Роман Глушков - Аварийная команда

– Да полно вам! – лениво отмахнулся я от докучливых врагов и с легкостью воздушного поцелуя послал Лагеру очередной заряд энергии, обязанный окончательно остановить гвардию Пупа.

В следующие пять минут можно было просто сесть, расслабиться и получать удовольствие. Заработав от меня последнюю «плюху», Светлый Воин издал нечто похожее на резкий вдох, после чего превратился из человекообразного создания в лунообразный шар, который тут же завращался вокруг вертикальной оси, стремительно набирая обороты. С каждой секундой шар чернел все больше и больше, постепенно сливаясь окраской с ночным небом.

Как только он начал вращение, блюстители дрогнули, потом замерли, как вкопанные, а затем стали отступать назад: первые шаги – медленно, словно испытывая неуверенность, а дальше – все быстрее и быстрее, пока не сорвались на бег. Практически достигнув цели, гвардейцы вдруг пошли на попятную с таким единодушием, словно увидели у меня руках бомбу с тикающим часовым механизмом.

На самом деле виной повального бегства противника был крутившийся над лесом черный шар. Созданный из видоизмененной Пупом световой энергии и раскрученный мной до ураганной скорости, бывший Светлый Воин неудержимо притягивал к себе подобных ему созданий, что собрались под ним в несметном количестве. По мере приближения к ловушке сила ее притяжения возрастала, а сопротивление жертв, наоборот, катастрофически ослабевало. В конечном итоге их отрывало от земли и уносило к шару подобно тому, как пылесос засасывает с пола невесомый мелкий мусор. Только мусоросборник моего пылесоса обладал размерами стадиона «Лужники», а каждая втягиваемая им соринка весила пару тонн.

При попадании в бешено вращающееся черное тело блюстители полностью растворялись в нем, оставляя на его поверхности тонкие желтые полосы. Если бы они тут же не исчезали, вскоре шар целиком вернул бы себе прежний цвет. Но благодаря моментальной «самоочистке» ловушка все время то светлела, то снова темнела, словно хамелеон, ползущий по гигантской шахматной доске.

Что стряслось со сгинувшими в шаре гвардейцами, не знал даже я – создатель уникального центростремительного уловителя инородных тел. Однако за те пять минут, что ловушка тысячами втягивала в себя врагов, она изрядно увеличилась в диаметре, а стало быть, закон сохранения массы на нее распространялся. Когда же шар вновь окрасился в радикально черный цвет, вокруг него царила тишь да благодать. И только поваленные на огромном пространстве деревья напоминали о прошедшей здесь чудовищной армии.

Хотя нет, кто-то все же избежал учиненной мной скоротечной репрессии. Одинокая фигура длинными скачками удалялась в глубь леса, ретируясь подальше от опасной для чужаков зоны. В отличие от блюстителей, это существо уже не напоминало человека, а выглядело как вставшая на задние лапы ящерица.

Пуп! Конечно, кто еще это мог быть! Именно таким мы видели прежнего Держателя, когда его вырванный из Источника разум обрел полноценное тело. Потеряв армию, этот хвостатый прохвост пытался скрыться от моего всевидящего ока, сигая через поваленные деревья и удаляясь все дальше и дальше.

– Кажется, ты кое-что забыл! – крикнул я вслед беглецу и небрежным мановением руки пустил ему вслед вращающийся черный шар…

Слепленный из останков войска Пупа ком за считаные мгновения настиг разбитого в пух и прах главнокомандующего. Завидев над головой объект угрожающих размеров, ящер зигзагами заметался по лесу, но сбить меня с толку такой примитивной тактикой было сложно.

Я опасался, что противник избежит моего праведного гнева, просто-напросто телепортировавшись отсюда, поэтому не затягивал с расправой. Во мне бушевал океан нерастраченной энергии, от которой требовалось срочно избавляться. Конечно, неразумно было растрачивать столь сокрушительный потенциал на то, чтобы лопнуть циклопический и, по сути, уже безвредный мыльный пузырь. Но в любом случае его, как и Пупа, тоже следовало стереть с лица Земли. Так почему бы не убить одним выстрелом двух зайцев, раз уж представилась такая возможность?

Пока что я при всем желании не мог сотворить из Света искусственное существо, наподобие блюстителя. Но уничтожить их при помощи того же Света мне было под силу. Правило «ломать – не строить» распространялось и на Держателей, и применить его на практике не составило затруднений.

Мой следующий выстрел был настолько силен, что я даже не увидел, как он попал в цель. Вырвавшаяся из рук ослепительная вспышка застила взор, а когда она погасла, на месте, где только что находились ящер и шар, лишь витали в воздухе похожие на снег белые хлопья. Они плавно оседали на землю и поваленные деревья, засыпая собой гектары леса и устраивая на них натуральную новогоднюю сказку. Невозможно было определить, какая участь постигла Пупа: успел он телепортироваться, или же его уничтожила вспышка. Но возникший неподалеку от железной дороги зимний пейзаж выглядел совершенно безжизненным.

– Черт с тобой, динозавр недобитый, – устало проговорил я, глядя, как тускнеет и исчезает окружающая руки аура. – Пускай ты и смылся, тебе с твоей рожей никогда не прижиться среди людей. Все равно рано или поздно попадешь если не ко мне, так в музей палеонтологии.

Чувствуя себя крайне изможденным, я уселся на крышу вагона прямо там, где стоял. Мне хотелось только одного: чтобы поскорее кончилась ночь и наступил рассвет. Нормальный земной рассвет, который я, казалось, не видел уже целую вечность.

– Вроде бы все! – долетел до меня приглушенный, будто из-за стены, голос Рипа.

– Ты уверен? – поинтересовался у него прапорщик. – А может, Глеб еще того… Ну, в смысле, колдует, но только про себя.

– Полагаю, он закончил, – уверенно заключил адаптер. – Взгляните: деревья больше не падают. Если блюстители еще там, с чего, по-вашему, они вдруг остановились бы?

– А не лучше самого Глеба спросить? – с опаской предложила Агата. – Раз закончил колдовать, значит, ответит, а нет, так промолчит.

– Спрашивайте, о чем хотите, – отозвался я. – Только чего вам еще не понятно? Молнии не сверкают, шар взорвался, ящерица не бегает…

– Господи, да он же бредит! – воскликнула Банкирша. – Или рехнулся! Про шары, молнии и ящериц каких-то толкует!

– Что значит – бредит? – вяло возмутился я. – Это не я, а вы, похоже, рехнулись! Распинаешься тут, блин, перед ними, бесплатный цирк устраиваешь, а тебя вместо благодарности сумасшедшим обзывают!

– Ну ладно, ладно, прости, – пошла на примирение Агата, усаживаясь рядом. – Мало ли что тебе могло пригрезиться. Ты только скажи: эти твари… они насовсем ушли или еще вернутся?