Альфред Бестер - Миры Альфреда Бестера. Том 2

В какой-то момент Гилель прошептал мне:

— Взгляни-ка на это.

Он открыл маленькую коробочку — из запасов, привезенных Секвойей. В ней была дюжина швейных иголок.

— Значит, он собирается шить им одежду, — сказал я тихонько.

— Нет, старик, ошибаешься. Смотри.

Он положил коробочку на пол. Она сама собой развернулась и нацелилась одним концом на электрокабель. Гилель крутанул ее и отпустил — она приняла прежнее положение.

— Это ответ на вопрос, — сказал он.

— Какой вопрос?

— Тот, которым ты не сообразил задаться.

Он заметил, что мне это до лампочки, не стал настаивать и повернулся к Вождю.

— Можем мы поговорить, не тревожа ваших совершенно замечательных существ?

— Все зависит от интонаций и напевности голоса человека, — ответил Секвойя. — Ваш голос им по нраву — это очевидно.

— Я хочу воззвать к вашему разуму. Вы с крионавтами открываете новую эпоху в науке. Ваше имя будет вписано в историю золотыми буквами. Поэтому не хоронитесь здесь. Поднимайтесь наверх, к людям. А мы. Команда, беремся вас охранять. Вы знаете, что мы народ надежный. На нас можно положиться.

— Нет уж! Это мое дело, обойдусь без посторонних.

— Кто же спорит. Это ваше дело. И мы к вашей славе примазываться не намерены.

— Не нужно мне никакой помощи.

— Хорошо. Тогда воззвание к разуму номер два. Касательно поразительного симбиоза с Экстро. Это же надо всесторонне исследовать. Гигантский шаг в эволюции! Хотя бы тут вы позволите помочь вам?

— Нет.

— Профессор Угадай, вы совершаете исторические открытия — и одновременно таитесь. Чего ради? Гинь утверждает, что вы уже совсем не тот, что раньше. Почему? Вы не контролируете ситуацию? Вами управляет Экстро?

— Нет.

— Так это вы управляете им?

— Нет.

— Слушайте, у вас совсем как в неудачном браке. Экстро уже знает, что вы прячетесь от него под землей?

— Да, но здесь он не может меня достать.

— А разве электроника вашего воздухолета не выболтает все о происходившем под землей, когда вы поднимитесь наверх?

— Электроника автомобиля примитивна. Она рассчитана на работу в момент движения. Он соображает, но не запоминает.

— Ишь ты! Но Экстро — он все помнит.

— Да.

— Он живое существо?

— Дайте мне точное определение того, что такое живое существо, и я отвечу.

— Я сам отвечу, профессор Угадай. Он живой — через вас, благодаря вам. А теперь все-таки скажите, почему вы прячетесь от своего партнера под землей.

— Потому что у меня бардак в мыслях! — внезапно заорал Секвойя. Троица альбиносов-криошей бросилась врассыпную. — Со мной произошло столько всего, что мне надо как-то рассортировать свои мысли! И у меня масса проблем с гермафродитами. Например, они безумно пугливые — не знаю почему. И существует еще тысяча «не знаю почему». Ради всего святого, оставьте меня в покое. Дайте мне спокойно подумать!

— Я вас понимаю и ничего против не имею. Но в обмен и вы должны оставить нас в покое.

— Я уже говорил Гиню. К убийствам я не имею ни малейшего отношения.

— Тогда перестаньте давать жизнь убийцам!

— Каким образом?

— Улетите с Земли. Вне Земли вы недостижимы для Экстро.

— Ни за что. Я готов прятаться, но не спасаться бегством.

— О! Так вы у нас своевольны и упрямы, — сказал Гилель. — Это все от того, что вы недавно стали бессмертным. Кружится голова от новизны и сознания своей силы. Гинь был точно такой же после взрыва Кракатау — ходил гоголем, был обидчив, как не знаю кто. Это пройдет. Должно пройти. И когда это пройдет, вспомните мой совет — обратитесь к Команде. Гинь, готов?

Он повернулся и пошел прочь. Я последовал за ним. Секвойя проводил нас взглядом — вид у него был взъерошенный, злой, во взгляде упрямство. Криоши побежали за нами, воющими звуками прося спеть им еще рэгтаймов, но у конца зала они вдруг замерли как вкопанные.

— Вот тебе и вопрос, который ты не потрудился себе задать. Гинь, — сказал Гилель. — Энергетическое поле не выпускает их из зала. Они как тот поганый индуктор.

— Я сам как то поганое хрен что.

— Такое самоуничижение ни к чему. Разве ты не знаешь, что члены Команды завидуют тебе?

— Чему именно завидуют?

— Тому, что многие из нас, увы, утратили. Страстности. Когда теряешь страстность, ты только наполовину человек. А где Длинное Копье?

Я зашипел, и индеец вынырнул откуда-то.

— Пусть он останется здесь и несет дозор. Пусть наблюдает за всем, чтобы потом доложить.

Я сделал ряд знаков: «Оставайся. Наблюдай. Доложи».

Он знаками спросил: «Доложить куда?»

«Большое каноэ».

Копье кивнул и снова исчез. Мы сели в машину Гилеля, развернулись и поехали прочь.

— Две вещи, — сказал я. — Нет, даже три. Первое: я должен поговорить с Натомой и расставить точки над «i». Второе: хочу собрать совещание членов Команды. Ты знаешь, по каким городам и весям они раскиданы. Собери их в одно место.

— А третье?

— Нельзя его убивать. Этого гениального сукиного сына надо во что бы то ни стало спасти.

Гилель улыбнулся.

— В таком случае большая разборка с Натомой отменяется.

И он принялся напевать веселую еврейскую мелодию.

13

— Я связался со всеми, кого смог найти за столь короткий срок, — сказал Гилель. — Мы встречаемся в Рейкьявике. В Исландии за нами никто не сможет следить.

— Как по-твоему, электронная сеть висела у тебя на хвосте, пока ты занимался этим делом?

— Вероятность очень мала. Я платил только наличными. Нигде не использовал электронное удостоверение личности. Кстати, я тратил твои деньги.

— Мои?

— То есть Капо Рипа. Эти деньги передала мне миссис Курзон.

— Сколько?

— Полтора миллиона. Все расходы записаны — предъявлю тебе отчет.

— Кто из членов Команды будет в Рейкьявике?

— М'банту, Тоска, Домино, Амперсанд, Квини, Герб Уэллс и Безымянный.

— О Боже! Так мало!

— Ну, еще ты, разумеется, а также я и пригласивший нас к себе в Исландию Эрик Рыжий. — Эрику Рыжему принадлежит большая часть Гренландии и Исландии. Гейзеры дают ему изрядное количество электроэнергии. К тому же он владеет половиной горячих источников, ценных для отопления жилищ в тамошних холодных краях.

— Поулоса не будет?

— Нет, Грек не приедет.

— Более важные дела?

— Нет.

— Не можешь связаться с ним?

— Нет.

— Ты как-то странно говоришь.

— Никто больше не сможет связаться с ним.

— Что?!

— Он погиб.