Григорий Адамов - Тайна двух океанов

Наконец старший лейтенант закончил:

– Все налицо. Поднять площадку! Сдвинуть двери! Открыть вентиляцию!

Вода быстро убывала, скоро и давление воздуха в камере было доведено до нормального.

Волнуясь и торопясь, все нетерпеливо снимали с себя скафандры, спеша поскорее очутиться на своих постах у механизмов и аппаратов, чтобы быть на месте к моменту отплытия. Последним выбежал из камеры старший лейтенант и, устремившись к центральному посту, на бегу крикнул Крутицкому, дежурному водолазу выходной камеры:

– Все налицо! Задраить камеру!

– Есть задраить камеру!

Все же Крутицкий просунул в дверь голову. Лишь убедившись, что в камере никого нет, он задраил водонепроницаемую дверь камеры, запер гнездо с кнопкой от привода и отправился помогать в уборке отсеков.

Зазвучал громкий авральный сигнал:

– Все по местам!

Команда замерла на своих постах у многочисленных аппаратов и механизмов.

В центральном посту капитан нажал крайний левый клавиш на клавиатуре ходового управления.

Подлодка дрогнула, по корпусу и палубам пронеслась мелкая, но вполне ощутимая дрожь.

«Пионер» тронулся с места.

Начался последний, гигантский перегон – туда, к далеким берегам родной Страны Советов…

Дрожь становилась все мельче, замирала, таяла и наконец почти совсем исчезла.

«Пионер» вышел из своего убежища и двигался уже среди необъятных пространств океана, раскрывшихся перед ним на экране центрального поста. Ультразвуковые прожекторы внимательно ощупывали своими лучами водные толщи на двадцать километров вокруг, два инфракрасных разведчика в пятидесяти километрах впереди подлодки шныряли вверху, внизу, по сторонам, донося в центральный пост о замеченном.

Все было пустынно, спокойно, впереди расстилался безопасный путь. «Пионер» опустился на глубину в пятьсот метров, окружил себя паровой пеленой, лег на курс и, все быстрее развивая ход, ринулся вперед. Механизмы и аппараты работали безотказно, четко и плавно, бесшумные взрывы дюз слились в непрерывный мощный ураган, десятки и сотни километров стремительно убегали назад.

Именно в эти радостные, волнующие часы старший радист Плетнев подал капитану перехваченную и расшифрованную радиограмму с крейсера «Ямато».

Радиограмма, в дополнение к предыдущему донесению, сообщала морскому генеральному штабу, что, несмотря на все принятые меры спасения, эсминец «Сазанами II» на пути от острова Рапа-Нуи к базе также затонул от полученных в бою у острова повреждений. Кроме того в радиограмме сообщалось, что два часа назад командир крейсера «Ямато» капитан Маэда, не перенеся бесчестия поражения, учинил над собой харакири, в чем ему с сердечной дружбой и любовью помог лейтенант Тодзио. Командование крейсером принял старший лейтенант Ясугуро Накано.

По всем отсекам «Пионера» вновь прозвенела трель аврального отбоя. Она звучала мягкой, сладостной мелодией в ушах тех, кому несла покой и сон…

Не отдыхал лишь «Пионер». Без устали и без отдыха он стремительно и неудержимо рассекал подводные толщи, неся в себе нетерпеливое счастье ожидания, радость приближения к заветной цели. Все новые и новые сотни и тысячи километров убегали назад, скрывались в туманной дали, сокращая расстилавшиеся пространства впереди.

Словно гигантский раскаленный снаряд, «Пионер» несся над безопасными глубинами пустынного в этих местах океана. Лишь через двадцать часов, приближаясь к широко раскинувшемуся архипелагу бесчисленных и мелких, как пыль, коралловых островов Паумоту, «Пионер» несколько сбавил скорость. Зная чудесную способность подлодки самостоятельно, автоматически маневрировать при встрече с подводными препятствиями, можно было бы удивиться такой чрезмерной осторожности, но капитан не хотел допускать и малейшего риска в этом ответственном походе. Лишь пройдя по широкому, в несколько сот километров, проходу между островами Паумоту и соседними – Маркизскими, «Пионер» довел ход до максимального и с прежней скоростью устремился на северо-запад.

Матвеев проснулся, когда, подлодка поравнялась с первыми коралловыми атоллами Маркизского архипелага.

Он бодро вскочил с койки, зажег свет и, увидев пустую койку Скворешни, своего соседа по каюте, подумал: «Уже поднялся? Вот неутомимый!»

За этой мыслью мелькнула другая: у механиков, как и везде на корабле, осталось много недоделок, которые оставлены были для устранения уже в пути. Водолазы работали все время с механиками, и нужно было спешить к ним на помощь. Матвеев быстро закончил свой туалет, прибрал койку и направился в столовую. Здесь он увидел Козырева, Ромейко и еще нескольких человек, сидевших за столиками и с аппетитом, после почти суточной голодовки, уплетавших еду.

Матвеев вытянулся перед Козыревым и официальным тоном спросил:

– Товарищ исполняющий должность главного механика, разрешите спросить.

– Пожалуйста, товарищ Матвеев, – столь же официально ответил Козырев.

– Прикажете водолазам приступить к ликвидации недоделок?

– Да. Всем, кто проснулся. Впрочем, сейчас будет общая побудка. Поешьте и приходите в водородную камеру.

– Есть!

– А товарищ Скворешня еще спит?

– Нет. Когда я проснулся, его уже не было в каюте.

– Ага! Когда поедите, отыщите его и приходите вместе к нам… Пойдем, товарищ Ромейко.

Быстро покончив с едой, Матвеев отправился за Скво-решней. Однако никто, к кому ни обращался Матвеев, не видел Скворешню, не встречал его. Матвеев заглянул во все отсеки, осмотрел все каюты, красный уголок, склады, даже научные кабинеты и лаборатории. Скворешня словно в воду канул! Удивление Матвеева сменилось беспокойством.

Уже прозвучала общая побудка, люди выходили из своих кают, заполняли столовую, расходились уже на работы – Скворешни нигде не было, никто ничего о нем не знал. Совершенно растерянный, Матвеев направился в центральный пост и доложил вахтенному командиру старшему лейтенанту Богрову об исчезновении старшины водолазов.

– Да что же это? – изумился старший лейтенант. – Иголка в сене?

– Не знаю, товарищ старший лейтенант! Я обыскал всю подлодку и не мог его найти. Никто его не видел.

В центральный пост вошел капитан. Старший лейтенант доложил ему о происшествии.

Через минуту во всех помещениях и отсеках корабля из репродукторов прозвучала команда:

– Старшине водолазов, товарищу Скворешне, немедленно явиться в центральный пост, к вахтенному командиру!

Прошло три… пять… десять минут. Скворешня не появлялся.

Были организованы самые тщательные поиски. Специальный наряд в течение часа обыскивал корабль, проникал во все щели, заглядывал под койки, чуть не перетряхивал матрацы, – Скворешня исчез.