Клиффорд Саймак - Всякая плоть - трава

Что и говорить, Стритер прав. Может, ничего больше мы сделать не в силах, но этого слишком мало. Медицина - это не только слова и советы по телефону. А в Милвилле и кроме лежащего без памяти доктора есть больные, и они нуждаются в таком сложном лечении, что он не сумеет им помочь, даже если сам и поднимется на ноги.

Но, пожалуй, тут может помочь ещё кое-кто - и если они могут, пусть не пробуют отвертеться, не то я уж как-нибудь да проберусь к ним опять и с корнями повыдергаю их из земли.

Пора уже тому, другому миру раскачаться. Ведь не кто-нибудь, а Цветы втравили нас в беду, так пускай теперь выручают. Они непременно хотят доказать нам, что умеют творить чудеса? Нам нужней другие доказательства, куда более веские, чем кусты с долларами вместо листьев и прочие дурацкие фокусы.

Можно бы, конечно, позвонить по одному из телефонов, взятых в лачуге у Шкалика, они хранятся в муниципалитете, но, чтоб до них добраться, мне сперва пришлось бы, наверно, проломить башку Хайраму. Нет, новой стычки с Хайрамом я сейчас не жажду.

Я поискал глазами Шервуда - ни его, ни Нэнси не видать. Может, кто-нибудь из них сейчас дома, тогда я смогу позвонить из кабинета Шервуда.

Довольно много народу двинулось к дому доктора Фабиана; я повернулся и пошел в противоположную сторону.

20

Мне долго не отворяли. Я позвонил несколько раз, подождал, потом толкнул дверь - она оказалась не запертой.

Я вошел в дом и затворил за собой дверь. Стук её утонул в торжественной тишине, что стояла в прихожей и дальше, до самой кухни.

- Есть кто дома? - крикнул я.

Где-то отчаянно зажужжала одинокая муха - верно, застряла, как в западне, между стеклом и занавеской, и никак не вырвется. В полукруглое окошко над дверью вливались солнечные лучи - на полу расплескалась узорчатая лужица яркого света.

Мне никто не отозвался, и я прошел через прихожую в кабинет. На массивном письменном столе по-прежнему стоял телефон без диска. Как прежде, поражали сплошные стены книг в дорогих переплетах. На шкафчике с напитками стояли наполовину пустая бутылка виски и невымытый бокал.

По толстому ковру я дошел до стола и придвинул к себе телефон.

Едва я снял трубку, Таппер сказал знакомым голосом делового человека:

- Наконец-то, мистер Картер, как приятно вас слышать! Надеемся, что все идет хорошо. Вы, надо полагать, уже начали предварительные переговоры?

Как будто они сами не знают!

- Я вам не потому звоню, - резко сказал я.

- Но ведь таков был уговор. Мы рассчитываем, что вы выступаете от нашего имени.

От этой вкрадчивой и невозмутимой любезности меня взорвало.

- А вы при этом выставляете меня круглым дураком? Такого уговора не было!

- Мы вас не понимаем, - испуганно и удивленно сказал деловитый голос.

- Будьте так добры, поясните свою мысль.

- А "машина времени"?

- Ах, это...

- Да, "ах, это"!

- Но, мистер Картер, если бы мы попросили вас захватить её с собой, вы решили бы, что мы злоупотребляем вашими услугами. Вероятно, вы бы не согласились.

- А так вы не злоупотребили моими услугами?

- Н-ну, отчасти... Нам была необходима чья-то помощь. Чрезвычайно важно было переправить этот механизм в ваш мир. Как только вы ознакомитесь с нашими планами...

- Плевать мне на ваши планы! - обозлился я. - Вы меня обманули и сами в этом признаетесь. Хорош способ завязывать отношения с другим народом!

- Мы крайне об этом сожалеем. Не о том, что именно сделано, но о том, как сделано. Если мы можем быть чем-либо полезны...

- Очень даже можете. Первым делом прекратите это жульничество с деньгами на кустах.

- Но это же вознаграждение! Мы ведь говорили, что вернем вам полторы тысячи долларов. Мы обещали, что вы получите не полторы тысячи, а гораздо больше...

- Вы когда-нибудь просили ваших чтецов читать вам книги по экономике?

- Ну, разумеется!

- И вы что же, сами долгое время наблюдали за тем, как строится наша экономика?

- В меру своих сил. Иногда понять очень трудно.

- Конечно, вам известно, что деньги растут на кустах.

- Нет, ничего такого нам не известно. Мы только знаем, как они делаются. Но какая разница? Деньги есть деньги, откуда бы они ни исходили,

- разве не так?

- Вы глубоко ошибаетесь, - сказал я. - Вам следует получше ознакомиться с этим вопросом.

- Разве наши деньги не годятся?

- Ни черта не стоят ваши деньги.

- Надеемся, что мы никому не причинили вреда, - удрученно промолвили Цветы.

- Деньги - это не так важно, - сказал я. - Есть вещи поважнее. Вы отрезали нас от окружающего мира, а у нас тут есть больные. И на весь город только один врач, несчастный старик, не бог весть какой мастер своего дела. Сейчас он и сам заболел, а другие врачи по вашей милости не могут к нам попасть.

- Вам нужен распорядитель.

- Нам нужно избавиться от барьера, чтобы мы могли, если надо, выбраться из Милвилла, а приезжие могли попасть к нам. Иначе неизбежно умрут люди, которых ничего не стоит спасти.

- Мы пришлем распорядителя, - был ответ. - Сейчас же пришлем.

Величайшего знатока. Самого опытного, самого лучшего.

- Насчет распорядителя не знаю. Но нам нужна помощь, да поскорее.

- Мы сделаем все, что в наших силах, - пообещали Цветы.

Голос умолк, в трубке все заглохло. И вдруг я спохватился, что не спросил о самом главном: для чего им понадобилось перебросить к нам "машину времени"?

Я постучал по рычагу. Положил трубку, снова снял. Стал кричать, звать - все без толку.

Оттолкнув аппарат, я растерянно остановился среди комнаты.

Безнадежно, ничего тут не добьешься.

Столько лет они нас изучали - и все равно не понимают ни нас самих, ни того, как устроено наше общество. Они до сих пор не поняли, что деньги - не просто клочок бумаги, а символ. Они даже не задумывались над тем, что может случиться с городом, начисто отрезанным от мира.

Они меня обманули, воспользовавшись мною как слепым орудием, а им следовало бы знать, что никакая иная обида не вызывает такой злости и досады, как обман. Они должны бы это знать, но не знали, а может, и знали, да отмахнулись, как от мелочи, от пустяка, - и это ещё хуже!

Я вышел из кабинета в прихожую. И не успел сделать нескольких шагов, как парадная дверь отворилась и вошла Нэнси.

Я остановился у лестницы, ведущей на второй этаж, минуту мы стояли и смотрели друг на друга и не знали, что сказать.

- Мне надо было позвонить по тому телефону, - выговорил я наконец.

Нэнси кивнула.

- Еще я хотел сказать... мне очень неприятно из-за этой драки с Хайрамом.

- Мне тоже. - Она то ли не поняла меня, то ли притворилась, будто не понимает. - Но, мне кажется, ты не мог иначе.