Александр Белаш - Красные карлики

«Поправка – отставание от графика движения», – объявил компьютер нечто новенькое. Едва взглянув на экран, офицер подтвердил и отставание. Автоматизированный агрегат сам всё выполнит. Автоведение – дивная функция!

Увеличив скорость, Буш-2 постепенно начал разворачиваться на восток.

Блок 9

Выпить локу Мийо всё-таки заставили. Вообще-то её прихватил Джифаренге, чтобы отметить успех, но Форт решил подкрепить свою версию «Как мы нашли потерпевшего аварию» дополнительным аргументом. Мийо, не противясь вливанию, сам выхлебал фляжку. Лока пришлась очень кстати – нервы Мийо так потрепало, что двести граммов зелёного настоя (на вкус – гидратил, да и только) представились ему лекарством, а не проглоченной против воли отравой.

Изобразив, что его кинуло в дрёму, Мийо сонно клевал носом под бдительным присмотром Джифаренге, асам тем временем измышлял, как погубить везучих наглецов.

Собственно, они сами неслись в капкан, хотя сейчас их (иначе быть не может) переполняла гордость – всех обманули, от всех ушли! Плохо они знали Мийо, раз так уверенно рассчитывали на благополучный итог своей выходки. Куда б они ни обратились в Купер-Порте – в полицию, в прокуратуру, даже в префектуру, – их везде ждал облом. С любого из выбранных ими путей дознание придёт к Комитету безопасности южных префектур и влипнет в безвыходный тупик.

Мийо достаточно набрать номер, назвать допуск – и колёса закрутятся в другую сторону. Разбирательство? суд? не бывало на ПМ такого, чтобы безопасника таскали по судам. Люди, которые курируют небольшую, но прибыльную структуру закрытых предприятий, не допустят разглашения. В конце концов, сам префект… Пусть артон с обезьяной прокачивают то, что выдумали, пусть даже вернут себе документы – но G-120 останется рудником-призраком, населённым тенями людей и незримым начальством. Что такое диск Кермака? электронно-оптическая галиматья, неизвестно откуда взятая. В сетях этого нет. В префектуре, в департаменте – нет. Лица, перечисленные в документах – или официально исчезнувшие, или реально состоящие в штате открытыхучреждений. Ищи! доискивайся, кто из них где! ноги собьёшь, кочуя по инстанциям, пока не осознаешь, что идёшь по замкнутому кругу…

Но и в том случае, если Кермак блефует или побоится выкладывать найденное (а он побоится! он, как все, волнуется лишь за себя), он должен быть наказан. Обладать тайной могут только посвящённые, а случайные свидетели – обречены. Например, авария в полёте. На сей раз – настоящая.

Мийо под хмельком увлёкся разработкой несчастного случая для Кермака и очнулся, лишь когда гондолы припечатались к флаеродрому Купер-Порта. Отлично! до свободы – два шага. Стоит сказать первому полицейскому: «Соедините меня с…» Имя! имя, которое он скажет, сразу вызовет доверие и уважение. И всё, власть Кермака закончится.

Но оказалось, что Кермак призвал на помощь не полицию и не прокуратуру. Встречали «Центурион» четверо – бледный сухопарый господин с размазанной по выпуклому черепу жидкой шевелюрой, затем унылый, как агент похоронного бюро, субъект в нелепом для термидора строгом официальном костюме, беспечного вида парень-шалопай с трэком и рыхлый пожилой мужчина, поминутно обтиравший лысину платком.

– Мсье Френкель, позвольте представить вам Мориса Мийо, автора моего некролога, – держась сбоку, как конвоир, произнёс Форт. – А это – «Центурион», мой флаер.

Мийо захотелось немедленно скрыться во флаере, но сзади его подпирал Джифаренге. Не сказать, чтобы планы Мийо рухнули, но так пошатнулись, что впору взвыть. Бер Френкель! Ну, Кермак, подлая змея! нашёл, с кем свести – с шефом «Френкель Статис»! Это вам не Черубини, не глава Комитета южных префектур – это язва желудка, геморрой, изжога и зубная боль в одном лице! Глава страховой компании, которую… и вспоминать противно. Среди душной ночи Мийо коснулось ледяное дуновение – Френкель по лицензии имеет право расследования, он не государственный чиновник, а независимое лицо, притом владеющее миллионами экю.

– Рад, рад! безумно рад знакомству! – запел Френкель, подбираясь к Мийо как-то крадучись; под его респиратором Мийо угадывал приветливо-зловещие ужимки. – Бер Френкель, к вашим услугам. А вы – не потрудитесь ли назваться?..

– Морис Мийо, – еле вымолвил злосчастный шеф службы безопасности G-120; что толку отпираться, если должность и имя – на груди, в табличке под прозрачным клапаном.

Парень с трэком поднял свой телефон и несколько раз сфотографировал прилетевших встроенной камерой. Френкель немедля прянул к нему.

– Это, как вы догадались, случайный прохожий. Он здесь прогуливался без определённой цели и снял вас для собственного удовольствия. Молодой человек, я покупаю у вас снимки!

– Сто экю! – с энтузиазмом согласился парень.

– Надеюсь, камера снабжает кадры отметками времени и даты?

– Само собой!

– А это, – указал Френкель на похоронного агента, – мой адвокат. Сейчас он заверит подлинность снимков… вместе с честным свидетелем, – пожилой хмыкнул в респиратор, как бы подтверждая свою безупречную честность и готовность послужить правосудию. – Ну-с, мой друг Морис, как вы объясните своё присутствие сегодня, 7 термидора 209 года ПМ в 04.15, на одной фотографии с покойным Фортунатом Кермаком и не менее покойным Саулем диль Айкертом? Вы ведь рапортовали об их кончине… я хотел бы услышать ваш внятный ответ!

Невдалеке трое ладных парней в лёгких рабочих комбинезонах цвета пепла развлекались, перебрасывая друг другу ногами пустую пластиковую бутылку. И так ловко у них получалось – прямо сыгранный ансамбль! интересно, а они-то что здесь делают в 04.15, среди ночи?.. Дежурные механики флаеродрома? скорее наёмные бойцы из частного охранного агентства. Рискни пуститься наутёк – они тотчас наперерез. Не убежишь.

– Я задыхаюсь, – мрачно сказал Мийо. – Я без респиратора.

– Нет проблем, дружище! – Френкель протянул респиратор в неповреждённой заводской упаковке. – Надевайте, и продолжим.

Мийо поспешил скрыть лицо под маской.

– Вы насильно удерживаете меня, – заявил он. – Я буду говорить лишь в присутствии своего адвоката. Я потерпел воздушную аварию; возможно, у меня тяжёлые травмы. Я боюсь потерять сознание и не отвечаю за свои слова. Немедленно дайте мне возможность получить медицинскую помощь!

– Не смею возражать на законные требования! – Френкель отступил, приглашая Мийо идти прямиком к аэровокзалу. – Лечитесь, друг мой, хорошенько! Вам ещё на суде выступать – и я не сказал бы, что в роли истца или свидетеля.

– Не понимаю ваших инсинуаций! – Мийо имитировал гнев, хотя больших усилий это не потребовало – он и так почти кипел, к тому же его слегка трясло.