Джек Макдевитт - Обреченная

В кабине царила атмосфера удрученности. Макаллистер попробовал немного рассеять уныние, заявив, что если они останутся в живых, то он отыщет в Нью-Джерси священника и исполнит религиозный наказ.

Это вызвало у всех смех, но невеселый.

Время от времени Хатч безуспешно старалась наладить связь с Марселем.

- Скорее бы все это закончилось, - проговорил Найтингейл. - Так или иначе.

Хатч кивнула, словно соглашаясь, однако она не разделяла фатализм Найтингейла. Жизнь - славная штука, и ей хотелось прожить как можно дольше. Да, да, она была бы счастлива, если бы завершилось это состояние подвешенности, они летели в небесном мешке Марселя и наконец оказались бы в безопасности. Трудно было даже представить нечто, подобное тому, что они чувствовали в эти мгновения.

Мак достал из запасов несколько фруктов и орехов, но у нее пропал аппетит.

- Вам будет лучше, - настаивал Мак.

- Что-то сомневаюсь, - отозвалась она.

Тем не менее, казалось, он предлагал нечто обязательное. Хатч выбрала темно-красный плод, похожий по форме и вкусу на гранат. Найтингейл взял несколько орехов и, откинувшись на спинку кресла, наслаждался пищей. Мак сварил кофе и разлил по кружкам.

- Интересно, во время операции у нас могут возникнуть какие-нибудь проблемы наверху? - спросил он, показывая на бурю.

- С нами все будет хорошо.

Запас энергии у них был максимально возможный. Горючего в резервуарах было более чем достаточно, чтобы доставить их к месту встречи. Его даже хватало, чтобы вернуться. Если бы понадобилось.

- С нами все будет прекрасно. Потому что хуже быть уже не может.

Какое-то время все сидели, ели фрукты и смотрели на ливень.

- А с вами, парни, все нормально? - поинтересовалась она.

Найтингейл кивнул.

- Я очень беспокоюсь насчет подъемника, - проговорил он. - Мне…

- Полно вам. Все отлично. Не волнуйтесь.

Мак отпил огромный глоток кофе.

- Время признаний, как я полагаю.

- Ну и в чем намерены признаться вы, Мак? - лукаво посмотрела на него Келли.

- Я… - Он замолчал и задумался. - Я… не всегда вел себя разумно.

- Нам это известно, - подтвердил Найтингейл. - Да и всему миру тоже.

- Я считал себя просто обязанным кое-что высказать. А причинил этим столько вреда!

- Забудьте об этом. Уверен, что никто не держит на вас зла. И не обижается.

- Вряд ли это так, но это не главное.

- Мак, вы как-то говорили насчет того, что люди зря растрачивают силы на сострадание и жалость к себе самим.

Он сдвинул брови.

- Нет, не помню. И что же я такого сказал?

- «Лучший способ иметь дело с совестью - это силой подчинить ее, так, чтобы она знала, кто главный».

- Неужели я говорил такое?

Найтингейл во время этого обмена репликами смотрел на дождь. Потом повернулся и сосредоточил взгляд на Макаллистере.

- Ну, не совсем. Но это лучшее, что я мог сказать на эту тему в виде короткой максимы. Бог с ним, Мак. Все это давным-давно в прошлом.

Посадочный модуль снова тряхнуло очередным землетрясением. Макаллистер подхватил свою тарелку, пока та не успела соскользнуть на пол.

- Планета разваливается на части, - произнес он.

Келли поправила ремень безопасности.

- Сколько же еще ждать?

- Осталось совсем немного.

Казалось, ветер начал затихать. Дождь присмирел, хотя не перестал. Хатч снова попыталась связаться с кораблем на орбите.

Внезапно небо наполнилось птицами. Люди увидели их во всей красе - черных с белыми кончиками крыльев, огромных, изящных… Они планировали, ловя ветер. Их полет был беспорядочным, неорганизованным. Они просто-напросто плавали по небу. Однако при этом пытались удержать строй. Ветер прекратился, птицы заново образовали группу, а потом повернули на север, как будто были одним живым существом. «Они знают, - подумала Хатч. - Они всё знают».

Когда метеоритная атака закончилась, Сколари и остальные внешники вернулись на корпус и завершили сварочные работы. Они снова, как уже делали раньше, закрепили стержень вдоль днища корабля. То же самое проделала и команда «Вечерней звезды».

На двух других кораблях команды заново прикрепили стержень под углами двадцать семь и тридцать один градус. Это позволит «Венди» и «Уайлдсайду», которые во время предстоящей операции будут на самом верху, начать процесс извлечения стержня и вывода его на орбиту.

Вскоре после начала работы они узнали о гибели пилота шаттла, человека, предупредившего их.

Сколари с командой закончили все за два с половиной часа и вернулись в воздушный шлюз. Все четыре судна были вновь скреплены с Альфой, только на этот раз были обращены в противоположную сторону.

Хотя Клаус Бомар считался новым человеком в «Трансгалактик», он был старше всех в экипаже «Звезды», кроме самого капитана. Поскольку они с Николсоном были ровесниками, тот время от времени приглашал его к себе в каюту выпить, и в итоге Николсону очень понравился его собутыльник. Марсель ошибся в своей оценке Николсона: у того был на борту друг.

Новость о гибели Бомара тяжело потрясла капитана «Звезды».

Один из трех шаттлов «Венди» приблизился к летательному аппарату Драммонда. Воздушный шлюз открылся, и на борт поднялась врач Эмбри Дезджардзян.

Задача Драммонда заключалась в том, чтобы оставаться рядом с «мешком» и подобрать наземную группу, после того как атмосферу очистят от звездной пыли. Наличие на борту Эмбри было мерой предосторожности, на случай, если понадобится медицинская помощь.

Они представились и пожали друг другу руки. Затем Драммонд обратился к Джанет:

- Думаю, вы свободны, - произнес он. - Если хотите вернуться на «Звезду», вас ожидает транспорт.

Она отвергла его предложение.

- Если не возражаете, мне бы хотелось остаться до конца спасательной экспедиции. Вам может что-нибудь понадобиться.

Драммонд посмотрел на Фрэнка. Тот щелкнул переключателем.

- Ладно, Карен, - сказал он другому пилоту. - Пусть будет так.

Карен помигала огнями и улетела.

- Пора, - проговорила Хатч. - Отдать швартовы.

Марсель, Бикман и Николсон расположились на капитанском мостике «Звезды». Они с удовлетворением получали регулярные донесения о ходе операции. Все идет как надо. Все люди на своих местах.

Теперь оставалось только дожидаться, пока движение по инерции нового агрегата - стержня Альфа и четырех прикрепленных к нему сверхсветовых кораблей - доставит сеть в атмосферу над Туманным морем.

Николсон был непривычно спокоен. Наконец он повернулся к Марселю и с силой потряс ему руку.