Тайна ракеты «Феномен» - Юрий Дмитриевич Бочков
— Я согласен, господин генерал. Уверяю вас, что я сделаю для вас все, что будет в моих силах. Однако скажу вам правду, я не вижу разумного выхода из создавшегося положения, хотя готов допустить, что он есть. Я не хочу делать неприятности военному министру и лично вам, но прошу также понять и меня: отдать вам книжку я не могу. Это для меня смерть. Получив свою книжку, вы сразу же опубликуете, что Флип Маккуэл обманул мир. Я вижу, что никакая сумма за эту книжку не спасет меня…
— Забудьте эту книжку! Мы не собираемся покупать ее у вас. Есть другое предложение. Но прежде я хотел бы сказать, что вы имеете дело с противником, который вам не по силам. Подумайте, кому вы бросаете вызов! Военное министерство может сделать с вами все. Тем более оно раздавит вас сейчас, когда вы так дерзко вмешались в его деятельность…
— К чему эти страхи, господни генерал? Я всегда хочу видеть в военных: людей дела. А поразить воображение собеседника жуткими картинами расправы и я смогу. Знаю наперед, что вы мне скажете, но я, надо всем посмеюсь, я не боюсь многотонных грузовых автомобилей, которые могли бы раздавить меня по вашему заданию, я не боюсь тюремных камер, куда вы могли бы меня бросить, мысль о сумасшедшем доме вызывает у меня лишь улыбку. Ничего этого и вообще ничего плохого вы мне не сделаете! Предупреждаю вас, хотя вы уж давно знаете: если со мной произойдет несчастье — весь мир будет знать о вашем преступлении в космосе.
Глаза генерала Антони Ван Силвера сверкнули холодным гневом: он впервые услышал, как его деятельность назвали преступлением. Он стиснул зубы и грубо произнес:
— Он же сам захотел этого, Я не отвечаю за самоубийство!
— Не мне вам объяснять, что оказание содействия самоубийству — тоже преступление.
— А сколько ученых принесли себя в жертву науке! Сами! И никто не осуждает их за это!
Флип засмеялся:
— Вы готовы призвать на помощь что угодно, даже подвиги ученых! Кокрофта тоже никто не осуждает. Это не преступление — принести себя в жертву науке. Но убить другого для науки уже считается преступным, тем более для военных целей.
— Вы перебили меня. Я не закончил свою мысль. Я все-таки прошу вас понять, что противник, с которым вы хотите бороться, всесилен и находится в положении, из которого нет иного выхода, креме борьбы. Борьбы насмерть! Посудите сами: ведь подрыв авторитета военного министерства — это падение нашего престижа в глазах людей. Я хочу, чтобы вы поняли…
— И смиренно легли в гроб, хотите вы сказать, господин генерал. Уверяю вас, что вам следует оставаться военным, а не проповедником. Давайте говорить по-деловому. Повторяю, что я не хочу с вами бороться. Поймите, что в вашем лице я хочу видеть друзей, а не врагов. К чему мне эта борьба? Я хочу жить, наслаждаться жизнью и прошу вас найти выход, чтобы было хорошо и мне, и вам.
Антони Ван Силвер внимательно посмотрел на Флипа, как будто только сейчас по-настоящему его увидел. Да, Маккуэл занимает более сильную позицию в этом разговоре, знает это и потому спокоен.
Антони Ван Силвер улыбнулся, закурил сигару и сказал спокойно:
— А ведь вы правы. Ругаться-то нам ни к чему. Попытаемся договориться. А из вас, замечу кстати, вышел бы неплохой военный.
Они быстро договорились. Не более чем часа через два после их встречи в газетах было помещено следующее сообщение:
«Ракета «Феномен» необитаема!
В связи с возникшим в последнее время у общественности мнением о том, что в ракете «Феномен» якобы находится человек, военное министерство повторяет что ракета «Феномен» имеет на борту только автоматические приборы. Никаких живых существ и тем более человека в ракете нет. Что касается прославленного энтузиаста межпланетных полетов Артура Кокрофта, то он действительно был известен военному министерству. В последнее время он активно готовился к полету на очередной ракете, которая должна была лететь в случае успешного возвращения на землю ракеты «Феномен». Артур Кокрофт принимал непосредственное участие в запуске ракеты и при этом по собственной неосторожности, по причине слишком большого рвения в момент запуска ракеты оказался в зоне вытекающих из ракеты раскаленных газов. Он получил тяжелые ожоги и после продолжительных мучений через несколько дней скончался в военном госпитале к великому горю нашего народа и неутешной печали его ближайшего друга мистера Флипа Маккуэла.
Мистер Маккуэл правильно видел своего друга героем, совершившим беспримерный подвиг. Этот самоотверженный человек достоин бесконечной славы, Не только Флип Маккуэл, но и все работники института преклоняются перед его мужеством и его беспредельной готовностью служить человечеству.
Гроб с телом покойного Артура Кокрофта находится в большом зале Сейтонского университета.
У гроба неотлучно находятся лица близко знавшие Артура Кокрофта: господин Флип Маккуэл, госпожа Юлджина Барток, генерал Антони Ван Силвер и другие.
Похороны состоятся на кладбище на горе Маунт-Перез вблизи астрономической обсерватории.
Подробности из зала Сейтонского университета читайте в статье корреспондента газеты «Калейдоскоп» Джека Уффелроя».
Джек Уффелрой писал:
«Сейчас, в минуты горя, мы с особой отчетливостью представляем себе всю историю дружбы этих двух простых людей — Кокрофта и Маккуэла, и еще более необыкновенную историю их разлуки. Все произошло так, как будто кто-то свыше предусмотрел и предопределил их поведение и действия и привел к результатам, потрясающим умы и души людей.
В человеческом океане эти два человека нашли друг друга по родству душ, по единому образу мыслей. Разве не ясно, что случайно они не могли бы столкнулся. Конечно, их тянуло друг к другу мистическое чувство взаимной потребности.
Сначала все было просто: они высказывали один другому святое стремление принести себя в жертву науке, и Артур Кокрофт, знавший уже радость полета, хотел лететь немедленно. Флип Маккуэл останавливал пылкого Артура, говоря, что не пришло еще его время, что науке не нужны бессмысленные жертвы. И притом он напрасно отказывается от заслуженной славы. Он заверил, что в случае, если Артур Кокрофт даже тайно полетит в ракете, то он, Флип Маккуэл, расскажет об этом людям. Пусть его не убеждает Артур в том, что делать этого не нужно: народ должен знать своих
