Кукушата Мидвича. Чокки. Рассказы - Джон Уиндем
Выйдя за ворота, шедшая впереди меня пара свернула налево; я дал им еще немного себя обогнать, хотя сейчас это было уже не так важно — я теперь шел домой, своей обычной дорогой, и если бы Джин даже обернулась и увидела меня, ничего удивительного в этом не было бы. Дойдя до второго угла, они повернули направо — как раз к моему дому, но тут я услышал, что кто-то меня догоняет и, с трудом переводя дыхание, кричит: «Мистер Радл! Мистер Радл, сэр!» Обернувшись, я узнал одного из наших курьеров. Не успев еще отдышаться, он сообщил мне:
— Директор видел, как вы вышли с территории, сэр. Он послал меня напомнить вам, что к пяти вы должны представить ему для согласования свои расчеты. Он сказал, что вы, наверно, запамятовали.
Действительно, я про это и думать забыл. Я глянул на часы и увидел, что уже почти половина пятого. Джин и ее спутник вылетели у меня из головы, и я понесся обратно в институт.
Мне оставалось сделать лишь несколько небольших расчетов, и без пяти пять я уже был в кабинете директора. Он посмотрел на меня довольно сурово.
— Весьма сожалею, что помешал вашим личным делам, Радл, — сказал он, как мне показалось, довольно сухо, — но мне нужно было собрать сегодня все результаты.
Я извинился, что дотянул до последней минуты. Однако, притом что я все же не опоздал, он принял мои извинения опять-таки слишком холодно. И, только выйдя от него, я догадался, в чем дело. Ведь даже меня самого поразило, до чего мы со спутником Джин похожи друг на друга, но если я все-таки мог разобраться, кто из нас — он, а кто — я, то ведь другие-то… И я вспомнил, как они шли рука об руку на виду у всех…
Самое лучшее, решил я, поскорее вернуться домой и сказать свое слово, прежде чем молва скажет свое…
Когда я был уже в двух шагах от дома, из моей калитки вышли Джин и ее спутник, и мы столкнулись нос к носу. У Джин вид был взволнованный и растерянный, у него — растерянный и сердитый. Но едва они меня увидели, как выражение их лиц мгновенно переменилось.
— Ах вот ты наконец! Слава богу! — вскричала Джин. — Ну где тебя носило?
Я не очень был готов к такому началу. Как-никак мы почти три года обменивались друг с другом только приветствиями. Чтобы как-то прийти в себя, я принял подчеркнуто сдержанный тон.
— Я не совсем вас понимаю, — сказал я, переводя взгляд с нее на ее спутника. — Может, вы представите меня своему другу? — добавил я.
— Да не будь ты таким надутым дураком, Питер, — нетерпеливо сказала она.
Тем временем мужчина внимательно в меня всматривался. Лицо его приняло довольно странное выражение. Я не очень этому удивился: наверно, выражение моего собственного лица было не менее странным. Ведь наше сходство — нет, больше, чем сходство, наше подобие — было сверхъестественным. Одеты мы были, правда, по-разному. Я никогда не носил вещей, которые были на нем, но все остальное… Вдруг я заметил его ручные часы: и они сами, и металлический браслет, на котором они держались, были точной копией моих. Я даже ощупал свое запястье, чтобы убедиться, что они как-то не перескочили к нему. Но мои тоже были на месте, все в порядке. Тут он сказал:
— Боюсь, в этом не так легко разобраться. Мы с Джин нарушили покой вашего дома. И очень основательно. Я, право, сожалею. Но мы не знали.
— Что за ужасная женщина! — вскричала разъяренная Джин. — Я бы с удовольствием ее придушила!
Я почувствовал, что тону, у меня перехватило дыхание.
— Какая женщина? — спросил я.
— Какая? Да та нахалка, что сидит сейчас у тебя в доме, Тентерша!
Я уставился на них обоих.
— Послушайте, — сказал я. — Это уж слишком. Она ведь моя жена…
— Так она твоя жена? Она нам говорила, но я ей не поверила. Нет, Питер, ты шутишь! Не мог ты на ней жениться! Не мог!
Я в упор на нее посмотрел. Здесь и вправду было что-то из ряда вон выходящее. Не стану утверждать, что добрая половина людей как-то иначе думает о женах своих приятелей, но вслух они ведь этого не высказывают, тем более при посторонних. Так как же на это реагировать — возмутиться или пожалеть ее?
— Боюсь, что вы не совсем здоровы, — сказал я. — Может быть, вы зайдете в дом, приляжете на минутку, а я тем временем позвоню, вызову такси.
По-моему, теперь Джин уставилась на меня.
— Ха-ха-ха! — невесело рассмеялась она.
— К сожалению, мы там уже побывали, — сообщил ее спутник. — Понимаете, нам очень хотелось вас повидать, а в доме никого не было. Вот мы и решили посидеть, подождать, пока вы не придете. Но пришли не вы, а мисс Тентер. Мы никак ее не ждали, и к тому же она ни за что не хотела верить, что я — это не вы, и, как ни печально мне об этом говорить, повела себя по отношению к Джин безобразно — нет, другого слова не подберешь, просто безобразно, и вообще все оказалось очень сложно и неприятно.
Он замолчал в смущении.
Все это, право же, начинало походить на какой-то бредовый сон.
— Но почему вы все время называете ее «мисс Тентер»? — спросил я. — Кто-кто, а Джин прекрасно знает, что она уже два с лишним года миссис Питер Радл.
— Господи, — сказала Джин. — Ничего не поймешь! Но я бы в жизни не подумала, что ты женишься на этой особе.
Мне то и дело приходилось напоминать себе, что у нее, видно, не все дома — так естественно это у нее получалось.
— Неужели? — холодно спросил я. — А на ком же, по-твоему, мне следовало жениться?
— На мне, разумеется, — ответила Джин.
— Послушайте, — начал в отчаянии ее спутник, но я решительно прервал его.
— Ты же сама отрезала к этому
