Орда встречного ветра - Ален Дамасио
— Помеху?
— Да, маленький ветрячок, от него такой гвалт стоит, будто собаки лают. Вернусь за вами через полчаса максимум. Подниму вас наверх.
— А ты пешком, что ли?
— Я ж не буду там полчаса с крылом торчать! Возьму его, чтобы вас поднять. А пока так взберусь…
— Шестьдесят метров вверх по стене? С голыми руками?
— А ты что хочешь, чтоб я там концерт из карабинов устроил?
) Эрг вышел, не дожидаясь нашего ответа. Думаю, наша просьба его, мягко говоря, не порадовала. Он бы, конечно, предпочел остаться здесь, рассказывать свои истории и попивать пиво, чем отправляться на очередное рискованное задание, да еще и с установкой, которую терпеть не мог: работать без шума. Но он все сделал. Когда он
303
вернулся за нами, то просто молча зацепил Ороси за свою обвязку и тут же взлетел, а через четыре минуты уже вернулся за мной. Бесшумное крыло взмыло над невысокими башенками и дугой перенеслось на верхнюю треть Аэробашни, которая в это время выглядела как огромный монолитный блок. Дыра, которую он проделал в стене, была настолько узкая, что я даже не сразу ее заметил. Затем из отверстия показалась рука Ороси, Эрг перевернул меня и в горизонтальном положении запихнул внутрь головой вперед.
— Заставьте назад камни, я смываюсь! — шепнул он и исчез, прежде чем я успел поблагодарить его знаком.
Действуя на ощупь, мы наспех заложили отверстие камнями. Внутри воцарилась кромешная темнота. Мы шли по паркету, держась за руки. От непрерывного воркования лопастей наверху фареола тишина здесь делалась еще гуще. Ороси сначала долго вслушивалась в каждый шорох, потом наконец успокоилась и решила зажечь свой стеклянный шар. Она уложила его в нечто вроде гнездышка из волос в шиньоне, зажгла другой и протянула мне. Мы должны были оказаться в библиотеке. Каменная лестница по диагонали прочерчивала стену, поднимаясь к верхнему этажу, на противоположной стене такая же лестница вела вниз. Пространство зала занимали три веленевых кресла, покрытых надписями, выполненными вручную. Помимо них не было ни мебели, ни полок. Ни следа книг.
— Давай поднимемся. Это, наверное, читальный зал — прошептала Ороси.
На следующем этаже оказался такой же пустой зал, если не считать четырех сшитых из велена кресел и журнального столика. Пригнувшись, я заметил на паркете знаки. На нескольких параллельных дощечках были выжжены партитуры сламино, который я узнал без особого
302
труда по равномерному чередованию запятых (замедление) и апострофов (шквалы). Но, присмотревшись внимательнее, я понял, что этот вариант мне неизвестен. В нем были «!» (блааст), выглядевшие беспокойно в общем тихом строю сламино.
— Думаешь, в башне кто-то есть?
— Не знаю, Сов. Давай поднимемся еще…
x Мы поднимались этаж за этажом, но и там ничего не было, ни книг, ни библиотекаря, ни аэрудитов. Меня ввели в заблуждение? Книги перенесли в другую башню? На паркете, на потолке, а нередко где и на стенах были надписи из слов, порой предложений, но и все.
На шестом по счету этаже лестница прервалась. Я подняла голову вверх, мой шар осветил покатую крышу — было очевидно, что мы добрались до вершины башни. И здесь, в этом месте, больше походившем на чердак, нежели на библиотеку, наконец оказались книги. Их было бесчисленное множество: в кожаных переплетах, в свертках. Стеллажи располагались так плотно, что напоминали узкий лабиринт. Я начала перебирать названия из первого прохода, на котором красовалась табличка «психроны». Я уже довольно далеко прошла по ряду, когда раздался скрип кожаного кресла, и я подскочила от ужаса. Мой световой шарик упал и разбился вдребезги. Все погрузилось в густую тьму.
— Добро пожаловать в Аэробашню, Ороси Меликерт, дочь Мацукадзе… Вы наконец решились нанести нам визит, невзирая на запрет Экзарха…
— Да…
Голос приближался. Я понятия не имела, где Сов.
— И какой же вид знаний вы надеетесь получить здесь, который еще не извлекли ранее и которым не овладели
301
путем ваших собственных размышлений, Ороси? — продолжал голос уже совсем близко.
— Я пришла ознакомиться с картами… с аэрологическими сводками…
— Это то, что вы ответили бы Экзарху, если бы он вас здесь застал, Ороси. Но настоящий ответ совсем другой… Не так ли?
Дыхание у него было очень хриплое, мощное, втягивающее.
— Возможно…
— Несомненно… Вы пришли узнать три вещи: что находится на Верхнем Пределе, какова восьмая форма ветра и кто такой в действительности ваш трубадур… Ваш вихрь очень тонок, мадемуазель, но вам стоит научиться спутывать его след…
) Я обошел источник звука и присел, укрывшись в перпендикулярном проходе. Мой шар потух, как только человек заговорил, но оставался у меня в руках. Голос приближался, скоро окажется прямо напротив моего прохода, и я смогу…
— Сов Севченко Строчнис, ваш отец был фаркопщиком, а не убийцей стариков, оставьте, будьте добры, ваш шар…
Он взял меня за руку и сжал, не сильно, просто чтобы остановить. Шар вдруг снова зажегся, и у голоса появилось лицо, высветившееся в ореоле свечи, — я невольно отпрянул… То, что я увидел, едва ли походило на человека. От его геометрических форм стыла кровь. Посреди выступал нос с размытыми ноздрями, а вокруг от него, как будто он сам приложил руку к своему лицу и повернул его на четверть оборота, расходились морщины, закручивая вместе с собою рот, скулы, орбиты желтых глаз, надбровные дуги…
300
— Вы, молодой скриб, вы пришли за очень странной и непростой вещью. Вы пришли узнать, что значит «быть живым». Ни одна книга не откроет вам этого, мой мальчик, но вы, несомненно, из тех, кто сможет и сам написать ответ на этот вопрос, кто знает.
— Кто вы? Кто вы такой, чтоб так легко читать все, что в нас скрыто? Хранитель фареола? Аэрудит?
— Я тот, кто получил знание из книг, что вы здесь видите. Кто был
