А Аттанасио - Темный Берег

Дирижабль привез его в Дорзен инкогнито, и из этого блестящего города он поплыл на ветровом корабле через море к радостной Кери. Там на глайдере он отправился далеко в северные горы, подальше от радостного ликования доминионов. И, наконец, пешком поднялся на заснеженные каменные высоты Календаря Очей.

Воздух обжигал холодом, но Рииса согревала магия. Со всех сторон пепельно сияли сумерки. Песня Лары заискрилась так ярко, как ни разу не было с тех пор, как он утопил ее душу в холодных водах Темного Берега.

На вершине выветренной скалы он сидел в темноте, слушая до рассвета пение души, а потом встал под изумрудными полосами неба, чтобы приветствовать Извечную Звезду.

Она поднялась со всех сторон. Белые лучи сияли из Начала и окружали его светлым куполом покоя, чистой радостью, которая открыла ворота тайного царства его сущности.

И теперь, услышав здесь песню Лары, он наконец понял.

Риис стал спускаться с Календаря Очей. По дороге он остановился закрыть Дверь в Воздухе. Звезды лежали на небе плотно, как песок, но найти дверь оказалось очень легко, поскольку он знал, что дверь здесь. Он подошел к ее тонкому порогу и встал на беззвездной границе всего, глядя через Бездну на Темный Берег.

- Кавал! - крикнул он. Очень нескоро донесся ответ:

- Я здесь, Риис. И вижу тебя... очень далеко... на краю звезды...

- Я нашел Лару! - крикнул Риис. - Она вернулась к Извечной Звезде! К Началу!

- Конечно, - протянулся голос Кавала через красные тени. - Она ведьма... она принадлежит Матери...

- Но как? - крикнул Риис в слепые глубины. - Она умерла на Темном Берегу!

- Я отнес ее погибшую душу, - ответил Кавал через долгое время, и слова его размывало эхо. - Я отнес ее душу по реке вниз... Я взял ее с собой на Ирт... отдал Сестричеству... Ее душа была крепкой... из холодного мира... сестрам трудно было ее спасти... Они нашли ей тело на Ирте... Она прожила тридцать пять тысяч дней... ведьмой в Кери... а потом поднялась по Лестнице Ветра... к Началу!

Риис глядел в туман звезд и зияющую тьму. За те немногие годы, что понадобились ему, чтобы собрать Чарм для путешествия на Ирт, Лара прожила десятилетия и осуществила разбитые мечты Кавала.

- Почему? Почему ты мне не сказал, что берешь ее душу с собой на Ирт?

Молчание. И только потом из самой глубины тьмы донесся тишайший шепот:

- Я думал только о себе... никогда не думал, что придется отвечать на твои вопросы...

- Кавал! - крикнул Риис в ночь, качнулся и чуть не свалился в Залив. Пока ты там, в темноте, я не могу быть здесь, в свете. Учитель!

Ответа не было.

Риис закрыл Дверь в Воздухе и спустился с Календаря Очей.

Когда змеедемоны, парившие над улицами Дорзена, вдруг превратились в клубы черного дыма, леди Вон сразу поняла, что Властелин Тьмы мертв. Она сама была на улице, когда это случилось, занимаясь колдовством ради пэров, прячущихся в подполье и сидящих в тюрьмах.

С тех пор как Худр'Вра назначил ее правительницей Укса, леди Вон избегала дворца. Она бродила по улицам с несколькими служанками, тоже ведьмами, помогая тем, кто в этом нуждался. Таким образом ей не приходилось быть свидетельницей пыток, и она могла использовать свою власть на пользу жертвам Врэта.

Дым растаявших змеедемонов еще висел в воздухе, когда леди Вон спешила в своем экипаже во дворец. Она быстро вбежала в центральный сад, где песня воды и гальки поднималась к открытому ярко-голубому небу.

На мшистой скамейке сидел красивый мужчина в шелковой рубашке, бросая лепестки в струи ручья и тупо глядя, как они уплывают меж его босых ног.

- Ромат? - обратилась она к нему, и ее голос вспугнул - ярких птичек из зарослей черного плюща. Они разлетелись по излучинам, заросшим папоротником, и пролетели над бульваром, где танцевали люди, услышавшие о смерти Врэта.

Красивый мужчина с курчавыми соломенными волосами продолжал обрывать лепестки и бросать их в бегущую воду.

Леди Вон заглянула в него глазами темнее ночи и увидела, что его разум пуст. Убедившись, что крушение Властелина Тьмы не вернуло Ромату душу, она ушла, оставив его в его бездумных удовольствиях.

Возле палевого мраморного стола собралась группа старых ведьм. Когда вошла леди Вон, они раздвинули вуали, и она не узнала никого из них.

- Тилия мертва, - сказала старая ведьма с кожей, как полированное дерево. - Сестричество выбрало тебя нашей королевой.

Леди Вон безмолвно стояла перед посланницами и лихорадочно искала ответ.

- Я всего лишь танцовщица Сестричества...

- Королева ведьм - это не звание, которое дается за выслугу, как ты хорошо знаешь, леди Вон. - Ведьма-мать поглядела на ее озабоченное лицо. Сестричество предлагает служение. Готова ли ты его принять?

Леди Вон скромно потупилась:

- Я не достойна такой ответственности.

- Напротив, моя милая. - Одна из ведьм выступила из группы, откинув шепчущие вуали. - Ты выносила святотатства Ромата над твоим телом, а когда он попал к тебе во власть, ты не отплатила ему жестокостью. Ты заботилась о нем.

- И ты не стала раболепствовать перед Врэтом, - снова заговорила темнолицая. - Но и не поступила глупо и не бросила ему открытый вызов.

- Ты адаптировалась к необходимости выживания, - твердо сказала ведьма рядом с ней, - не изменив своим обетам Сестричеству. Это та гибкость, которая нам нужна от нашей королевы. Будешь ли ты служить нам, юная Вон? Станешь ли ты нашей королевой?

- А мой муж, баронет Факел, и его дети...

Колодец ее сердца был полон всей любовью, которую Властелин Тьмы пытался из нее изгнать, и никакие слова не могли передать внезапно взметнувшиеся в ней чувства.

- Они будут с нами в Гордой Вершине, - заверила мать-ведьма. - Там хватит места для счастья всех! Так, сестры?

Ведьмы сомкнулись вокруг новой королевы, смеясь и оживленно беседуя. И пока они праздновали в Дорзене, далеко на юге, во Дворце Мерзостей Бульдог и освобожденные узники лагеря вынимали супруга королевы и ее приемных детей из склепов пытки вместе с другими пэрами. Их заворачивали в целительные покрывала и увозили на воздушных шарах прочь от зловонных болот в импровизированную лечебницу на верхних лугах.

Шары, целительные опалы и стройматериалы для лечебницы взяли из доков и верфей, которые построили у моря змеедемоны. Под руководством Бульдога, которого знал весь лагерь, жертв стали быстро эвакуировать из пирамиды.

Обилие чармоделов среди узников позволило быстро наладить производство амулетов для этой скрупулезной работы. Используя найденные в доках склады и работая ночь напролет, удалось к утру вывезти из дворца всех людей.

Огры завистливо глядели из болот. Теперь, когда не стало змеедемонов, вечная война людей с ограми могла продолжиться с новой силой, и огры уже обдумывали стратегические планы, как украсть запасы строительных материалов, брошенных бывшими хозяевами, и разрушить их наговорные камни. Но оперативность Бульдога в организации лечебницы для пэров сорвала планы огров. С помощью умелых чармоделов философ создал палаточный городок на высоких полях рифового острова, и он был построен за ночь.