Михаил Рашевский - Ускоряющийся

Дима отпрыгнул от соперника, на миг прикрыл глаза, рванул вбок, избегая атаки Психа. Мелкое бетонное крошево чуть ли не со скоростью пули вылетело из-под его бот, когда он стартанул.

Валера недоуменно нахмурился. «Что такое? Или он быстрее двигаться стал, или у меня тормоза какие-то. Та ну нафиг!»

Очередная атака.

Нож Психа срезает пуговицу на рукаве рубашки Димы, рванув воздух в миллиметрах от тела.

«Недостаточно скорости! Ещё!»

Кувырок, зажмуриться, новый бросок тела.

«Ох и что ж меня так повело? Голова кружится? Потеря крови? Быстрее! Ещё быстрее! Зажмуриться! Какой там дальше цвет?»

— Да какого хера?! — Псих уже начал нервничать. Его противник ускорился ещё, и ещё раз. Он бежал куда-то боком, падал, вскакивал, но раз за разом всё быстрее и быстрее. Что происходит?

Дима почувствовал рёв в ушах, его тело почему-то швыряло в стороны, стало нестерпимо жарко, он почувствовал, что к локтям и голеням его что-то прицепилось, глянул — и обомлел. Воздушная «юбка», сотканная из конденсирующихся молекул водяного пара. А вокруг, над ним, далеко и близко — вновь что-то непонятное. Зыбкие фигуры, состоящие из странных ребристых сетчатых шаров, щупалец, непонятно ещё чего. Что это? Кто это?

Бу-у-ум!

Тишина свалилась на него ватным одеялом. Он словно оглох! Абсолютая, невероятная гнетущая тишина!

И фигуры, явные, чёткие, разноцветные, висящие в этой тишине. И смотрящие на него невидимыми, но ощущаемыми глазами. Кто это? Что это? Зачем это?

«Попался, голубчик!» — Псих, когда за Димой, двигающимся неестественно быстро, стало образовываться облако конденсата, ошалел. Не может человек двигаться так быстро! Это невозможно! Никто из них!.. Но потом хлопок, больно стегнувший по ушам, дал понять, что Дима преодолел скорость звука! И, дурак, на что-то засмотрелся: смотрит вверх, в стороны, но только не вперёд.

Этим и решил воспользоваться Псих. Он, удобней перехватив кинжал, стал точно перед несущемся на всех парах врагом. Одно только не учёл Псих. Того, что стоять перед локомотивом — не лучшая из идей.

Удар!!!

Кинжал по рукоять уходит в тело Димы, тот кричит от боли, но разгон его был такой чудовищный, что Валеру сносит с ног, как велосипедиста, решившего остановить бетоновоз. На мгновение перед его взором мелькают какие-то странные разноцветные существа, на мгновение он ощущает на себе чужой непонятный взгляд, а потом удар всем телом о покрытие крыши разом выбивает из него воздух. Насаженный на кинжал противник валится на него, впечатывается в него, и к немалому весу Димы добавляется его чудовищная скорость. Псих чувствует, как за секунды от одежды не остаётся ничего, как тело буквально счёсывается о покрытие крыши, словно о крупную наждачку. Он кричит, а продырявленный им враг кричит вместе с ним.

Чудовищная боль от удара ножом гасит сознание, в том месте всё печёт и дичайше болит, но каким-то невероятным, запредельным усилием Дима вырывается рывками из ускорения. Не сразу, не одним махом, а как заучил — ступенчато. Упади он на крышу сам — вряд ли что от него осталось, но Псих, всадивший в него кинжал, послужил подстилкой. Псих он и есть псих. Разве ж в ускорении останавливают в лоб? Но спасибо и на том — принял весь импульс на себя. Впрочем, какая разница? Уберёг от смерти — но и убил.

Убил!

Дима отвалил от конвульсионно дёргающегося тела, бывшего раньше врагом, а теперь доживающего последние секунды, и со стоном уставился на рукоять кинжала, застрявшего между рёбер. Видать, целил Валера в сердце, да угодил не в то лёгкое. Кровь на острие, выглядывающем из рубашки, пузырилась.

— Я… не хочу! — Дима заплакал бы, да не смог. Не хватало воздуха. Перед глазами мельтешили те странные существа, что видел он за звуковым барьером. Странно, он и сейчас их видел. Или может то ему уже казалось?

Вдруг рядом с ним послышались голоса. Чётко послышались! Несмотря на звон в ушах.

— Твою мать! — сказала Инга. — Твою мать, Илья! Ты посмотри, что они тут начудили. Ты говорил, что он готов!

— Он был готов, — буркнул извиняющимся тоном Спец. — Ну, теоретически.

— Да смотри же! Псих его ножом…

— Нда. О ноже-то я и не подумал.

— «Не подумал»? «Не подумал»?! «Теоретически» — перекривляла его. — И что теперь? А? Весь план насмарку. Как мы сможем…

— Помогите, — просипел Дима. — Попробовал поднять правую руку, чтобы показать, что он ещё жив, что его можно попытаться спасти. Но в груди резко заболело, в глазах потемнело — и рука, не поднявшись и на несколько сантиметров, вновь рухнула на кровлю.

— Вот, полюбуйся. Они угробили друг друга! Твою ж мамочку нехай, Илья!

— Да ладно тебе, Кошка! Как-нибудь…

Договорить они не успели. Вновь заскрипела дверь — и на крыше появились ещё два персонажа.

— Здесь, да? Здесь? — кричал разъярённый Савва на Ольгу. Он был немного не в себе, выпивший, и немало. Тащил за собой Леди, размахивал своим верным пистолетом и кричал. — Поймал её? — это уже к Илье. — Молодец. А я эту ссу-у-уку тоже за жабры взял! Ну?! — это опять к Ольге. — Здесь у тебя встреча?

— Я не понимаю! — закричала испуганная Ольга.

— Здесь у тебя встреча с… этим, как его… ага, вот эта сволочь! Ё-о-омаё-о-о, — узрел всю картину. Валерку уломал. И сам, падла, сдыхает. А, падла?!

Савва примерился садануть распростёртое тело Димы, но Илья придержал ег, и удар пришёлся в пустоту.

— А, ладно. И так сдыхает, мразь. Ну? — Савва встряхнул Леди. — Посмотри, что ты натворила!

— Я?

— Ты, скотина, решила меня предать! Записочки вот, — глава Организации достал из кармана листок бумаги, который, видать, подобрал Илья и отдал ему, — пишешь. Хлопца подбила на вещи, которые! За-пре-ще-ны! Ты, тварь такая, из-за тебя всё!

Он отвесил Леди пощёчину, и та упала на колени у хрипящего «Помогите» Димы. Вдруг взгляд её упал на выкидуху в безвольной руке Суперпупса. Коротко взглянув в постепенно тухнущие глаза Димы — ни жалости, ни сожаления — она прихватила нож и вдруг, пружиной распрямившись, прильнула к бушующему Савве. Тот застыл с открытым ртом, непонимающе глянул на Ольгу.

— Ах ты ж, су… — договорить не успел. Пистолет выпал из безвольно повисших рук, ноги его подкосились — и он сполз на крышу.

Из груди, прямо напротив сердца, торчала рукоятка диминой выкидухи.

— Опа-па. Твою мать! — сплюнул в сердцах Илья. — От мля-а-а… твою мать!

— Надоел, — совершенно спокойно ответила на его тираду Ольга. — Надоел этот… нормальный, — последнее слово она словно выплюнула.

— Ты понимаешь, что натворила? — закричал ей в лицо Спец.

— Успокойся, истеричка, — ровно и спокойно бросила ему Инга. — Бог не выдаст, свинья не съест.