Борис Иванов - Законы исчезновения

Носитель смешной фамилии Фукс был рыхл, светловолос и добродушен на вид. Осмотру достопримечательностей Часовни он посвятил не более минуты. После чего основной интерес для него представляли уже только люди, в ней собравшиеся. Человек он, видно, был чуткий к настрою собеседника и потому не стал даже пытаться завязать разговор с Дю Тамплем, а сразу подкатился к Русу. Тот, впрочем, не имел ничего против более близкого знакомства.

Никто не спешил занять место за не слишком большим каменным столом, вокруг которого для собравшихся были расставлены каменные же скамеечки. Видимо, серьезных разговоров до того времени, когда кворум наконец станет полным, решено было не начинать, так что завязавшейся беседе никто не мешал.

Минут через двадцать Рус уже знал о собеседнике гораздо больше того, что хотел бы о нем знать. А к тому моменту, когда из-за узких окон-бойниц донесся характерный, трепещущий звук вращающихся лопастей идущего на посадку вертолетика, они уже были на «ты». Уже просто Эйб и Рус — друг для друга.

Вертолетик доставил к Часовне двоих: настороженную и слегка взъерошенную Кончиту Фарга и, как всегда, радушно улыбающегося Тома Роббинса — Менялу Душ.

Конча инстинктивно замерла на пороге, угрюмо приглядываясь к собравшимся, и Тому пришлось, обхватив гостью за угловатые плечи, слегка подтолкнуть ее вглубь Часовни.

— Господи! Кончита! — озадаченно воскликнул отвлекшийся наконец от созерцания резьбы и росписей Форрест. — Откуда ты свалилась! Каким образом, черт возьми?!

— Так я и знала, что все-таки догоню тебя здесь! — сразу чуть охрипнув от волнения, сказала Конча и торопливо кинулась навстречу шагнувшему к ней Форресту. В последний момент она удержалась от того, чтобы броситься старому приятелю в объятия. Просто, глядя ему в глаза, ухватила его за лацканы и с силой потрясла. Видимо, в этом выражался немой укор за то, что приятель втравил ее в такую историю.

— Я потом все объясню, — угрюмо буркнула Конча, отступая в сторону, чтобы не стоять спиной к собравшимся. Том как раз рассказывал им, кого именно ему подкинула в гости запутанная сеть тропинок между Мирами.

Рус осторожно приблизился к странно для здешних краев строго одетому негру.

— Господин Роббинс? — осведомился он.

И получив положительный — и добродушный — ответ, представился сам, а затем, чувствуя себя полнейшим идиотом, произнес пароль: «Полковник Ясиновски просил осведомиться у вас, по-прежнему ли вы любите ежевику на завтрак?» Роббинс сразу поскучнел и стал угрюм. Но ответил правильно: «Кажется, полковник спутал меня с Эдвардом Джонсом».

Рус протянул ему небольшой плоский контейнер из жесткого пластика. С гербом Федерации, вытесненном на замке.

— Меня просили предупредить вас... — начал он.

— Не беспокойтесь, — остановил его Том, пряча контейнер во внутренний карман пиджака. — Я не забыл правил обращения с конфиденциальной корреспонденцией Федерального Управления...

Последней появилась Видящая След. Разумеется, в сопровождении своего «подопечного». Рус так и не сообразил, каким видом транспорта были доставлены сюда эти двое — изящная ведьмочка с васильковыми глазами в пол-лица и кучерявый и смуглый, как деревенский кузнец, тип. Не иначе как на помеле.

Эйб удивленно охнул и осторожно засеменил по направлению к новоприбывшему. Но тот еще не успел узнать его.

Чернявый тип — точно так же, как до него Конча, — замер на пороге, опасливо набычившись и всматриваясь в царящую в Часовне полутьму.

И полутьму это неожиданно прорезал крик.

— Ник! Ты пришел! Ты пришел за мной, Ник!

Невидимый и неслышимый до этого мгновения, притулившийся на корточках в тени изваяния Проказника, Сонни пулей вылетел навстречу кучерявому бородачу и повис у него на шее, вцепившись в него, словно боялся, что тот растворится в воздухе, как и полагается счастливому сну.

— Николай Чудин, — ни к кому, собственно, не обращаясь, отрекомендовала своего подопечного Видящая и устало облокотилась о постамент безликого Бога Семи Правд. Труд представить гостям ее саму взяла на себя Целительница. Но всеобщее внимание привлекала сейчас не она, а эмоциональная встреча воспитанника Находящего Пути и его старого друга.

— Шега... — растерянно бормотал Николай. — Зараза! Так ты жив-здоров... Вот ты где отсиживался!...

Кайл, стараясь не помешать столь теплой встрече, приблизился к Николаю и тихо заговорил с ним. Тот вертел головой, чему порядком мешал мертвый захват, в который была взята его шея, и одновременно что-то отвечал Васецки.

Сонни-Шега отцепился наконец от своего старшего друга, но тут же ухватил его за рукав и явно не намерен был покидать. На Кайла он посматривал виновато, но без всякой опаски.

Находящий Пути тем временем закончил свой короткий разговор с Николаем и, повернувшись к остальным собравшимся, провозгласил:

— Все мы — в сборе. Не будем терять времени! Присаживайтесь и начнем.

— Я все-таки представлял себе эсминец ОКФ чем-то более просторным, — уныло вздохнул Штуббе. — На проклятом суденышке невозможно даже найти место для разговора тет-а-тет...

— А вы собираетесь поговорить со мною именно так? — удивился Борода. — С глазу на глаз?

Собеседники действительно впервые оказались только вдвоем в комнате отдыха офицерского состава эсминца разведподразделения Второго Объединенного Космофлота Федерации «Тирсис». Что поделаешь — изобилием уютных уголков космические посудины военного предназначения обычно похвастаться не могут.

Петр Николаевич окинул тесноватый (но зато обшитый красным деревом) бокс задумчивым взглядом и подобрался в кресле. Конфиденциальность предстоящего разговора, которую так ясно обозначил подполковник, его явно тяготила.

— Именно, — подтвердил его догадку Штуббе. — Именно с глазу на глаз. Как-никак в нашей сводной группе контрразведку представляю именно я. И у меня накопились разные — далеко не праздные — вопросы, которые, пожалуй, только вы и можете мне прояснить.

— Как я понимаю, речь пойдет о проблемах, связанных с личностью господина Коули? — неприязненным тоном осведомился Петр Николаевич. — Вы ведь в курсе того, что Спецакадемия — далеко не благотворительное заведение? Временами нам приходится вступать в договорные отношения с весьма и весьма своеобразными личностями.

Штуббе потер переносицу.

— Мы очень много проигрываем, потому, что не бываем откровенны друг с другом, — глухим голосом произнес подполковник. — Боюсь, что ваша и моя «конторы» совсем по-разному смотрят на Странствующих между Мирами. Точнее сказать — на их искренность в отношении нас. Вот мы с вами имеем одну на всех нас головную боль — у нас нет возможности достаточно быстро вмешаться в происходящее на поверхности Блуждающей. А вы уверены, что в самом деле ни у кого из нас нет такой возможности?