — сообщил я. — Так давно, что не уверен, что смогу найти дорогу.

— Понятно, — сказал он. — В таком случае сначала нужно уехать подальше — чтобы возврата не было. Сколько у нас бензина?

— Три четверти бака.

— Тогда на следующем перекрестке сверни налево. А там посмотрим!

Я свернул налево, и тротуары по обе стороны шоссе начали странно посверкивать.

— Проклятие! — воскликнул Рэндом. — В последний раз я был здесь лет двадцать назад, по крайней мере. Что-то больно хорошо я все помню!

Мы ехали и ехали, и я не успевал поражаться тому, что, черт побери, творилось вокруг. Небеса постепенно приобрели зеленоватый оттенок, потом внезапно порозовели.

Я прикусил язык: страшно хотелось снова начать расспрашивать Рэндома.

Мы проехали под мостом, а когда вынырнули с другой его стороны, небо вновь приобрело свой нормальный оттенок, зато, куда ни глянь, повсюду торчали желтые ветряные мельницы.

— Не обращай внимания, — быстро сказал мне Рэндом, — могло быть куда хуже.

Я заметил, что встречные одеты, мягко говоря, странновато, а дорога вымощена булыжником.

— Сверни направо.

Я повернул руль.

Багряные облака окутали солнце, потом пошел дождь. Сверкнула молния, разрезав небо пополам. Прямо у нас над головой прогремел гром. Дворники на ветровом стекле работали как бешеные и все равно не справлялись. Я включил дальний свет и еще сбавил скорость. И тут — клянусь! — навстречу нам попался рыцарь в сером плаще с низко надвинутым капюшоном, защищающим лицо от дождя.

Наконец ветер несколько разогнал тучи. Мы выехали на берег моря. О прибрежные скалы бились тяжелые валы, над волнами носились невероятно крупные чайки. Дождь прекратился, я выключил фары и остановил дворники. Теперь мы ехали по щебенке, но местности я не узнавал вовсе. В зеркале заднего вида не было и намека на город, за пределы которого мы только что выехали. Пальцы мои судорожно стиснули руль: за окном проплыла виселица, ветер раскачивал ужасный скелет повешенного.

Рэндом продолжал себе курить и смотреть в окошко. Дорога повернула прочь от моря: теперь она серпантином поднималась по склону холма. Справа расстилалось широкое, лишенное деревьев поле, а слева громоздилась какая-то горная гряда. Теперь небо над нами было великолепного глубокого синего цвета — словно бездонный ключ, скрытый в густой тени. Не помню, приходилось ли мне когда-либо раньше видеть небеса такого цвета.

Рэндом приоткрыл окошко, чтобы выбросить окурок, и в машину со свистом ворвался ледяной ветерок, так что окно пришлось снова закрыть. Ветерок принес запахи моря, солоноватые и пряные.

— Все дороги ведут в Амбер, — сказал Рэндом, словно это была некая аксиома.

И тут я вспомнил, о чем позавчера говорила мне Флора. Только сейчас до меня дошло, на что именно она намекала. Но я промолчал: очень не хотелось демонстрировать собственную тупость, однако и важную информацию хранить при себе не стоило, тем более что она явно была важна не только для меня, но и для Рэндома.

— Знаешь, — начал я, — когда ты звонил в первый раз — я тогда еще снял трубку, потому что Флоры не было дома, — я почти уверен, что она как раз пыталась пробраться в Амбер, но дорога оказалась перекрыта.

Он рассмеялся:

— У бедняжки слишком убогое воображение. Разумеется, дороги в нынешние времена перекрыты! И нам, несомненно, еще придется пробираться пешком, и не жалеть ни сил, ни изобретательности — если мы вообще сможем пройти до конца. Неужели Флора считала, что сможет вернуться в Амбер как законная наследница престола, по брошенным под ноги розам? Дура она все-таки. Ей и жить в общем незачем, хотя такое пока и не мне решать… Поверни-ка, пожалуй, на этом перекрестке направо, — сказал он вдруг.

Что же все-таки происходит? Я понимал, что все это — благодаря Рэндому, но не мог определить, как и когда он умудряется осуществить эти перемены и какова его конечная цель. Я знал также, что мне необходимо самому разгадать его тайну, иначе он сразу поймет, что я просто блефую. И тогда уж я полностью окажусь в его власти. Он вроде бы ровным счетом ничего не делал, только курил да смотрел в окошко, однако, вынырнув из очередного распадка, мы вдруг попали в совершенно голубую пустыню, а солнце над головой почему-то приобрело розовый оттенок. В зеркале заднего вида тоже была бескрайняя, до самого горизонта пустыня. Голубая. Ничего себе штучки.

И тут мотор закашлял, зачихал и заглох совсем.

Руль прямо у меня в руках начал менять свою форму. Он превратился в изящный полумесяц, а сиденье совсем отклонилось назад. Сама же машина как бы осела и теперь почти лежала на земле. Дворники на