Стив Альтен - Воскрешение майя

В центре комнаты стояли две криогенные камеры, оплетенные сетью проводов и трубок, уходящих в пол и связывающих их с непонятными устройствами, расположенными вдоль стен.

В одной из камер находился Майкл Гэбриэл. Он был явно без сознания. Немолодой Страж склонился над ним, располагая звездчатые электроды на его висках, макушке, лбу, солнечном сплетении, напротив сердца, на крестце и на ногах.

Доминика подошла ближе.

— Что вы с ним делаете?

— В результате длительной схватки с Мерзостью его рассудок окончательно повредился. Единственный способ лечения — это восстановить память.

Женщина взяла Доминику за руку.

— Технология постлюдей позволяет манипулировать сознанием Майкла, внушить ему чувство покоя, безопасности, помочь при помощи виртуальных средств сохранить его рассудок. Но необходима еще терапия, а для ее успеха требуется специалист, хорошо знающий Хун-Ахпу… тот, кому Хун-Ахпу доверяет…

Доминика посмотрела на пустую криокамеру.

— И что мне нужно сделать?

Ответил старший Страж:

— Мы введем вам обоим легкий наркоз, потом свяжем ваше сознание с разумом Хун-Ахпу при помощи устройств виртуальной реальности. Вы получите доступ к мыслям Хун-Ахпу, и это позволит успешно провести его реабилитацию.

— А зачем наркоз?

Страж уставился на нее пронзительными синими глазами.

— Потому что устройство виртуальной реальности сможет активироваться только тогда, когда вы войдете в фазу быстрого сна. Поскольку лечение Хун-Ахпу потребует множества подобных сессий, лучше начать прямо сейчас.

— Терапия… — Доминика нервно засмеялась. — Так мы с ним и познакомились.

Женщина улыбнулась:

— Он любит тебя, дорогая. Терапия не только излечит его поврежденный разум, но и поможет вам быть вместе. После того, как ты войдешь в камеру, виртуальное существование будет для тебя неотличимым от реального.

Доминика чувствовала крайнюю усталость и боль во всем теле.

— Думаю, мне не помешает кратковременный отдых от реальности…

— Сними одежду.

Она разделась и позволила мужчине-Стражу уложить себя в камеру. Он подключил контакты к ее семи чакрам, а затем подвел к затылку трубку анестезии.

— Это поможет уснуть.

Доминика почувствовала металлический привкус на языке.

— Мне холодно…

— Через несколько минут это ощущение пройдет.

Женщина склонилась над ней и улыбнулась.

— Приятных сновидений, моя милая…

Моя милая…

Моя милая…

Моя милая…

Страж проверил основные показатели состояния организма Доминики. Все стабильно. Нужно торопиться, пока не возникла сверхновая.

Страж быстро подсоединил трахейные и внутривенные трубки, а также отводные шланги к Мику и Доминике, в то время как женщина заткнула их ноздри и ушные отверстия.

Нам действительно нужно проводить криогенную остановку?

Все это уже обсуждалось. Разум Хун-Ахпу находится в смятении, но он все еще силен, и все еще имеет доступ к нексусу. Если его не сдержать, он может повлиять на траекторию корабля во время прохождения червоточины. Криогенная процедура — единственный способ оградить его разум от более высоких измерений.

Я говорила о Праматери. Мне очень не хотелось ей лгать. Она бы ни за что не согласилась, если бы мы ей сказали правду. И не позволила бы проводить процедуру, которая может угрожать жизни Хун-Ахпу. Я не согласна.

Твое право не соглашаться. Компьютер, закрыть обе камеры. Начать консервацию.

Прозрачная гелеобразная жидкость начала заполнять камеры, поднимая два неподвижных тела, по мере наполнения установки.

Плексигласовые окошки покрылось инеем.

Старший Страж вошел в главную рубку.

В его мозгу постоянно обновлялись телепатические отчеты.

«Балам»?

Давно исчез. Прошел через червоточину час назад.

Это плохо.

Возможно ли, что Хун-Ахпу сможет контролировать его?

Никто не знает. Происхождение «Балама» так и осталось загадкой.

Готовимся ко входу.

На фронтальном экране возникла сияющая изумрудная червоточина, которая притягивала их.

Огромный корабль вошел в пространственно-временной тоннель.

Спустя мгновение Сириус-B превратился в сверхновую, сотрясая пространство и время мощным выбросом энергии в 100 миллионов солнц.

Мужской голос… его крики раздавались эхом по сырому подвалу, похожему на темницу.

Доминика обвела взглядом старый бетонный коридор психиатрической клиники штата Массачусетс, пытаясь определить из какой именно камеры доносятся сдавленные крики. Пройдя мимо ряда дверей, она остановилась перед табличкой «ОДИНОЧНАЯ КАМЕРА». Она попыталась открыть дверь, но та была заперта.

— Откройся, пожалуйста.

Послышался лязг отодвигающегося засова, и дверь распахнулась настежь.

Перед ее глазами предстала камера размером два с половиной на три метра. Голый бетонный пол и стены покрыты плесенью. Разбитый унитаз и раковина. Голая лампочка на потолке. Никаких окон.

На дальней стене нацарапана карта мира, около полудюжины мест на ней отчеркнуты бурыми крестиками засохшей крови.

Мик съежился на тонком матраце, брошенном на пол. Он повернулся и посмотрел на нее. Глаза его были настолько темными, что сложно было определить, где заканчивается зрачок и начинается радужка.

— Кто… кто ты?

Она улыбнулась.

— Друг.

Мик сел.

— Доктор Фолетта не позволяет мне видеться с посетителями.

— Доктор Фолетта здесь больше не работает. Теперь я вместо него.

Она протянула руку.

— Меня зовут Доминика. Я здесь, чтобы тебе помочь.

Корабль несся по червоточине, как камешек, попавший в садовый шланг Эффекты сверхновой высвободили и искривили огромные пласты энергетических полей, и корабль, выталкиваемый их силой, бесконтрольно вылетел с другой стороны червоточины.

Вернулась привычная тьма космоса.

Они медленно парили к желтому солнцу и знакомому расположению планет. Прямо над ними сиял голубой мир.

Дом.

Корабль размером с астероид замедлил ход и зашел на орбиту планеты, сплошь покрытой водой.

Старший Страж взял управление на себя, в его мутированной крови плясали пузырьки.

Что произошло? Ведь все было детально просчитано!