Пол Андерсон - Аватара

Женщина шагнула в сторону Кейтлин. Бродерсен и Вейзенберг выпустили ее, чтобы девушка могла прикоснуться к гостье.

— Ты нам дорога, — сказала та, что называлась Бригит, — и мы мечтаем познакомиться с тобой во всей полноте и поблагодарить за все, что ты дала нам.

— Кто? Я? — Кейтлин осеклась. — Бродяжка, дурочка, скверная сочинительница… что могу я предложить вам, хозяевам всей вселенной?

— Жизнь, которой ты живешь, — Бригит отбросила в сторону арфу и прижала девушку к своей груди.

Держась рукой, Бродерсен изогнулся, чтобы поглядеть на Энгуса. Окруженный пением птиц, сын Дагды отвечал:

— Не бойся за нее. Никогда желанием своим мы не причиним ей горя, — лишь в той мере, которая неизбежна. Вся жизнь создана для радости. О да, мы тоже убиваем, допускаем смерть, потому что мы не боги, и уж тем более — не Господь; мы тоже подчинены судьбе. Но пока это в наших силах, мы пестуем жизнь; мы охраняем ее и почитаем ее свободу — высшего почтения жизни нельзя оказать, и уж тем более чтим мы права своих аватар.

— Аватар… воплощений… — Вейзенберг внезапно состарился. — Неужели ты хочешь сказать, что это вы сотворили ее?..

— Нет, — отвечал Энгус, тем временем Бригит, обнимая Кейтлин, что-то негромко бормотала ей. — Разве может произведение наших рук прожить во всей полноте жизнь и не принадлежать нам? Но она — человек в такой же мере, как и все вы. Она отличается от любого из вас — строением клетки, течением крови — меньше, чем отличался бы близнец. И если бы не была призвана, то закончила бы свою жизнь, так и не узнав о той силе, которая в ней обитает.

— Какова же эта сила? — воскликнул Лейно. Бригит подняла лицо.

— Сила эта дает ей право стать одной из нас, — отвечала она.

Энгус:

— Будь мы на деле богами, то сумели бы заглянуть прямо в ваши души. Но мы всего лишь Иные и умеем лишь прикоснуться к тончайшему верхнему слою разума и не способны найти глубин внутренней сути существа, которое их не имеет.

Бродерсен выдохнул:

— Так какого же черта вы из себя представляете? Бестелесные интеллекты, затерянные в пространстве и времени, или что-то еще?

Бригит чуточку улыбнулась, обращаясь скорей к Кейтлин, чем к нему:

— О нет! Что, кроме тела, может породить и носить разум? Если бы такое оказалось возможным, чистый дух, лишенный чувств, счастья, которое может дать космос, оказался бы жалким созданием! Мы, кого вы зовете Иными, как и вы сами, — создания плотские; нас родила материя, возникшая в звездах, и мы ощущаем все животные потребности. Мы ваша родня.

Бродерсен:

— Ха! А таковы ли на самом деле вы под своими масками?

Энгус:

— А ты уверен в том, что это маски?

Бригит:

— Это лишь мелкие изменения — сделанные ради нашей аватары. Будь она другой, как бывает среди людей, вы, быть может, увидели нас чернокожими, косоглазыми или низколобыми — такими, какими нужно. Не в глубине… мы пришли сюда с Земли, просто потому, что случайно там оказались, отвечая на вызов Дэниэла.

Энгус:

— Но не будем продолжать, пока не узнаем от Кейтлин всю вашу историю глубже, чем ее могут передать слова или мысли. — Он вдруг посерьезнел и взглядом буквально распял Бродерсена. — Пойми, капитан, мы еще не поняли вас. Мы верим, что вы хотите добра, и тем не менее, вернувшись домой, вы можете принести туда погибель, открыв людям то, что, быть может, отчасти им не следует знать в годину бед. Но если мы не сможем отправить вас домой, вы доживете всю отпущенную вам жизнь в приятном месте, которое мы для вас подготовим. Но пока я считаю, что вы скорее всего отправитесь домой.

Экипаж и Бродерсен отозвались хором:

— Да, о да.

Энгус:

— А теперь давайте отложим разговоры; сперва нужно понять, что именно следует обсудить. Кейтлин будет для нас сосудом открытия.

Бригит:

— Если захочет, — и обратилась к девушке, которую все еще держала в объятиях. — Дорогая, ты не испытаешь ни вреда, ни боли, кроме той, которую ты потом предпочтешь выбрать сама. У воспоминаний своя цена, но, если ты решишь, тебя освободят от них. — Она поцеловала ее в лоб. — Я предупредила тебя, и надеюсь, что ты поступишь правильно. Подумай хорошо, дитя. Подумай. Мы не станем заставлять тебя или торопить. Мы не знаем заранее, как именно отразится на тебе единство с нами. Подумай, спроси нас, посоветуйся со своими друзьями, побудь среди них, сколько тебе нужно, и не бойся сказать «нет».

Кейтлин подняла свое лицо к той, в ком видела богиню, и отвечала сквозь слезы:

— Но если я не сделаю этого, мы не сможем вернуться домой, так ведь? — Она рассмеялась, и на этот раз веселье казалось неподдельным. — К тому же передо мной сам повелитель любви.

На озабоченном лице Иного появилась улыбка, он отвечал негромко:

— Все мы любим тебя.

— Достаточно разговоров, — сказала Бригит. — Пусть теперь будет песня. — Она взяла арфу парившую в воздухе возле нее.

Потом никто не мог сказать, что в точности произошло. Наконец они последовали за Энгусом, Бригит и Кейтлин к воздушному шлюзу и среди музыки распрощались. К тому времени девушка была полностью зачарована. На прощанье она поцеловала всех, как во сне.

Оба сверкающих корабля оставили «Чинук».

Глава 45

Я была аватарой, которой выпала более странная участь, чем предвидели те, кто предоставил мне жизнь. Останься я дома, в какой-то час один из тех, кто следит за людьми, призвал бы меня. И тогда они разделили бы со мной много счастья, толику печали, многочисленные желания и недоумения, узнали мой гнев, измерили деяния, услышали зовы, несчастья, страхи, удивление, желания, обязанности, потери, быть может, даже обнаружили капельку мудрости, прибавившуюся за годы жизни. Но случай и желание привели меня к ним, обитающим у предела нашей вселенной.

Что случилось потом, я не знаю. Тело мое помнит об этом слишком немного, сохранив лишь призрак воспоминания, но и для него у меня нет слов. Остались лишь краса и величие… но можно ли спеть картину, скульптуру, положить их на музыку? Однако и они были самыми маленькими в той реальности.

Понимаешь, я не просто соединилась с Иными, мы стали единым целым. Их восприятие, интеллект, чувства, воспоминания, ощущения, облик и даже души стали моими, а я — всей душой одной среди них. Они были мною, и я была ими, и я была Иной.

На что это похоже, теперь даже не могу представить в уме, не говоря о том, чтобы облечь в слова. Век, в котором я родилась, познакомил меня со своими идеями; их я пытаюсь использовать, чтобы высказать запавшее в память из того, что узнала тогда. Не знаю, в какой мере они пригодны для такой цели; быть может, первый аватар нашей расы, обитавший на Земле тридцать тысяч лет назад, сделал бы это лучше… быть может, инстинкты животного или ощущения растений оказались бы полезнее.